Путешествие на Луну
Шрифт:
— Эти влюблённые, — пробормотал он, — всегда и везде одинаковы. У всех одни и те-же фразы, какие вечно повторяются с самого сотворения Адама и Евы.
— Что ты там ворчишь? — перебил своего приятеля Гонтран.
— Я говорю, что твоего отпуска еще недостаточно, — мне нужны деньги, тысяч пятьдесят.
— Опять-таки сегодня-же вечером я напишу тебе чек на эту сумму, — ответил, не задумываясь, молодой дипломат. Затем он прибавил на ухо Вячеславу:
— Только пожалуйста будь по-экономнее: это все мое состояние.
— Гонтран, — воскликнула,
— Дело идет о спасении вашего отца, m-lle, — бесцеремонно перебил ее Сломка.
Молодая девушка покраснела и, потупившись, прошептала:
— Я не хочу, чтобы граф разорялся из-за нас.
— Ах, — с жаром вскричал молодой дипломат, — если бы у меня были миллионы, я и не задумался бы отдать их для спасения отца дорогой для меня особы?
— В таком случае, — холодно отвечал молодой инженер, — г-н Осипов спасен. Завтра мы едем с тобою, Гонтран, в Париж и приготовим там все нужное для освобождения узника.
— А твоя служба?
— К чёрту службу.
— Но я не могу ее оставить одну, — тихо сказал другу граф, знаком указывая на Леночку.
— Ах, эти женщины! — пробормотал с досадой молодой инженер. — Ну, да ладно, оставайся пока здесь, я один поеду и всё приготовлю, а потом приглашу и тебя.
Сказав это, господин Сломка энергично забегал по комнате, отчаянно теребя свои курчавые волосы, — признак, что он был всецело поглощён какой-нибудь идеей. Наконец Гонтран остановил приятеля.
— Но скажи нам, Вячеслав, — обратился к нему молодой дипломат, — что ты намерен делать? В чем заключается твой план?
Инженер остановился.
— Мой план очень прост, — отвечал он, — я уже сказал, что воздух — единственный путь для освобождения профессора Осипова, а так как воздушным шаром нельзя управлять, то нужно построить аппарат, который бы мог плавать в атмосфере по воле воздухоплавателя.
— Значит, тот-же шар, только особого устройства?
— О, далеко нет: я подразумеваю аппарат тяжелее воздуха, не аэростат, а аэроплан.
Граф недоумевающе посмотрел на своего друга.
— Ты не понимаешь меня? — спросил тот. Молодой дипломат с легкой улыбкой взглянул на свою невесту и проговорил:
— Так как Михаила Васильевича здесь нет, то могу откровенно признаться тебе, милый Вячеслав, что я решительный профан во всем, что пахнет наукою… Да, я тебя не понимаю.
— Ну, так и не старайся понять… Ведь ты веришь мне?
— Безусловно.
— Прекрасно. Так я и не буду посвящать тебя в подробности моего плана, тем более, что уже поздно. Не забывай, что я приехал вчера вечером, после 53 часов пути, а завтра в первом часу уже должен быть в вагоне.
С этими словами г-н Сломка взглянул на часы…
ГЛАВА IX
Через два, месяца после разговора, описанного в предыдущей главе, Елена Михайловна спросила графа:
— Дорогой друг мой, что вы думаете о вашем приятеле, г-не Сломке. Гонтран задумался.
— Решительно не понимаю, что с ним делается, — отвечал он, — все мои письма к нему остались без ответа; недавно посланная телеграмма имела ту же участь.
— Знаете, что? — проговорила молодая девушка, — я полагаю, что ваш приятель, сначала надавав прекрасных обещаний, в конце концов предпочел просто отправиться на место службы.
Молодой дипломат быстро вскочил со своего места.
— Что вы говорите, дорогая Елена Михайловна!.. вскричал он.
— Да, да, — стояла на своем Леночка, — всего вероятнее, что он нашел невыгодным жертвовать своими интересами для старика, которого он даже не знает.
— Но это невозможно! Через две недели после отъезда Вячеслава я получил извещение от моего нотариуса, что последний выдал ему пятьдесят тысяч франков.
Молодая девушка склонила голову.
— Быть может, — в раздумье проговорила она, — г-н Сломка воспользовался этими деньгами для каких-либо других целей…
— Нет, нет! — с жаром прорвал свою невесту Гонтран, — я знаю Вячеслава, — это честнейший малый… Надо подождать еще.
Елена Михайловна несколько мгновений молчала, затем сказала голосом, в котором слышалась нескрываемая горечь:
— Ждать! Опять ждать! Когда мой бедный отец, в мрачной тюрьме, влачит жалкое существование среди преступников и убийц, обвиняя меня, свою дочь, которая не хочет оказать ему никакой помощи!..
— Но что же мы можем поделать?! — вскричал Гонтран.
— Попытаться увидеть его… Если я не могу освободить бедного папа, то но крайней мере облегчу его участь.
— Елена Михайловна, что вы задумали?
— Я решила ехать в Австрию, и к отъезду моему все уже готово. Молодой человек не верил своим ушам.
— Вы едете — проговорил он, совершенно ошеломлённый… — Но ведь австрийская полиция на самой же границе остановит вас!
— Я это знаю, — твердо возразила молодая девушка, — и намерена принять некоторые предосторожности, чтобы избегнуть внимания сыщиков.