Путешествие Кино
Шрифт:
Так спросила Кино у первого стражника, проигнорировав попытки других насмешками привлечь к себе внимание.
«Около семи лет назад. Но, пожалуйста, не называйте это игрой. Гражданство в нашем восхитительном городе — это награда».
«Восхитительном?»
Так спросила Кино, взглянув на стражника.
«Я слышала, что этот город был окружён зелёными лесами и полями, которые давали изобилие для всех. Я слышала, что люди здесь были скромны и жили хоть и просто, но в достатке».
«Это и сейчас так. Не говорите так, словно это было давным — давно. Еды здесь хватит каждому, даже если не будешь работать. Это рай на земле. Разбазаривать его на таких, как вы, было бы непростительно».
Так сказал другой стражник, словно оправдываясь.
«Что случилось семь лет назад?»
Так спросила Кино, проигнорировав обиду второго стражника.
Молодой страж ворот повернулся к соотечественникам и вывел вперёд седого ветерана, чтобы тот ответил на вопрос.
«Расскажи ей, Таро».
Похоже, Таро нравилось читать эту лекцию. Он стал чем — то похож на профессора, когда стал рассказывать.
«Семь лет назад на престол взошёл новый король. Юкио — долгие ему лета — убил старого короля и сделал нашу страну ещё более процветающей. С тех пор многие люди захотели здесь жить, но мы не могли просто так принять их всех. И мы решили, что они должны сражаться в Колизее, чтобы подтвердить, что они преданы нашей стране и достойны жить в ней. Мы принимали только самых сильных и ловких. Остальные… Ну, ты понимаешь, к чему я клоню, маленькая девочка?»
Так сказал Таро, повернулся к Кино и выразительно пожал плечами.
Выражение лица Кино не изменилось.
«Я отлично это понимаю. У меня ещё вопрос. Те, кто принимает участие, делает это добровольно? Их предупреждают, что они будут сражаться насмерть? Или среди них есть люди вроде меня — обычные путешественники, которые стали участниками по ошибке, даже не зная правил? Кто даже не собирается оставаться здесь и получать гражданства?»
Стражники стали фыркать и хмыкать. Наконец Таро собрался и ответил:
«Было несколько, да, идиотов, вроде тебя. Обычно их убивали в первом же поединке. Они плакали и умоляли, пытались сдаться — если только их соперник соглашался на это. Помню, как одна пара приехала в кибитке, запряжённой лошадью, и по прекрасному велению судьбы им пришлось сражаться друг с другом в первом же поединке! Жена сдалась и выжила, поскольку он принял её поражение, а мужа убили в следующем поединке. Это было так романтично!»
Таро разразился хохотом, остальные стражники подхватили, вспоминая. Никто из них не заметил, что глаза Кино опасно прищурились.
«Тогда ведите меня».
Так она сказала.
«Вот радость».
Так пробормотал Гермес.
«Вы что — то сказали?»
Так спросил один из стражников, так долго смеявшийся, что стал задыхаться. Его взгляд встретился с взглядом Кино и его смех захлебнулся.
«Я сказала — ведите меня».
Так она сказала, глядя на него твёрдым, холодным, как лёд, немигающим взглядом.
Хохот стражников смолк. Повисло долгое молчание, нарушаемое только шарканьем сапог и скрипом ремней. Наконец один из стражников заговорил:
«Так теперь, маленький мальчик — девочка, вы в самом деле решили сражаться? Думаете, что сможете победить? У вас хоть оружие — то есть? Или собираетесь использовать как преимущество своё милое маленькое личико? Знаете, не так много найдётся бойцов, кто воспримет вас всерьёз».
«Точно. Это как с рыбой — большинство людей швыряют её обратно в реку, если она слишком маленькая».
Так сказал, фыркнув, Таро. Стражники загоготали, но их смех оборвал оглушительный, продолжительный грохот. Шесть белых шлемов слетели со своих колышков, а узкий проход наполнился белым дымом.
Прошло несколько мгновений, прежде чем испуганные стражники заметили револьвер в правой руке Кино.
«Этого достаточно?»
Так спросила Кино, возвращая «Пушку» в кобуру на правом бедре.
«Ах, ты ж маленькая!..»
Так успел сказать молодой стражник, бросившись к Кино в попытке схватить её за горло. Но замер, когда почувствовал ствол полуавтоматического пистолета, приставленный ко лбу.
«Поздоровайтесь с „Лесником“. Как думаете, его можно считать оружием… мальчик?»
Молчание.
«Я буду участвовать в вашем соревновании».
Так сказала Кино, развернулась и пошла прочь.
«Ну и грязь».
Так воскликнул Гермес, когда они углубились в город.
Везде, куда ни глянь, были кучи мусора. Но это были не мусорники — весь город был полон хлама. Дома и дороги были в грязи, их, скорее всего, не чистили уже несколько лет. Несколько горожан спали в грязных одеждах прямо на дороге. В городе было тихо. Разжиревшие собаки копались в грудах мусора. Вонь стояла немилосердная.
«Какой город, такие и жители. Правда, Кино? Или наоборот?»
Так спросил Гермес, не спуская глаз с двух стражников, следовавших вплотную за ними.
Кино молча, не оглядываясь, толкала его вперёд.
После нескольких поворотов по невероятно грязным улицам, они вышли к Колизею. Это было то самое эллиптическое сооружение, которое они заметили ещё издали. Вблизи оно напоминало разбитую чашу. Огромные трещины разбегались по известняку облицовки, открывая взору ржавый металл основы конструкции.
«Не знаю, кто и когда это построил, но это просто ужасно. У проектировщика совершенно не было таланта строителя. Вульгарное, дешёвое ремесленничество».
Так сказала Кино, прикрывая сарказмом тревогу.
Стражники проигнорировали её замечание, проводив Кино и Гермеса в комнату под Колизеем, сказав, что это жильё для участников. Это «жильё» с трудом заслуживало такого высокого звания и мало чем отличалось от темницы. Высоко в стене располагалось крошечное окно, прямо над кроватью, такой обветшалой, что пружины торчали из неё во все стороны. Но, по крайней мере, в раковине и туалете была вода.