Путешествие домой. Майкл Томас и семь ангелов
Шрифт:
С возрастом Майкл очень подрос и окреп физически. В старших классах забияка Генри, который изводил детей в младших классах, больше не мог сохранять прежнее положение. Большинство мальчишек догнали его в своем физическом развитии и теперь были с ним на равных. Кроме того. Генри плохо давалась учеба — его едва тянули из класса в класс. Майкл, не стесняясь, использовал свою физическую силу и авторитет в классе, чтобы отравить жизнь бывшему обидчику. Он изводил Генри непрестанными насмешками и оскорблениями, прекрасно зная, что теперь тот не решится полезть в драку.
Будучи
Когда Майкл был уже взрослым, ему стало известно, что после школы Генри стал убийцей и надолго сел в тюрьму. Маша нередко задавался вопросом, так ли сложилась бы жизнь Генри, оставь он его в покое в старших классах. Майклу было чудовищно стыдно за свое поведение в школьные годы, и вот теперь пришлось снова увидеть все это на экране. Надо же, какой длинный фильм о всех подлостях и гадостях его юных лет… Возможно даже, что он исковеркал жизнь человеку! Майкл почувствовал себя полным ничтожеством. И все же смотрел дальше.
В последнем классе школы Майкл пользовался шпаргалками на контрольных работах по истории. Учился он очень хорошо, но вот история Соединенных Штатов давалась ему туговато. Винил он во всем нудного историка. Будучи старостой класса, он часто бывал в учительской, и вот однажды ему представилась возможность скопировать ответы к контрольным работам по истории — эти контрольные проводились у них в форме тестов. С точки зрения Майкла такой поступок только знаменовал торжество справедливости — ведь он уже понес за него «наказание» в виде низких оценок в средних классах. Так что со своей совестью Майкл кое-как договорился в этой ситуации.
Однако все пошло не так гладко, как хотелось бы. Учитель заметил, что письменно Майкл начал вдруг отвечать намнем о лучше, чем устно, и публично обвинил Майкла именно в том, что он совершил. Используя свое личное обаяние и репутацию прекрасного ученика, Майкл убедил директора школы, что историк его оклеветал. Учителю объявили строгий выговор с внесением в личное дело, что не могло не сказаться на его дальнейшей карьере. Майкл узнал об этом только сейчас, из материалов ангельской кинохроники.
Проклятье! Это больно. Чувствовать себя жертвой жизненных обстоятельств, конечно, тяжело; но смотреть на собственные подлости во сто крат тяжелее. Терпеть все это дальше не было никаких сил. Майкл всей душой хотел, чтобы мучения уже закончились.
А они как раз и закончились! Во взрослой жизни Майкла сюжетов для этого фильма практически не было. После смерти отца и матери он очень переменился. Гибель родителей заставила его сразу повзрослеть и пробудила в душе ту непоколебимую порядочность, которая и есть признак истинной зрелости. Словно отныне он носил на рукаве нашивку с родовым именем и не мог запятнать память предков. Снова монотонно захлопала пленка. Новый сюжет не начинался. Майкл вздохнул с огромным облегчением. На этот раз проектор скоро остановился, зажегся свет. К Майклу подошла Фиолетовая.
— Майкл, пожалуйста, следуй за мной, — сказала она ласково.
Майкл без лишних слов подчинился. Встав с кресла, он почувствовал, насколько утомил его этот многочасовой фильм. Майкл испытывал огромное отвращение к этому залу, где крутят фильмы о жизни, и от всей души надеялся, что больше никогда сюда не вернется. Он бросил взгляд в заднюю часть зала, где стоял кинопроектор, ожидая увидеть там десятки коробок с пленками, которые он просмотрел за эти два дня. Однако стол был пуст. Только проектор, и ничего больше.
Фиолетовая была добрейшей из всех сущностей, которых когда-либо встречал Майкл. Не то чтобы она была лучше, чем Синий, Оранжевый или его лучший друг Зеленый. Просто она была другой. Фиолетовая излучала заботу и сострадание. Майклу захотелось остаться здесь навсегда, чтобы жить, купаясь в лучах материнского тепла! Как приятно сидеть и слушать этот дивный голос. Пока она рядом, все прекрасно. Майкл сразу же узнал это чувство. Он осознал, что снова ощущает себя ребенком, не обремененным никакой ответственностью. Вполне естественно, что эта сущность обитает именно в Доме Ответственности. Она — мать, а Майкл — ребенок, свободный от бремени жизненных тягот.
Фиолетовая отвела Майкла в большую комнату, которую вполне можно было бы принять за конференц-зал, — но тут были всего два стула. На одной стене была классная доска, кое-где висели графики и диаграммы.
Ангелы нечасто садились. Поскольку они не ведают усталости и не нуждаются в сне, им не нужны стулья и кровати. Обычно они садятся исключительно для того, чтобы было комфортно людям, — как, например, в этом случае. Фиолетовая изящно уселась на стул лицом к Майклу.
— Майкл Томас с Чистым Намерением, как ты себя чувствуешь? — она специально начала беседу с этого вопроса, чтобы дать Майклу возможность выплеснуть чувства, оставшиеся после киносеанса. Так он и сделал, прибавив также свое мнение о вчерашнем фильме.
— Дорогая моя Фиолетовая, — Майкл действительно испытывал искреннюю любовь к этой доброй ангельской сущности, — я знаю, что ты не можешь сознательно причинить вред человеку. Знаю, что твое ангельское сознание не настроено на то, чтобы делать больно, причинять страдания, сеять сомнения и страх… Демонстрация фильмов привела меня именно ко всему этому, однако я уверен, что это делалось не зря. Ты хочешь знать, как я себя чувствую?
Майкл некоторое время помолчал, собираясь с мыслями. Ему хотелось честно описать эмоции последних двух дней.