Путешественники в третье тысячелетие
Шрифт:
Но после начала учебного года в нашем музее появились и другие хорошие экспонаты, о которых я не писал еще в дневнике.
Дед Филимон Авдеич пожертвовал полное казачье обмундирование царского времени: фуражку, мундир с блестящими пуговицами, брюки с лампасами и даже сапоги. Костюм был в полной сохранности, но, когда его повесили на вешалку, он не имел никакого вида.
И тут Ивану Фомичу пришла прекрасная мысль. Он сказал, что в Ленинградском Эрмитаже есть большая коллекция старых русских военных мундиров за двести лет, начиная с Петра Великого, и они надеты на восковые
Эта мысль пришлась по сердцу председателю Мирону Андреевичу. Он выделил деньги от колхоза, в Ростове заказали скульптуру, а Мирон Андреевич и Андрей Васильевич — такие хитрые! — дали скульптору фотографию Филимона Авдеича и попросили, чтобы фигура походила на него.
Все это было сделано тайком, знало только наше бюро, а мы держали тайну крепко.
Вот было здорово, когда однажды вечером Иван Фомич пригласил деда Филимона в школу посмотреть разные редкости, и дед вошел в музейную комнату и чуть не свалился с ног от удивления: перед ним стоял, браво вытянувшись, с рукой под козырек, второй Филимон Авдеич, только чуть помоложе!
Восторгу старика не было конца…
Были и еще новые экспонаты. Кое у кого на дне сундуков сохранились плакаты времен гражданской войны и даже отдельные номера газет. Владельцы этих драгоценных для нас экспонатов охотно сдавали их в наш музей.
И все-таки громадная комната, отведенная Еленой Николаевной под наш музей, была почти пустой. Что-то добавит нам посылка?..
31 октября. Долгожданная посылка пришла! Извещение Иван Фомич получил не с почты, а с ближайшей станции железной дороги. Прислал ее товарищ Кривцов по железной дороге (большой скоростью) по той причине, что в этой посылочке оказалось четыре больших ящика, общим весом триста одиннадцать килограммов!
Мы обалдели от радости, а Васька Таратута задрал нос и ходит гоголем: вот тебе и не бывает посылок весом в пуд!..
4 ноября. Пишу немного — некогда. Разбираем по вечерам полученные из Москвы археологические коллекции. И чего только там нет! А один экспонат — совершенно особенный. Опишу все поподробнее, когда будет время.
Дома сижу до полуночи, просматриваю получаемую на имя дяди Толи газету «Молот», чтобы вырезать статьи и фотографии про канал для альбома. Таких вырезок накопилась куча, их надо наклеить на ватманскую бумагу, обвести рамочками и сочинить красивые подписи. Благо еще подписи и рамочки не моя забота — их делает Илья Терских.
Работа спешная: альбом надо сделать к празднику. Экспозиция музея тоже должна быть готова к 7 ноября, потому что в станице будут почетные гости из района. Работы масса — хоть разорвись!
6 ноября. Дышится чуть посвободнее. Вырезки из газет закончил и сдал Анке. Теперь над оформлением работает тройка: сама Анка, художник Илья Терских и фотограф Никита Пересунько. Альбом получается что надо — я видел.
Экспозицию музея тоже закончили. Кроме нашего бюро, в работе приняло участие много добровольцев, а без них нам ни за что бы не справиться, потому что экспонатов оказалось больше полутора тысяч.
Большую помощь оказала Манька Кукушкина с ее чудесным почерком. Я часто думаю: откуда у человека берется талант? Вот Илья Терских рисует, а у Антошки Щукина выдающийся голос, Каля Губина — актриса, а у Маньки Кукушкиной — почерк. И какой почерк: не скажешь, что просто красивый, а какой-то изысканный, благородный, и смотреть на него приятнее, чем на печатные прописи. А девчонка-то какая — и ленивая, и довольно тупая, да вдобавок еще и религиозная… И вот своим почерком она заработала почетное право писать каталог нашего школьного музея.
Манька к делу отнеслась добросовестно. Зная, что может сделать ошибки, она каждое сомнительное слово проверяет в словарике или спрашивает у Ивана Фомича. И каталог у нее получается — прямо картинка!
Ей же поручили писать карточки, которые будут подвешены под каждым экспонатом. Многие карточки готовы. Васька Таратута с гордостью останавливается перед карточкой, на которой красивым Манькиным почерком выведено:
«Рог быка обыкновенного, bovis vulgaris, принесено в дар Василием Кирилловичем Таратутой».
И кажется, что на всю нашу веселую суматоху с застывшей улыбкой смотрит восковая фигура деда Филимона…
Глава девятая. Октябрьские праздники (из дневника Гриши Челнокова)
7 ноября. Утром состоялась праздничная демонстрация. День был холодный, но солнечный. На трибуне станичной площади стояли почетные гости, приехавшие из района: второй секретарь райкома Жуков и председатель райисполкома Безземельный, и наши руководители — председатель стансовета, председатель колхоза, парторг, директор школы, главный врач больницы и несколько почетных стариков, а среди них, конечно, дед Филимон.
Мимо трибуны прошли три колонны. Первая была самая стройная — наша школа. Вторая — самая маленькая, служащие стансовета, почты, больницы и других учреждений. Третья — самая многолюдная — колхозники и колхозницы во главе с трактористом Таратутой, который нес лозунг: «Оросив поля водами из нового канала, вырастим небывалый урожай!» И, кроме колонн, было еще неорганизованное население — мальчишки и девчонки до семилетнего возраста. На приветствия руководителей эта мелюзга отвечала хотя и вразброд, но громче всех.
После демонстрации начались спортивные игры и состязания на площадке стадиона, которую добровольцы-строители закончили к празднику и даже сделали одну трибуну. Там разместились почетные гости и старики.
Праздник начался матчем футбольных команд девятого и десятого классов. Команда девятого класса «Комета» со счетом 8:5 победила команду десятиклассников «Авангард». Количество забитых голов вполне устроило всех болельщиков, которые каждый гол сопровождали яростными воплями, свистом и топаньем ног. И, конечно, опять больше всего усердствовало неорганизованное население.