Путешествие на берег Маклая
Шрифт:
Наконец, появляется главный объект пира – свинья, которую несут привязанной к палке двое мужчин. [207] Богато украшенную цветами (преимущественно красными цветами Нibiscus) свинью встречают громкими радостными криками и кладут на землю, после чего один из тамо, сказав довольно длинную речь, убивает свинью ударом копья.
Напротив того, собак, которых также нередко едят во время пира, убивают иначе, именно – схватив за задние ноги и разбивая голову о ствол дерева. Кур, крыс, маленьких кускусов и других сумчатых убивают тем же способом. Убив свинью, ее палят на жарком огне, после чего тушу разрубают на разложенных на земле банановых листьях. Этот труд берут на себя несколько тамо, которые рубят кости своими каменными топорами
207
Папуасы умеют очень ловко привязы-вать этих животных к палкам; животное ви-сит вытянутым, спиной кверху; ноги и хвост прикреплены очень крепко к палке ротангом. В этом относительно удобном положении животные выдерживают целые дни.
К этому времени молодые люди уже должны построить помост для варки. Он делается из положенных в два ряда бревен, подпертых камнями и предназначенных для установки горшков над огнем. Так как каждому участнику пира полагается отдельный горшок, то нередко на помосте скопляется до сорока-пятидесяти горшков, каждый приблизительно 30 см в диаметре. При всех этих приготовлениях папуасы проявляют значительную сообразительность и знание преимуществ разделения труда.
Я часто удивлялся, как быстро и целесообразно все приготовлялось, без всякой толкотни и крика. Одни устраивали помост, другие ставили горшки, третьи были заняты собиранием и ноской дров, некоторые носили воду из соседнего ручья, другие приносили в бамбуковых стволах морскую воду. Каждая группа имела свое занятие: один клал в горшки по сухому листу (большей частью, Аrtocarpus), чтобы кушанье не пригорало; другой наливал пресной воды; еще один приливал немного морской, в то время как другие наполняли наполовину горшки бау и аяном.
За это время тамо распластали тушу, и каждый, вызываемый по имени, получает свою порцию, сообразно своему возрасту и положению. Тамо из соседних деревень получают самые большие части. Кроме того, участники пира дают один другому подарки в доказательство своей дружбы.
Розданные куски кладутся в соответственные горшки, которые после этого наполняют доверху разными сортами овощей. Затем горшки покрываются листьями и скорлупой кокосового ореха. Теперь начинается разведение огня, совершающееся также систематически, как и все прочее. Один кладет сухие поленья, другой приносит еще дров для подкладывания в огонь и колет их, третий зажигает огонь, отдельно под каждым горшком. Нередко костер, разведенный под помостом, достигает более 30 шагов длины.
Хотя у всех было свое дело, тем не менее каждый находил время в промежутках между делом позабавить общество музыкой, так что с самого начала пира, не переставая, раздавались рев, свист, трескотня погремушек и т. д., что немало способствовало общему веселью. Когда зажигается костер, начинается новое занятие. Приносятся зеленые кокосовые орехи для приготовления любимого десерта – мунки-ля.
Сняв с орехов волокнистую оболочку, их раскалывают пополам одним ударом продолговатого камня и собирают находившуюся в них жидкость в табир. Расколотые половинки раздаются присутствующим, и каждый начинает скоблить орех своим яруром и бросать натертое в табир, смешивая с молоком кокосового ореха, пока табир не наполняется кашицеобразной белой массой до краев. Одновременно начинается приготовление напитка кеу [208] .
208
Ближайшее исследование привезенных с берега Маклая листьев кеу и сравнение их с листьями растения кава, полученными мною из Апии (Уполу, архипелаг Самоа), побудили д-ра Шеффера (директора Бота-нического сада в Бюйтензорге) формули-ровать свое мнение следующим образом: доставленные с берега Маклая растения кеу принадлежат к двум различным видам Рiper; ни один из них не тождествен
Свежие листья и молодые ветки просто жевались, старые, твердые корни разбивались и разрыхлялись камнем; все молодые люди в это время представляли собою жевательные машины. Набрав полный рот, они работали зубами, как настоящими жерновами, с сильным напряжением жевательных мышц. Если кто-нибудь уставал раньше, чем масса была достаточно размягчена, то он выплевывал ее себе на руку, скатывал из нее комок и передавал другому, чтобы тот довел жевание до конца.
Часто для жевания пользуются мальчиками: молодые люди идут в деревню, заставляют мальчиков, не имеющих права участвовать в ай, нажевать кеу и приносят нажеванное обратно на место пира. Один тамо делает тем временем аппарат для фильтрования кеу, состоящий из двух скорлуп кокосового ореха, из которых верхняя образует воронку, а нижняя, большая, служит резервуаром. Вместо фильтра кладут над отверстием немного мелко истертой травы.
Молодые люди – «жевательные машины» – подают один за другим комки разжеванного кеу, смоченные как можно обильнее слюной; тамо отжимает эти комья рукой в воронку. Часто тамо отдает молодому человеку обратно выжатую массу для повторного смачивания слюной или смачивает сухую массу водой, чтобы еще раз ее выжать.
К фильтрату, представляющему серо-зеленоватую массу, приливают немного воды и потом дают постоять. Проголодавшиеся за время приготовления папуасы производят еще более шумную музыку, видимо, чтобы заглушить голод, либо чтобы выразить при помощи музыки свой хороший аппетит.
Наконец, из деревни раздаются 2–3 коротких удара в барум – это знак, что пища готова.
Последовательность кушаний определенная. Прежде всего собираются все тамо и несколько, но отнюдь не все, маласси и окружают приготовляющего кеу и его аппарат. Рядом очищают на небольшом пространстве землю от травы и сухих листьев, и один из присутствующих делает нижним концом своего копья несколько неглубоких ямок в земле. Каждый, кто пьет кеу, имеет для этого напитка особую чашку, которую хранит в гуне.
Это – скорлупа маленького кокосового ореха, покрытая с наружной стороны орнаментом и окрашенная в черный цвет. Внутренняя поверхность чашки покрыта зеленовато-серым налетом. Это – результат обычая, не допускающего мытья и чистки чашек для кеу. Чашки ставят в ямки, сделанные копьем в земле, и из большой чаши разливают по ним густую серо-зеленую жидкость.
Перед тем, как пить кеу, сидящие кругом папуасы плюют, кашляют и чистят различными способами рот. Сперва подают чашку самому старому тамо, потом – остальным, по очереди, устанавливаемой в зависимости от почета, каким каждый пользуется в своей деревне или у своих соседей.
Напиток кеу очень горек; это показывают уже разнообразные гримасы, которые делают папуасы, когда его пьют. Большинство пьющих кеу встает и, осторожно держа в руке свои полные до краев чашки, отходит к краю площадки, где, отвернувшись от остальных и сдвинув свои мали немного в сторону, опорожняет чашки и одновременно мочится. Этот обычай особенно строго соблюдается стариками. Теперь все общество занято пищей, переложенной в это время из горшков в табиры. Утолив голод, принимаются за тертый кокосовый орех – мунки-ля.
В обычае предлагать друг другу самые вкусные куски. Так, напр., очень ценимая свинина раздается только маленькими порциями (туши должно хватить на две-три деревни), потому гости предлагают один другому кусочки мяса, чтобы выразить этим свою особенную дружбу. Если свинья особенно мала, то мясо ее получают только тамо; в этом случае свинина запрещается всем маласси – она для них табу, и молодые люди ни за что не возьмут ее ни кусочка.
Они убеждены, что если нарушат это запрещение, то заболеют или с ними случится какое-нибудь несчастье. Для них оказываются запрещенными в этом случае даже овощи, сваренные в одном горшке со свининой, подобно тому, как все сваренное или поедаемое на месте пира запрещено женщинам и детям в деревне. В заключение празднеств жуют бетель и курят.