Путешествие на Запад. Том 3
Шрифт:
– Отворите! – кричали они, не помня себя от страха. – Первые ворота сломаны, их сломали те двое монахов, что были вчера!
Чародейка вышла из своих покоев, и к ней тотчас бросились несколько служанок.
– Госпожа! – кричали они. – Те двое, что приходили вчера, сломали передние ворота.
Тут чародейка стала поспешно отдавать распоряжения.
– Подайте мне горячей воды умыться! Расчешите мне волосы! – кричала она. – А Танского монаха унесите в заднее помещение и спрячьте там, только не развязывайте!
Со словами: «Сейчас я с ними рассчитаюсь» – чародейка
– Эй ты, мерзкая обезьяна! И ты, грязный боров! Дожили до седых волос, а ума не набрались. Как смели вы сломать мои ворота?
– Бессовестная тварь, потаскуха, – заорал Чжу Ба-цзе. – Нас ругаешь, а сама как поступила с нашим наставником! Зачем захватила в свое логово и хотела сделать своим мужем? Выпусти его живей, тогда мы пощадим тебя! Если же ты посмеешь произнести хоть половину слова «нет», клянусь, что я, Чжу Ба-цзе, своими граблями разнесу всю эту гору и обрушу ее на тебя, ведьма проклятая!
Разумеется, чародейка не могла стерпеть такого обращения. Она затряслась всем телом, из носа и изо рта у нее повалил дым, метнулись языки пламени. Она хотела ударить Чжу Ба-цзе трезубцем, но тот успел увильнуть и принялся бить ведьму своими граблями. Сунь У-кун, не теряя времени, выхватил свой посох и стал помогать товарищу. Но чародейка опять прибегла к своему волшебству: у нее вдруг появилось огромное количество рук, с помощью которых она легко отбивала удары, сыпавшиеся на нее со всех сторон. Противники схватывались раз пять. И с каждым разом все ожесточеннее.
Вдруг чародейка чем-то с силой ударила Чжу Ба-цзе в самое рыло. От страшной боли Дурень бросился бежать, одной рукой волоча за собой грабли, а другой держась за ушибленное место. Сунь У-кун, признаться, позавидовал ему и, помахав для вида посохом, тоже бросился бежать. Вернувшись с победой, чародейка велела слугам запереть ворота и завалить камнями пролом. На этом мы пока и расстанемся с ней.
Тем временем Ша-сэн, который пас коня на склоне горы, вдруг услышал хрюканье. Оглянувшись, он увидел Чжу Ба-цзе. Тот бежал к нему, держась за рыло, и отчаянно хрюкал.
– Что с тобой? – участливо спросил Ша-сэн.
– Беда, беда! – простонал Чжу Ба-цзе. – Ой, как больно! До чего же больно!
Тут показался Сунь У-кун, который подбежал к ним и со смехом сказал:
– Ну как, Дурень? Будешь теперь надо мною смеяться? А? Вчера ты что-то болтал про мою голову? Говорил, что у меня там болячка, а сегодня сам подхватил не то язву, не то сап?
– Ой, сил больше нет! – стонал Чжу Ба-цзе. – До чего же больно! Что теперь будет! Вот беда!
Все трое находились в полной растерянности и не знали, что делать. Вдруг показалась старушка, которая несла корзинку, сплетенную из бамбука. Она, видимо, шла с южного склона горы, где собирала лекарственные травы. Ша-сэн увидел ее и обратился к Сунь У-куну:
– Братец! Не спросить ли мне у старушки об этой ведьме? Может, она знает, что у нее за оружие и как она причиняет столь нестерпимую боль?
– Погоди! – отвечал Сунь У-кун, – дай лучше я сам все узнаю.
Сунь У-кун пристально вгляделся
– Братцы мои! – вскричал он. – Скорей становитесь на колени и совершайте земные поклоны! Ведь это сама бодисатва Гуаньинь к нам пожаловала.
Чжу Ба-цзе так переполошился, что, забыв про боль, опустился на колени, а Ша-сэн, держа коня на поводу, изогнулся в низком поклоне. Сунь У-кун, стоя на коленях, молитвенно сложил руки и проговорил:
– Я верю во всемилостивейшую и вселюбящую, спасающую от горестей и бед, всепроницательнейшую и величайшую Гуаньинь.
Старушка поняла, что монахи узнали ее по сиянию, которое она излучала. Ступив ногами на благовещий луч, она вознеслась в небо и приняла свой первоначальный вид. Она явилась в одном из своих тридцати трех изображений, с корзиной для рыб в руках. Сунь У-кун тоже взлетел на воздух и, поклонившись бодисатве, молвил:
– О бодисатва! Прости, что мы не почтили тебя поклоном раньше! Мы старались спасти нашего наставника, попавшего в беду, и не знали, что ты соблаговолишь спуститься в мир. На этот раз нас мучает чародейка, с которой мы никак не можем справиться, и взываем к тебе о помощи. Помоги нам!
Бодисатва ответила:
– Я знаю эту чародейку! Она обладает огромной силой. Ее трезубец – волшебные клешни, а колет она своим хвостом, на конце которого есть крючок. Называется он «ядовитый крючок, от которого добрый конь валится с ног»! В своем первоначальном виде эта чародейка – скорпион. Когда-то в прошлом она слушала, как Будда толковал священные книги в храме Раскатов грома. Будда увидел ее в образе скорпиона и оттолкнул от себя, а она ужалила его в большой палец левой руки. Будде было нестерпимо больно. Он велел своим хранителям схватить ее, но она укрылась здесь. Если вы хотите спасти своего наставника – Танского монаха, то нужно обратиться к кому-нибудь другому, а я тоже не смею приближаться к ней.
Сунь У-кун снова стал кланяться:
– Молю тебя, о бодисатва, укажи, к кому же нам обратиться?
Бодисатва отвечала:
– Отправляйся к Восточным небесным воротам, там есть дворец Лучистого сияния, в котором живет властитель Плеяд. Он один может покорить чародейку.
Тут бодисатва превратилась в сверкающий золотой луч и вернулась в свою обитель на Южном море.
Сунь У-кун, оставаясь в воздухе, прижал книзу край облака и крикнул:
– Братья! Не беспокойтесь! У нашего наставника нашлась звезда-избавительница!
– Что за звезда? – спросил Ша-сэн. – Где она?
– Бодисатва посоветовала мне отправиться за помощью к властителю Плеяд, – отвечал Сунь У-кун. – И я сейчас же отправлюсь к нему!
Чжу Ба-цзе, продолжая держаться за рыло, крикнул Сунь У-куну вдогонку:
– Брат! Попроси у властителя этой звезды какого-нибудь снадобья!
Сунь У-кун смеясь отвечал:
– Никакого снадобья не надо. Потерпи, как я, всю ночь, утром все как рукой снимет.
– Не теряй времени, – сказал Ша-сэн, – иди и быстрее возвращайся.