Путешествие в Европу
Шрифт:
Пятого сентября пошли в другой монастырь, где погребена святая Антонина нетленная. Помолились там и вернулись обратно. Девушки, которые воспитываются в нем из благотворительности, могут и постригаться в монахини и выходить замуж. Тех, кто предназначен к замужеству, выпустили [на волю], и они шли [в шествии]. Впереди несли серебряное распятие, облаченное, как в омофор, в ткань, расшитую титлом из драхмы. И по сторонам подсвечники серебряные в шесть раз выше человеческого роста. За ними несли деревянное распятие, и потом по двое в ряд [шли] до двухсот человек, облаченных во все черное. Видны были у них одни глаза. Каждый из них держал в руках по белой большой восковой свечке. Затем несли другое распятие, и за ним также шли по двое в ряд до четырехсот человек в белых одеждах, из которых видны были у них одни глаза. За ними опять несли новое распятие, за которым шли одни лишь отцы и братья, до двухсот человек и все по двое: кто иезуиты, кто бенедиктинцы, кто других орденов, и все пели хором. За ними шли дьяконы в облачениях и несли большую хоругвь [с изображением] пресвятой девы Марии. И уж за ними шли те девушки невесты. Их было пятьдесят два человека, шли по двое, со свечами. Они все в одинаковых фиолетовых одеяниях, и лица у них закрыты белыми покрывалами. За ними шли священники, облаченные в фелоны, с большими свечами в руках. Затем несли балдахин, поставленный на носилки, и в нем стояла пресвятая дева, предивно убранная. Она воздела руки в молитве, как живая. Носилки несли священники на плечах. И за ними шла толпа, мужчины и женщины. Они заполняли все улицы. Мы стояли в коляске и пропускали мимо народ. Шли словно за [первыми] христианами. Эти девушки не заслуживали столь большого внимания.
Шестого сентября обходили множество хороших монастырей, богато украшенных, и молились.
Седьмого сентября повели нас в один монастырь пресвятой девы, большой, богато украшенный. Там находилось изображение благовещения, написанное святым евангелистом Лукой. Его не показывали обычно никому, разве только королю, его брату или сыну. Горожане, узнав о том, что будут показывать это изображение, устремились к монастырю в таком количестве, что мы с трудом прокладывали себе путь сквозь толпу. Три раза добирались до входа. Не смогли войти. Вооруженной охране грандука с трудом удалось расчистить путь сквозь толпу. Меня одного удалось пропустить внутрь храма. Даже переводчик не мог проникнуть со мной. Сверху она [икона] была закрыта доской, обитой серебром и усыпанной множеством крупных драгоценных камней. Эту крышку спустили вниз. Она в ширину два адли и немного больше в длину. Под ней еще дверца, позолоченная, со множеством благородных и драгоценных камней. На ней был один голубой сапфир величиной в яблоко средних размеров, очень чистой воды и цвета. Были еще какие-то пять красных камней, не лалы и не рубины, но очень красивые. Пять желтых гиацинтов больших, чистой воды и цвета. Множество изумрудов и иных камней. Спустили и эту дверцу, и за ней была хрустальная дверца, которую тоже опустили, и открылась картина с изображением пресвятой и архангела Гавриила. Но картина не казалась столь старинной. Перед Марией, которая подняла очи горе, стоял Гавриил. Затем закрыли изображение и замкнули его. В этот день в толпе задавили женщину и ребенка. Повели нас осматривать сокровища грандука. Палаты украшены столь роскошно, словно то был царский дворец. В длину в два ряда тянутся колонны из граненого камня так далеко, что и лошадь бы устала, проскакав вдоль них. Потом расположены помещения для мастеров, а уже дальше находятся хранилища богатств. Нам показали немного, но и того было достаточно. Вокруг тянулась галерея, вся уставленная бесчисленным количеством кумиров, либо статуями древних царей, высеченных из мрамора, алебастра, порфира, парагонского камня, преудивительные. Были там картины, изображающие царей и других лиц из фамилии грандуков, паи, кардиналов, османских пашей и им подобных. Зашли в одну залу, где находились автопортреты всех художников, приезжавших сюда из Франции. В другой было множество драгоценного фарфора, большие чаши, большие подносы, громадные камни, миски, тарелки, пиалы из черного камня, которые мы называем китайской, а они египетской посудой. Поистине, хорошая и большая посуда. Осматривали еще около пяти залов. Не описать и не рассказать о них языком человеческим. Все сплошные драгоценности, золото и камни, хрусталь, агат, яшма. Цельно выточенные корабли, посуда, птицы, чаши, тазы, рукомойники из лазури. Я видел стеклянную посуду такой величины, каких не было среди королевской посуды. Видел изображение из жемчуга с серебряной головой и туловищем, похожим на возлежавшего льва. Был другой жемчуг больших размеров, но тоном похуже, величиной с голубиное яйцо и с негладкой поверхностью. Видел изумруды и желтые гиацинты большие и чистой воды. Лик Христа, высеченный на индийском рубине, чаша из индийского рубина. И множество подобных ценностей. Видел иконы редкой работы и сделанные резьбой по кости, и подобранные из цветных камней. Платье лазоревое, накидка порфировая, хитон из белого агата [яшмы] цельно точеного. И таким образом множество одежды цветной и вуали женские из белой яшмы. Видел ларцы из цветного агата [яшмы] и на них благородные камни в виде фруктов, груш, яблок, винограда, рассеченного граната, сливы, черешни с листьями и веткой. Видел ларцы из резного камня в виде цветков. Видел ларцы, расписанные камнями, словно живописью, с изображением цветов и птиц. Видел столы, инкрустированные камнями с разными изображениями цветов, птиц. Видел города, моря, корабли, крепости и львы, все мозаичной работы, подобранные из цветных камней, словно нарисованные кистью. Видел иконы [мозаичные] благовещения, рождества, поклонения волхвов. Отдельно пресвятую деву из цветных камней, словно из серебра, как живую. Видел иконы, лики, изображения рыб, подобранные из цветных камней. Видел комнату, построенную из раковин, и на стенах выведены разные деревья и цветы и все это не из обточенного перламутра, а из цельного. Видел янтарные кресты, иконы, ларцы, тазы цельные, пиалы цельные и пр. Люстра, набранная из янтаря, на двадцать четыре свечи, а с нижней стороны светятся лики святых. Янтарные сплошные шкатулки, оправы для часов, подсвечники, распятия из рыбьего зуба, драгоценные плащаницы, редкие деревья, цветы, иконы из слоновой кости, цепи предлинные. Видел дерево пестрое от природы, и цветов, и птиц, подобранных из него. Видел дерево алоэ в пять адли высотой с редкими и короткими ветками, толщиной с голень. Иконы, выточенные из агата, с разноцветной яшмой, и тому подобное. Иконы, выточенные из бирюзы, порфирового камня, чистой работы. Множество других из эмали, золота. Оттуда прошли в мастерские, где делается все это. Показали, как обтачивают камни, как вырезают цветы и фрукты, как придают блеск, как режут дерево, как делают железо, как вырезают кость, как режут яшму, как подбирают, все нам показали. Зашли в одну комнату, где изготовлялось убранство для той церкви, о которой писал я выше. Там стоял престол, ковчег для причастия. Убранство частью было готово, частью доделывали по образцам, которые находились тут же. Множество драгоценных камней, изумрудов крупных, яхонтов синих и желтых, цветных агатов, яшмы находилось там для подбора [ликов] господних, для изображения цветов и [сцен] из Ветхого завета. Стояли апостолы, изваянные из цельного камня. Из различных благородных камней были высечены их одежды, хитоны, накидки, одежда вся, словно из парчи. В руках они держали свои страсти [муки]. Больше не показали нам ничего. Но все говорили, что ни у одного царя нет такого храма и казны, как у этого грандука. Но храм еще не достроен. Казну также видели мы лишь частично, но и этого богатства достаточно для одного царя.
Восьмого сентября снова нас навестил грандук. Попрощался с нами. Проводил через одни ворота. Оплатил нам стоимость корабля до Ливорно и содержание за время, проведенное в Ливорно, и простился с нами. Оттуда нас повели на могилу новой святой Марии Магдалины. Там же находится женский монастырь, в нем церковь хорошая, выстроенная из цветного мрамора. Эта Мария Магдалина; дочь флорентинского вельможи. Она получила отпущение грехов от Марии Магдалины и приняла имя Марии Магдалины От замужества отказалась и девой постриглась в орден святой Терезы. Множество чудес творила она. Не раз являлся ей Христос. Скончалась она сто десять лет назад, за это время чуть потемнела у нее кожа, но ни нос, ни что другое не были тронуты тлением. Словно спящая, покоилась она в хрустальном, окованном золотом, гробу. На голове у нее венец редкой работы, усеянный драгоценными камнями. На пальце дорогое кольцо. На груди покоилось распятие дорогое, в каменьях. Были видны лицо, руки и ноги. На ней было одеяние из златотканого бархата. К нам вышли монахини их ордена, приветили нас. Оттуда зашли в зверинец, принадлежащий грандуку. В нем находились четыре льва. Один самец очень большой и трое самок поменьше, пять тигров, два медведя, четыре лани, два больших черных щенка волкодавов, больше похожих на волков, четыре шакала, орел и тому подобное. Пребольшие волкодавы, похожие больше на львов. И львы были очень обхоженные, содержались в чистоте. Потом показали приют, больницу одну. Их было еще много, но мы осмотрели только одну. Там стояли кровати на тысячу больных. Но в то время лежали всего четыреста шестьдесят шесть больных. Отдельно лежали молодые, старики, дети, мужчины, женщины. Отдельно находились почетные больные. Хорошо одетых [больных] было только двое. Нам показали хирургическую и лечебную комнаты. Лечебная [комната] вызывала изумление. Думаю, что там стояло свыше ста котлов по одному сапалне каждая с одним только бальзамом, помимо остальных лекарств. Служили там двенадцать капуцинов, много священников и сто дев монахинь, которые ухаживали за больными. Монастырь находился неподалеку от больницы, и они по очереди выходили на работу. Начальником над ними был один епископ, который жил во дворце при той же больнице. Дворец хорошо обставлен и с собственной домовой церковью. Все ключи находятся у него. Но посещали больницу множество учащихся, кто обучался хирургии, кто врачеванию. Одежду и обувь, и пищу выдавали им из монастыря. И они обслуживали больных. Их обучали наукам книжным, врачеванию, хирургии, обхождению с больными, уходу за ними, изготовлению лекарств, изготовлению пищи и ее раздаче и всему, что необходимо для работы. Из двенадцати капуцинов по шести всегда бодрствовали. Они исповедовали, причащали, утешали, обучали терпению и проповедовали им для того, чтобы никто не оставался без упования. [В часовне] лежали два покойника, умерших в тот день. Мы не смогли осмотреть Флоренцию как следует, не хватило времени.
Отъезд из Флоренции. Девятого сентября утром повели нас в церковь того монастыря, где мы остановились. Нам показали с великой торжественностью и песнопениями то распятие, о котором я писал выше, что оно в знак прощения врагу склонило голову. То был высокий крест, расписанный по греческим правилам. Голова у него [Христа] была все еще наклонена. Показали и мощи святого Иоанна. Все это драгоценно убрано. Мы отбыли оттуда на кораблях к Ливорно. Проезжали мимо хороших городов и деревень. Селения одно к другому, множество монастырей. Оливковых деревьев местами мало. Прошли двадцать шесть миль и остановились в одной гостинице…
Десятого сентября мы продолжали путь мимо хороших сел и городов. Местность была низменная и напоминала Одиши [23] . Строение к строению. Везде дикий виноград и масличные деревья. Множество деревьев. По обе стороны видно много хороших строений. Проплыли семнадцать миль. Прибыли в город Пизу. Выше, при описании Флоренции, мы упустили из виду рассказать о том, что в середине города протекает большая река, пересеченная в четырех местах мостами с пятью, шестью арками на каждом. Но мост один покрыт плоской крышей. Округлость арки едва заметна. Арки широкие и построены с большим мастерством. Дворец грандука за рекой вдали от города. Крепость его высится над городом, который виден оттуда как на ладони, и под ним сад. Из крепости во дворец грандука сквозь тоннели ведет потайной ход. По эту же сторону реки в двух милях находится казнохранилище грандука. Базар вовсе удален от дворца по ту сторону реки. Над базаром возведено хранилище, и к нему проложена дорога таким образом, что грандук может и подъехать, и подойти пешком к нему из дворца.
23
Одиши — низменная часть Западной Грузии и побережья Черного моря.
Прибыли в Пизу. В ней, как во Флоренции, в середине протекает река. Город этот не уступает Флоренции, разве только — грандук пребывает во Флоренции. Только в Пизе я видел великое множество дворцов из тесаного мрамора. Там местопребывание архиепископа. Я осматривал его собор, построенный крестообразно. Он внутри и снаружи весь выложен мрамором и двухэтажный. Пол верхнего этажа опирается на семьдесят две высоких каменных колонны. Наверху же колонн еще больше, но они покороче. У больших врат снаружи — пятьдесят шесть мраморных колонн, и вся церковь окружена множеством колонн из мрамора, порфира. Там похоронен местный святой по имени св. Ранигро. Внутреннее убранство поразило нас, но когда мы вышли наружу, то не хотелось возвращаться во внутрь. Внутри множество больших серебряных канделябров, подсвечников, крестов, икон драгоценных, престол весь серебряный и на нем ковчег причастия не менее шестидесяти литр. В стороне склеп по размеру Ноева ковчега, весь из мрамора, в длину триста локтей и соответствующей ширины и высоты. В нем двести двадцать восемь колонн из редкого мрамора. Толщина их равна голени и высота — пяти адли. Все они выточены красиво и мне понравились очень. Когда погребают в него покойника, в течение двадцати четырех часов от покойника остаются лишь очищенные кости. Оказывается, это происходит от того, что склепы те засыпаны глиной для обжигания, привезенной из Иерусалима. Оттуда мы зашли в церковь, которая называется церковью Крещения. Она также вся выложена мрамором. Место, где совершается крещение, окружено внутри и снаружи тридцатью мраморными колоннами. Посредине стоит большая купель, сложенная из порфирового камня. В стороне — кафедра на девяти столбах: из них три порфировых, три мраморных и три гранитных. На них стоит кафедра из белого алебастра редкой резьбы. Лестница из порфирового камня. Снизу поддерживают ее двадцать мраморных столбов. Шестьдесят же колонн поменьше наверху сведены аркой. Поистине красивое зрелище. Вышли оттуда. За собором стоит колокольня вся из мрамора, в восемь этажей. В восемь рядов, чисто, один над другим стоят белые мраморные колонны, по сорока в ряд. И вся колокольня так наклонена набок, кажется, вот-вот свалится. Это большое сооружение возведено с великим мастерством. Множество в том городе было еще редких вещей, но мы осматривали его проездом и нам было некогда. К тому же была ужасная непогода. Нам расхваливали один собор, в нем один алтарь, в котором постройка одного только престола обошлась в восемьдесят тысяч скудо.
Приезд в Ливорно. Одиннадцатого сентября мы отплыли из Пизы. Река Пиза впадает в море в пяти эджи повыше от Ливорно. Так как это расстояние казалось большим, то от Ливорно грандук прорыл канал в двадцать миль, соединил им море с рекой Пизой в конце города Пизы. Из этой реки судна могут идти и по реке и по морскому каналу. На канале шлюзы, которые можно по желанию подымать и спускать. Судно подтягивают краном и волокут через шлюзы. Люди заходят по ту сторону шлюза и садятся в судно, отправляющееся в Ливорно. Его волокут два или три человека, если очень нагружено — то и четыре. Нас было много, с вещами и провизией. Нас волокли по каналу три человека. Через этот канал местами перекинуты мосты. Двадцать миль немногим меньше семи эджи. Семи милям равняется двадцать один эджи. Вот какой длины был этот канал. Такие удобные сооружения строили они для облегчения трудностей. Мы прибыли в Ливорно. Раньше я писал, что вокруг него не видно населенных мест, так как мы подъезжали морем, но со стороны суши хорошо населенные места. Ливорно омывается морем, которое искусственно отведено путем прорытия каналов. Через канал перекинуты мосты. В город можно войти через мосты или подплыть прямо на лодках. Красивый город. Пошли в греческий собор, но там никого не застали. Пошли в армянский собор, он очень хорошо выстроен, красив. Нигде нет у армян такого прекрасного собора. Много еще было редкостного, но я не мог осмотреть всего и потому не описываю, ибо дела моей страны не дозволяли мне этого.
Двадцать пятого сентября выехали из Ливорно. Консул французского короля в Ливорно, видимо, хороший человек, очень заботился о нас. Он устроил нас на французское судно. Мы хотели ехать на Мальту, а тот корабль шел в Сицилию, в город Мессину. Нас должны были подвезти туда, а затем на другом судне мы должны были ехать на Мальту. Путь удлинялся на двести миль. С нас взяли по семь марчили с человека с питанием и хорошим уходом. Другие владельцы судов требовали без питания по шестьдесят марчили с человека.
Двадцать шестого сентября поднялся встречный ветер, и мы не могли продвигаться дальше. От Ливорно до Мессины расстояние шестьсот миль.
Двадцать седьмого сентября ветер сбил нас с пути, и мы прибыли в порт той испанской крепости, которую я ранее описывал.
Двадцать восьмого сентября простояли там.
Двадцать девятого сентября мы выехали. Все еще дул встречный ветер. Затем и он перестал дуть, и мы вовсе остались без ветра.
Тридцатого сентября стояли на море без дела.
Первого октября вечером поднялся небольшой боковой ветер. Мы поехали, но на море было сильное волнение.
До третьего октября сильное волнение продолжалось. Трудно пришлось нам. Третьего октября в час служения обедни господь явил нам свою милость и послал нам хороший ветер. Мы поехали. Поднимался то боковой ветер, то вовсе не было никакого ветра.
Шестого октября стали подъезжать к Мессине, но ветер изменился и мы направились к другому городу. Сицилия остров большого королевства. В нем семьсот миль. Всюду хорошие места. Направились к городу Палермо. Город большой, на берегу моря, и местность ровная. Красивые места, но часто пересеченные горами, неплодородные, скалистые.