Путешественники в третье тысячелетие
Шрифт:
В общем, Сенька так здорово насел на нашего спортсмена, что тот отрекся от своих неправильных взглядов, и его не стали обсуждать.
Начали говорить о плане работы.
Анка Зенкова сказала, что в плане на первом месте должны стоять вопросы дисциплины и учебы, потому что главный закон юных пионеров-ленинцев — хорошо учиться.
Затем выступил Алик Марголин. Он сидел на сборе и все время заглядывал под парту: там у него был журнал с кроссвордом, но выступил Алик очень дельно.
Он сказал, что на наших сборах мы только и обсуждаем отстающих да нарушителей дисциплины.
— А что ты предлагаешь? — спросила Анка Зенкова.
— Что я предлагаю? — переспросил Алик, хитро ухмыльнулся и скользнул взглядом по кроссворду. — Я предлагаю внести на наши сборы слово из семи букв, первая буква «и», четвертая буква «е», шестая тоже «е». Не знаете, что это такое? Эх, вы! Ин-те-рес, вот что это такое! Если наши сборы будут интересны, если они дадут каждому пионеру занятие по душе, то и лентяи и нарушители подтянутся, и нам не придется их без конца обсуждать!
Предложение Алика всем понравилось, и класс невольно захлопал.
Алик сконфузился и сказал, что сам он не может предложить никакого увлекательного дела, кроме кроссвордов…
Все засмеялись.
Анка просила подумать над выступлением Марголина и при обсуждении плана высказать свои соображения. Отчетно-перевыборное собрание решили созвать через десять дней.
— А какой это будет день? — поинтересовался староста класса Гаранька Шумсков.
Сенька Ращупкин заглянул в свою книжечку:
— Четверг, 13 сентября.
— Ой, — взвизгнула Манька Кукушкина. — 13-го числа сбор созывать, да вы с ума сошли! Это же несчастливый день!
Класс разразился хохотом. Но Манька упрямо продолжала возражать против этого дня и заявила, что не придет.
Тогда Анка Зенкова сказала, что мы будем обсуждать Кукушкину за суеверие. Вряд ли это будет ей приятно! Большинством голосов (против одного) постановили собраться в четверг, 13 сентября.
10 сентября. Наконец-то я увидел «Большой шагающий». Вот это махина!
В субботу вечером приехал на мотоцикле Арся, и утром в воскресенье мы отправились к дяде Толе.
Километров за 7–8 уже виднелась стрела экскаватора, а ковш издали показался мне не больше котелка, в котором Щукарь варит на рыбалке уху. Потом стало видно, как огромная решетчатая стрела со скоростью курьерского поезда несется с грузом и опрокидывает грунт в отвал. Вдоль ложа будущего канала тянулся отвал высотой в несколько метров. Вокруг экскаватора поднимались тучи пыли, ревели моторы.
Побывали мы и в машинном зале — поднялись по металлической лесенке. Ух, и страшно было вниз смотреть! Машинный зал высотой с четырехэтажный дом. В нем множество всяких механизмов, распределительных досок, рубильников, счетчиков… Не легко, наверное, тут работать!
Дядя Толя сидел за пультом управления в специальной кабине. Мы побыли около него немножко. Интересно, как он не перепутает, что надо нажимать! Будто автоматически
Мне очень хотелось посмотреть, как «шагает» экскаватор, и я спустился по лесенке вниз, на землю. Арся остался с механиком в машинном зале. Я долго бегал вокруг экскаватора и наконец понял, как он передвигается.
Оказывается, когда экскаватор работает, его лыжи подняты и корпус стоит на прочной стальной пяте. Когда же ему надо передвинуться на новое место, лыжи на своей подвеске выносятся вперед и опускаются на землю. После этого корпус экскаватора, опираясь на лыжи, приподнимается вместе со стальной пятой и подтягивается вперед, и затем все начинается снова.
Проходит он метра полтора в минуту и кажется на ходу очень неуклюжим, огромным древним животным, вроде тех, что у нас в биологическом кабинете изображены на таблице. Зато основную свою работу выполняет быстро, здорово. В общем, машина что надо!
Глава вторая. План работы пионерского отряда (из дневника Гриши Челнокова)
14 сентября. Вчера был сбор. Выбрали новый актив и составили план работы отряда.
Анка Зенкова, наш председатель совета отряда, сделала очень короткий, но интересный отчетный доклад. Все сидели и внимательно слушали, будто речь шла совсем не о наших делах. Чудно даже! Работу совета отряда признали только удовлетворительной, потому что не все звенья активно работали.
Председателем собрания выбрали нашего старосту Гараньку Шумскова.
Выборы прошли быстро и организованно. Анку Зенкову опять избрали председателем совета отряда единогласно. Она у нас бессменный председатель с третьего класса, и правильно. Умная она девчонка, организатор хороший и авторитетом у ребят пользуется.
В члены совета отряда выбрали меня и Илью Терских. Меня — потому что я хорошо пишу протоколы собраний, а Илюшка здорово рисует для стенгазеты.
Зато с избранием вожатого первого звена вышла заминка. Был выдвинут опять Колька Нечипоренко, но первое звено дружно выступило против.
Мало того, что Колька плохо себя вел на уроках, он требовал от членов своего звена, чтобы они ему подсказывали и давали списывать домашние задания, а кто отказывался, он подкарауливал на улице и лупил.
Вожатым первого звена стала Каля Губина, хотя про нее Алик Марголин сказал, что она несерьезная. Но члены первого звена отвергли это заявление, как основанное на личных мотивах. (Каля часто передразнивает Алика, как он готовит домашние уроки и решает кроссворды.)
Алик встал и сказал, что это действительно ложное обвинение из семи букв, первая буква «к», шестая «т». И тут же сам расшифровал: «клевета».