Путешествие с трупом
Шрифт:
– Странная вещь...
– Она связана с интересующим нас делом?
– Чтобы узнать это, я вас туда и засылаю. Внешне ничто не позволяет делать такие предположения.
– Тогда почему?
Пауза.
– Вы никогда не замечали, что у меня хороший нюх, Сан-Антонио?
– Мы теперь работаем, основываясь на одной интуиции? – спрашиваю я.
Вопрос несколько рискован. Шеф сейчас не в настроении слушать насмешки.
– Да, когда не дают результата логические рассуждения! Зайдите ко мне до отъезда, я дам вам разъяснения.
– Во сколько?
– Скажем,
– Хорошо. А дежурство в морге?
– Положитесь на меня. Я пошлю туда серьезных парней. Спокойной ночи.
И кладет трубку.
Щелчок гулом отдается у меня в ухе. Я кладу трубку.
По-моему, в тот день, когда я поступил в Секретную службу, мне следовало отправиться ловить китов на Новую Землю!
Часть вторая
Глава 1
Маленький старичок с физиономией лакея на пенсии заканчивает свой йогурт, жеманничая, как стареющая поэтесса, затем вытирает тонкие губы, приглаживает прилипшие к бледному черепу оставшиеся четырнадцать волосков и спрашивает:
– А вы знаете анекдот про человека, купившего своим детям хамелеона?
Поскольку я не знаю, то отвечаю «нет», а поскольку хорошо воспитан, то не добавляю, что не имею ни малейшего желания его узнать...
Мне надо подумать, а он может идти со своим хамелеоном к чертовой бабушке.
Мы проехали только Бар-де-Дюк, и старикашка хочет как можно дольше посидеть в вагоне-ресторане и окончательно затрахать своего визави.
– Так вот, – начинает он, – один человек покупает своим детям хамелеона, чтобы показать, как это животное меняет свой цвет.
– Очень интересно, – говорю я, погружаясь в океан мыслей...
– Он кладет хамелеона на красную тряпку, – продолжает старикан.
– Кто? – рассеянно спрашиваю я.
Старикашка с четырнадцатью волосками ошарашенно выпучивает глаза.
– Ну... тот человек, – бормочет он.
– Какой человек? – продолжаю я, думая совсем о другом.
– Ну тот, что купил своим детям хамелеона...
Я возвращаюсь на землю, если так можно выразиться, поскольку нахожусь в скором поезде/несущемся по лотарингским равнинам со скоростью сто сорок километров в час.
– Ах да...
Старичок приглаживает свою шевелюру... Я смотрю на его чайник и спрашиваю себя, действительно ли это волосы или он каждое утро рисует себе эти линии тушью.
– Он кладет хамелеона на красную тряпку, и хамелеон становится красным, – продолжает он. – Кладет на черную – хамелеон становится черным... Кладет на кусок шотландской ткани, и... хамелеон взрывается.
При этом старичок начинает хохотать.
– А дальше? – спрашиваю я.
Он становится унылым, как фильм Бунюеля.
– Вы не поняли?.. Хамелеон взорвался... Взорвался потому, что его положили на шотландку – ткань в разноцветную клетку.
Он снова смеется, надеясь заразить меня своим весельем.
– Очень смешно, – мрачно говорю я.
Это его обескураживает. Он
Смотрю на котлы: одиннадцать часов. В Страсбур мы приедем сразу после полудня... Только бы успеть! Обидно проделать такой путь за просто так...
Я знаю, что дорога каждая минута. Так сказал большому боссу врач. Наш клиент не доживет до конца дня. Если к моему приезду в нем останется хоть атом жизни, я должен буду во что бы то ни стало вырвать у него его секреты...
Дело началось бестолково, как и всегда...
Один тип, живший в гостинице в Страсбуре, попал в больницу с острым приступом полиомиелита. Его сразу сунули в «стальное легкое». Случилось это вчера вечером. Спасти его уже невозможно, тип вот-вот загнется, если это уже не произошло.
Дирекция отеля собрала его багаж, чтобы отправить в больницу. Среди персонала гостиницы оказался любопытный. Он полез в чемодан больного и нашел там... Угадайте что?
Бомбу, всего-навсего... Не какую-нибудь примитивную самоделку, а клевую штуковину с часовым механизмом, отличным детонатором и прочими удобствами, разве что без центрального отопления, ванной комнаты и туалета.
Естественно, обнаружив такое, парень завопил от ужаса. Явились полицейские, просмотрели бумаги больного, но при нем оказалось только удостоверение личности на фамилию Клюни; как выяснилось, фальшивое. Поскольку в Страсбуре в самое ближайшее время должны начаться международные переговоры о подписании торгового договора с Германией, полицейские сказали себе, что у парня были недобрые намерения насчет переговоров, и известили Секретную службу.
Шеф, у которого нюх, как у охотничьей собаки, отправил на место меня, сказав, что дело настолько темное, что прояснить его может только мастер.
Я начал с телефонного разговора с главврачом больницы ранним утром.
– Этот тип обречен, – сказал он мне. – Он скоро умрет.
– С ним можно разговаривать?
– Нет, он в «стальном легком».
– Установите в аппарате микрофон, чтобы был слышен малейший шепот.
– Он уже не способен даже шептать.
– Его можно «подстегнуть»?
– Возможно, но надо спешить...
– Приготовьте все, я выезжаю, – сказал я. И вскочил в скорый поезд.
Теперь вы понимаете, что старикашка с четырнадцатью волосенками и допотопными анекдотами действует мне на нервы.
Служащий вагона-ресторана как раз принимает оплату счетов. Я бросаю ему две «косых» и говорю, что сдачу он может оставить себе, чтобы его мамочка имела обеспеченную старость, и отваливаю в тот момент, когда отставной лакей предлагает мне рассказать анекдот о двух педиках, которые не ладили между собой, но не хотели разойтись, потому что оба были католиками!
Глава 2
Над Страсбуром, когда я туда приезжаю, светит ласковое солнце. Смотрю на крыши, но аистов там не больше, чем интеллекта в глазах постового полицейского.