Путешествие и приключения капитана Гаттераса
Шрифт:
Доктор направился к нему. Капитан был так поглощен своими мыслями, что пришлось несколько раз его окликнуть, пока он, наконец, отозвался.
— В путь! — сказал Клоубонни, пристально глядя на Гаттераса. — Обойдем вокруг острова. Это будет наша последняя экскурсия.
— Вы правы, последняя, — странным голосом сказал Гаттерас, казалось, он бредил наяву. — Но зато самая замечательная! — горячо прибавил он.
С этими словами он провел рукою по лбу, как бы стараясь успокоить внутреннюю бурю.
В это время к капитану подошли Альтамонт, Бэлл и Джонсон. Гаттерас, казалось, очнулся от бреда.
— Друзья мои, — взволнованно заговорил он, — спасибо вам за ваше мужество, за вашу твердость, за те сверхчеловеческие усилия, благодаря которым нам удалось достигнуть этой Земли!
— Капитан, — ответил Джонсон, — мы только повиновались; честь этого подвига всецело принадлежит вам.
— Нет! нет! — пылко возразил Гаттерас, — всем нам: и мне, и Альтамонту, и доктору, словом — всем! О, дайте мне высказаться! Мне кажется, сердце у меня вот-вот разорвется от наплыва чувств — так велика моя радость и благодарность!
Гаттерас с жаром пожимал руки своим доблестным товарищам. Он метался в разные стороны и, видимо, не владел собой.
— Мы только исполнили свой долг, как настоящие англичане, — сказал Бэлл.
— И преданные друзья, — добавил доктор.
— Да, — ответил Гаттерас, — но не все его выполнили. Некоторые не устояли. Но надо простить как изменникам, так и тем, которых подбили на измену. Несчастные! Я прощаю им! Слышите, доктор!
— Да, — ответил Клоубонни, которого начинало серьезно беспокоить возбуждение Гаттераса.
— Я не хочу, чтобы они лишились того небольшого состояния, ради которого отправились в такую даль. Нет! Я не стану отменять своих прежних распоряжений. Они будут богаты… если только вернутся в Англию.
Капитан вложил в эти слова столько чувства, что все были растроганы.
— Можно подумать, капитан, — через силу пошутил Джонсон, — что вы составляете свое духовное завещание.
— Может быть, и так, — серьезно отвечал Гаттерас.
— Однако у вас впереди прекрасная и полная славы жизнь, — сказал старый моряк.
— Как знать, — промолвил Гаттерас.
Наступило довольно долгое молчание. Доктор не знал, как понять последние слова капитана.
Но Гаттерас вскоре высказался.
— Выслушайте меня, друзья мои, — заговорил он с плохо сдерживаемым волнением. — Правда, мы достигли значительных результатов, но нам еще многое предстоит сделать.
Товарищи капитана в недоумении переглянулись.
— Да, мы находимся близко от полюса, но еще не на самом полюсе.
— То есть как? — спросил Альтамонт.
— Будет вам! — воскликнул доктор, который с ужасом начал догадываться, к чему клонит Гаттерас.
— Да, — горячо продолжал капитан, — я сказал, что нога англичанина будет стоять на полюсе. Я сказал это, и англичанин это сделает!
— Что же именно? — спросил доктор.
— Мы находимся в сорока пяти секундах от неизвестной точки, — с возрастающим одушевлением продолжал Гаттерас, — и я достигну ее!
— Но она находится на вершине вулкана, — возразил доктор.
— Я поднимусь!
— Это неприступная гора.
— Я поднимусь!
— Зияющий, клокочущий кратер.
— Я поднимусь!
Невозможно передать настойчивость, с какой Гаттерас произнес последние слова. Его друзья были потрясены. С невольным ужасом смотрели они на вулкан, над которым колыхался огненный столб.
Доктор начал ему возражать; он настаивал, требовал, чтобы Гаттерас отказался от своего намерения; он высказал все, что подсказывало ему любящее сердце; он начал робкой просьбой и кончил дружескими угрозами, — но все было напрасно: Гаттерас был охвачен безумием, которое можно было бы назвать «манией полюса».
Только силой можно было бы остановить рвавшегося к гибели безумца. Но, зная, что насилие может вызвать еще большее возбуждение, доктор решил применить его только в крайнем случае.
Впрочем, он надеялся, что физическая невозможность и непреодолимые препятствия остановят Гаттераса и помешают ему осуществить задуманное.
— В таком случае, — сказал он, — мы тоже пойдем с вами.
— Хорошо, — ответил капитан, — но только до половины горы, не дальше. Вы должны доставить в Англию копию протокола о нашем открытии в случае, если…
— Однако…
— Решено! — отрезал Гаттерас. — Я просил вас как друг, и вы меня не послушались, — теперь я приказываю вам как капитан.
Доктор больше не настаивал, и через несколько минут маленький отряд, приготовившись к трудному подъему, тронулся в путь, сопровождаемый Дэком.
Небо было лучезарно. Термометр показывал +52°F (+11°C). Атмосфера была насыщена светом, как это часто бывает на высоких широтах. Было восемь часов утра.
Гаттерас шагал впереди со своей верной собакой; Бэлл, Альтамонт, доктор и Джонсон следовали за ним на некотором расстоянии.
— Я начинаю побаиваться, — сказал Джонсон.
— Опасаться нечего, — ответил доктор. — Ведь мы около него.
Какой удивительный остров! Трудно передать его своеобразие: на каждом шагу встречалось неожиданное, необычайное, невиданное. Казалось, этот вулкан образовался еще не так давно, и геологи могли бы довольно точно определить эпоху его возникновения.
Беспорядочно нагроможденные друг на друга скалы держались каким-то чудом. В сущности, гора представляла собой гигантскую груду камней. Ни клочка земли, ни стебелька мха, ни былинки, ни лишая, ни малейших признаков растительности. Углекислота, выброшенная кратером, еще не успела соединиться ни с водородом воды, ни с аммиаком туч, чтобы при содействии солнечных лучей образовать органическую материю.