Путешествие пилигрима в Небесную страну
Шрифт:
Великан взял свое оружие и выступил вперед. Он сражался отчаянно около часа времени и остановился, чтобы перевести дух.
Бей-добро: "Почему вы зашли сюда на мои владения?"
Дух Тв.: "Как я уже тебе сказал, чтобы отомстить за пролитую кровь пилигримов".
Бой снова начался. Великан заставил Духа Твердости отступить немного. Но тотчас же, опомнясь, последний напал на великана с такой силой, что один удар меча принудил его выпустить из рук оружие, потом он стал рубить его мечом по голове и по бокам, и великан свалился с ног. Тотчас же обступили его все, и Дух Твердости отрубил ему голову и понес ее торжественно в дом Гаия. Они взяли также полумертвого от страха Слабодушного и увели
Потом все обратились с вопросами к Слабодушному, чтобы узнать, каким образом он попал в руки великана.
Слабодушный: "Как вы видите, я человек больной, и так как ежедневно смерть стучалась ко мне в дверь, я подумал, что дома мне не выздороветь. Вот я и отправился в пилигримство и дошел сюда из города Нерешительности, где я и отец мой родились. Я человек без всякой физической силы, ни даже умственной, но очень желал, если возможно, хотя бы ползком провести земную жизнь свою на пути пилигримов. Когда я дошел до Тесных Врат, которые стоят при начале пути, владелец этой страны принял меня очень благосклонно, не упрекал меня за мою видимую слабость тела и духа, напротив того, дал мне все нужное для укрепления сил на пути и советовал мне не терять надежды до конца. Когда же я дошел до дома Истолкователя, прием мне был самый ласковый, и так как гора Затруднений показалась им слишком для меня трудною, он приказал одному из своих слуг отнести меня на руках до самой вершины. Я должен признаться, что везде на пути я получал много помощи от встреченных мною пилигримов, но ни один из них не соглашался идти медленнее дабы я не оставался всегда один. Однако все проходящие поощряли меня добрым словом, говоря, что по воле Господа слабодушные получат должную силу в час нужды, и потом уходили от меня, не изменяя своему шагу. Вот так и дошел я до поля Нападения. Этот великан встретился со мной и приказал мне защищаться. Но, увы! Где мне сопротивляться? Мне, напротив, нужна опора. И он подошел ко мне и взял в руки. Я надеялся, что он не убьет меня, и хотя принес в свою пещеру против моего желания, я все продолжал надеяться, что выйду отсюда живым, потому что я слыхал когда-то, что никакой пилигрим, взятый в плен вражьей силой, не погибнет от руки врага, если сердце его останется верным Господу: таков закон Провидения.
Я видел, что я ограблен, и в самом деле он меня ограбил, но, как вы видите, я остался живым, за что благодарю моего Творца и вас, как Его орудие. Я ожидаю получить на пути немало еще невзгод, но мое решение взято, а именно: бежать, когда я в силах ходить, ходить, когда решительно не могу бежать, и ползать, когда не могу ходить. Главная моя мысль (будь и за это благословен Возлюбивший меня!) продолжать начатый путь, не взирая на преграды, а сердце мое давно стремится за реку, на которой нет моста, хотя я, как вы легко можете убедиться, слаб духом".
Честный: "Не были ли вы когда-то знакомы с одним пилигримом по имени Боязливый?"
Слаб.: "О да! Он был уроженцем из города Бессмысленность, вблизи города Разрушение и в соседстве с моей родиной. Он мне близкая родня, и мы во многом сходимся по характеру. Он был менее меня ростом, но лицом мы были похожи".
Честный: "Вижу, что вы родственники. Вы также бледны, как ион, и у вас постоянно опущенный взор, как у него; даже в разговоре вы его напоминаете".
Слаб.: "Многие были такого мнения. Притом, когда я в него всматривался или вслушивался, то часто узнавал себя".
Гаий: "Теперь, добрый малый, ободрись. Мы тебе душевно рады и что тебе понадобится в моем доме, откровенно спроси, и мои слуги с готовностью исполнят все, что тебе нужно".
Слаб.: "Такое милостивое обращение со мной я совсем не рассчитывал
Во время этого разговора кто-то очень взволнованный стал стучать в дверь. Версты полторы оттуда некто г-н Нечестивый упал мертвый на месте, где стоял, пораженный молнией.
Слаб.: "Бедный человек! Ужели он убит? Он однажды догнал меня на пути и хотел мне сопутствовать. Но когда Бей-добро схватил меня, он, не говоря худого слова, пустился бежать, но, видно, он только убежал к своей смерти, а я остался для жизни".
В это время Матвей и Любовь женились, и Гаий отдал свою дочь Фебу второму брату Якову. Пилигримы провели еще десять дней в гостеприимном доме, исполняя все установленное законами благодетельного учреждения.
Когда они стали собираться в путь, Гаий пожелал дать им прощальный обед. Все были веселы за столом, ели и пили досыта. Перед уходом Дух Твердости, их верный проводник, попросил Гаия дать ему счет всех его издержек на их прокормление, на что Гаий ответил, что это не в правилах дома брать плату от пилигримов. Все издержки ежегодно записаны на имя доброго Самарянина, который обещал, что содержание пилигримов будет уплачено Им, когда Он вернется в эту страну.
Дух Тв.: "Ты верно и хорошо исполняешь свой долг в отношении странников. Они уже свидетельствовали перед торжествующей церковью о твоей любви. Ты хорошо поступаешь, напутствуя их по воле Бога" (Иоан. 1:6).
Гаий простился со всеми и особенно со Слабодушным. Он дал им на дорогу напиток для поддержания сил.
Как только они вышли за дверь. Слабодушный стал понемногу отставать от общества. Заметив это, Дух Твердости обратился к нему: "Ну, идем же, друг, не отставай от нас, я буду и твоим проводником и тебе опасаться будет нечего, как и прочим".
Слаб.: "Увы, мне не в мочь идти с вами. Вы все сильны и здоровы, а я, видите, слаб. Поэтому я предпочитаю идти позади вас от страха, что по немощам своим я буду вам в тягость. Я изнуряюсь и слабею легко и не выношу того, что выносят другие. Я не люблю смеха, ни нарядного платья, ни бесполезных вопросов. Я так слаб, что меня оскорбляет то, что другие считают правильным. Я еще не познал всей истины. Я очень несведущий христианский пилигрим. Иногда, когда слышу, что радуются в Господе, я смущаюсь, потому что не могу сам радоваться. Как слабый между сильными или как больной между здоровыми, или как отброшенный светильник, таков и я. "Спотыкающийся ногами, по мыслям счастливца, как презренный факел". И я не знаю, что с собой делать" (Иов. 12:5).
Дух Тв.: "Но, брат, ведь моя обязанность поддерживать слабых и утешать страдальцев. Ты непременно должен идти с нами. Мы подождем тебя, поможем тебе, мы не станем в некоторых случаях выражать свои мнения или изменим образ действий, мы будем избегать при тебе все, чтобы не покинуть тебя одного".
Весь этот разговор происходил недалеко от двери Гаиева дома. В это время подошел к ним с помощью костылей некто Хромоногий, объявляя, что он идет в пилигримство.
Слаб.: "Как это ты сюда дошел? Я только что тосковал, что нет у меня подходящего спутника. Как я рад, как счастлив тебя встретить! Надеюсь, что мы отправимся вместе".
Хромоногий: "Я очень охотно принимаю твое предложение, друг, и даже готов уступить тебе один из моих костылей".
Слаб.: "О нет, благодарю тебя за готовность быть мне полезным, но я не намерен употреблять костыль, пока не хромаю. Впрочем, он мне, пожалуй, пригодится вместо палки, чтобы отгонять собак".
Хромоногий: "И я, и костыли мои к твоим услугам, добрый товарищ".
Так они и пошли. Впереди проводник и Честный, потом Христиана и все ее дети и, наконец. Слабодушный и Хромоногий на своих костылях.