Путешествие сквозь время. Кукольник

Колпашникова Анастасия Валерьевна

***

Город, в который мы попали, был весьма живописным местом. Дома, причудливой вытянутой формы, с треугольными крышами, словно игрушечные, стояли так плотно друг к другу, что мы как будто шли по дну длинной коробки. Как будто мы куклы в коробке. Погода не побуждала радоваться жизни: затянутое тучами низкое небо вызывало сожаления о том, что у нас не было с собой ничего похожего на зонтик. В какой-то момент Маша достала расписание выступлений, и мы на ходу стали его изучать. Несколько мешал это делать ветер, из-за которого волосы лезли в глаза. Когда мы уже хотели пройти за домами, чтобы укрыться за ними от непогоды, порыв ветра завладел листком с расписанием и утащил его куда-то за угол. Беспокоить работников цирка, выпрашивая второй листок, не хотелось,

поэтому мы побежали следом.

Нужная бумажка обнаружилась на земле на заднем дворе одного из домов, довольно старого. Хотя каменные стены были в отличном состоянии, рамы и стекла окон были выбиты, что говорило о том, что люди обходят это здание вниманием. Но вот дверь, расположенная наискосок между стеной и землей, выглядела совсем новой: гладкие деревянные доски и совсем не заржавевшая замочная скважина. Еще больше удивляла форма отверстия: солнце с изогнутыми лучами. Понесемся ли мы обратно в цирк за ключом? Определенно, понесемся впереди собственного визга.

Ключ лежал там, куда мы его положили – в сломанном ящике тумбочки. Прихватив его, мы вернулись к старому дому. Очень кстати у нас оказался мой фонарик – вряд ли в подвале окажется какой-либо источник света. Нам, действительно, удалось открыть дверь, после чего мы шагнули в темноту. Подвал оказался глубже, чем мы предполагали, но что-то мягкое внизу смягчило падение. Включив фонарик (надо было сделать это заранее), увидели внушительных размеров кучу хлама. Чего только здесь не было: сухие листья, порванная обувь, поредевшие кисточки, сломанные игрушки.

– Стоило ли бегать туда-сюда ради этого мусора? – выказала я разочарование.

– Если здесь только ненужные вещи, тогда зачем меняли и запирали дверь? – напомнила Маша.

– Значит, здесь что-то хотели спрятать, – напрашивалось предположение.

– Как думаешь, они сделали это с недобрым умыслом?

– Давай сначала поищем.

Запустив руки в кучу мусора, мы стали перебирать неизвестно кем оставленные вещи, пока не услышали завывание ветра вдалеке. Это означало, что подвал был больше, чем казался на первый взгляд. Оставив в покое грязненькую горку, мы отряхнулись от крошек засохших листьев и пошли вперед, освещая себе путь игрушечным фонариком. Свет распространялся на небольшое расстояние, поэтому приходилось подходить почти вплотную к стене, прежде чем понять, что пора поворачивать. Из щелей под потолком лился свет, но настолько тусклый, что ничуть не облегчал нашу участь. На пути все еще попадались старые вещи, и многие как будто раньше принадлежали детям: сломанные игрушки и предметы одежды маленьких размеров. В конце концов, мы увидели силуэт человека, который сидел, согнувшись. Довольно маленький силуэт. Это была девочка. Она сидела, свернувшись неподвижным комочком так, что можно было принять ее за манекен. Девочка была босиком, точнее, в одних чулках. На ней было темное платье до колен с белым воротничком и манжетами на крупных пуговицах.

– Вы давно здесь, как и я? – вопрос был обращен к нам с Машей.

– Около получаса, – прикинула я.

– Подожди, а ты сколько времени провела тут? – заволновалась Маша.

– Я не знаю. Здесь всегда темно. И ночью, и днем. Поэтому я не знаю.

Девочка повернулась к нам. Свет фонарика позволил увидеть ее рассредоточенный взгляд и осунувшееся лицо. Можно быть, счет ее пребывания здесь действительно шел на дни.

– Кто закрыл тебя здесь? – спросила я.

– Не знаю. Он был в маске.

– Почему он это сделал?

– Он не говорил. Только сказал, что скоро вернется и меня выпустит. Но так и не выпустил.

– И все это время ты ждала? – Маша взяла ребенка за руку.

– Ждала, – в темноте мы с трудом различили кивок ее головы.

– Больше ты не будешь ждать! Мы выпустим тебя отсюда! – Маша решительно, почти насильно, подняла девочку, и, держа ее за руку, повела к выходу на верх. Я не отставала от них.

– Я не могу! – засопротивлялась девочка.

– Что? – переспросила моя подруга, даже не подумав ни остановиться, ни обернуться.

– Я не могу отсюда уйти. Мне велели ждать.

Маша отшатнулась, споткнулась о кучу мусора и упала на нее.

– Разве тебе не было плохо здесь? – поинтересовалась я мнением ощущениями обнаруженной нами пленницы.

– Очень плохо.

– Почему же ты не хочешь на свободу?

– Я думаю, что будет хуже. Что произойдет что-то ужасное, если я ослушаюсь.

– Слушай! – Маша поднялась и отряхнулась от крошек сухих листьев. – Ничего плохого не случится! А если и случится, то мы тебя защитим!

– Как меня могут защитить две недотепы, которые спотыкаются на ровном месте?

А вот это был удар ниже пояса… Я, правда, не знаю, что это за ощущение, но Машин брат после футбольных тренировок говорит, что больно.

– Слушай, ты… – начала Маша и немного задумалась. – Ты молодец, что не стала покидать подвал сразу.

– Но… – хотела я возразить, не понимая резкую смену ее настроя, но тут до меня дошло, что подруга прибегла к хитрости.

– Ты молодец, что не сразу согласилась с нами идти. Помнишь того, кто тебя сюда привел? Так вот, мы же вместе работаем! Мы тебя проверяли, но теперь поняли, что ты послушная девочка, и готовы отпустить тебя.

Маленькая девочка помолчала, видимо, не зная, чему верить.

–Пойдем с нами, – Маша протянула руку, и ребенок в молчании, нерешительно взялся за нее.

Свет уже заходящего солнца ударил в глаза, когда мы втроем выбрались на свежий воздух. Покинув темноту, мы с Машей смогли лучше разглядеть спасенную жертву похитителей. Ее светлые волосы были распущены, если не считать тонкую косичку на виске, в которую была вплетена грязноватая лента. Обнаружился давно заживший шрамик на щеке. Какой же потрепанной и замученной она выглядела!

– Тебя проводить? – заботливо спросила Маша.

– Не нужно. Я близко живу. Вон в том доме, – она показала пальчиком куда-то поверх ряда крыш. Я толком не поняла, куда именно.

–Доберешься сама?

– Да.

–Беги. Твои родители, должно быть, уже сходят с ума от волнения.

Девочка повернулась к нам спиной и побежала маленькими нетвердыми шагами. Мы провожали ее взглядом, пока она не скрылась из виду. Оглянувшись на город в сгущавшихся сумерках, мы осознали, что давно пора возвращаться в цирк. Не очень-то хотелось заблудиться в незнакомом городе девятнадцатого века. Дорогу мы нашли без проблем, так как уже сбегали пару раз туда-обратно. Оказавшись в нашей комнате, сразу легли спать, умудрившись поместиться в одной постели.