Путешествие в Европу
Шрифт:
От царя Арчила Дареджан достались в наследство два дворца: один в центре Москвы-Голицынский дворец [3] , другой — на окраине столицы, в селе Всехсвятском. Здесь 30–31 января 1722 года, царевна торжественно принимала возвратившегося после шведской войны Петра. В ее дворце был устроен пышный маскарад.
В том же дворце Петр и Дареджан совещались о будущих путях Грузии, в частности, об участии грузинского войска в походе против Персии. Во Всехсвятском остановился сейчас для краткого отдыха и Сулхан-Саба. Он все еще рассчитывал в ближайшие дни выехать в Петербург с письмами царя Вахтанга.
3
Этот дворец сохранился и до наших дней. Он стоит во дворе Совета Министров Союза ССР, против гостиницы «Москва». До начала XIX в. дворец принадлежал грузинскому царственному роду — потомкам Вахтанга VI, князьям Грузинским.
В документах коллегии по иностранным делам Саба упоминается только однажды, 6 (17) ноября 1724 года; других документов, проливающих свет на его пребывание в Москве, пока не удалось обнаружить. А между тем оно затягивалось
26 января 1725 года сердце великого грузинского патриота перестало биться. Через два дня, 28 января, скончался Петр I. Сохранилась следующая приписка очевидца на «Словаре» Орбелиани: «Саба скончался в 1725 году, января 26, вечером, в Великой Москве, во Всехсвятском, во дворце Арчила, и был погребен там же в церкви, повелением, иждивением и в присутствии царевны Дареджан».
Вахтангу VI не пришлось воздать последних почестей своему воспитателю; оплакать престарелого Саба выпало на долю Дареджан, дочери его любимого дяди Арчила.
Всехсвятское, где похоронен Сулхан-Саба Орбелиани, стало исподволь значительным культурным центром грузинской эмиграции в России. Здесь с 1699 года жил царь Арчил, здесь же протекала его плодотворная литературная деятельность.
Позже здесь развернули свою деятельность его сын Александр, первый фельдцейхмейстер русской артиллерии, сподвижник Петра I, знаменитый историограф Вахушти Багратиони, многие члены семьи Вахтанга, и в частности — Бакар.
Достаточно назвать имена таких деятелей грузинской культуры, как Иосиф Самебели, Христофор Гурамишвили, Николай, Димитрий и Зосиме Орбелиани (братья Сулхана-Саба), Эрасте Туркестанишвили, поэты Мамука и Фома Бараташвили, Димитрий Саакадзе, Мамука Гурамишвили, Давид Гурамишвили и многие другие, чтобы понять, какое огромное значение имел этот центр не только для проживающих в России грузинских эмигрантов, но и для всей Грузии, для ее культурной жизни.
В сороковых годах XVIII столетия (1743) во Всехсвятском впервые была напечатана грузинская Библия и другие книги.
Грузинские эмигранты знакомили свой народ с лучшими произведениями русской литературы, церковной, научной, художественной, военной и пр., переводили и с грузинского языка на русский, внося таким образом вполне реальный вклад в дело сближения русского и грузинского народов.
Где же все-таки искать могилу Сулхана-Саба? Очевидно, в склепе или в ограде Всехсвятской церкви. В записи сказано: «Погребен там же в церкви». Однако церковь во Всехсвятском была воздвигнута «иждивением» царевны Дареджан уже после смерти Саба на том месте, где стояла полуразрушенная и запущенная церковь князей Милославских. Поскольку во Всехсвятском других храмов не было, очевидно, Саба был погребен в склепе старинной церкви, там, где в тридцатых годах XVIII столетия был построен храм, стоящий и поныне [4] .
4
Неподалеку от нынешней станции метро «Сокол».
Таким образом, место последнего упокоения Саба оказалось под указанной церковью в селе Всехсвятском, в ограде которой погребены поэты Мамука Бараташвили — грузинский Буало, первый грузинский драматург Георгий Авалишвили (умер в 1850 г.), поэт Димитрий Багратиони, Димитрий Цицишвили и другие.
Свою беспокойную жизнь Сулхан-Саба Орбелиани посвятил всю до последнего вздоха делу объединения и возрождения родины. Он подвергался тяжким преследованиям со стороны современного ему общества, которое мстило мыслителю за его политические и литературные взгляды. И, как Данте Алигьери, ему пришлось испытать «горечь чужого хлеба».
Он много ездил по свету, видел Исфагань, Рим, Париж, Стамбул и Москву — политические центры тогдашнего мира — и нашел место последнего упокоения в московской земле.
Георгий Леонидзе
Отъезд Сулхана-Саба Орбелиани из Франции и приезд его в Италию
Июня пятнадцатого числа 1711 года. Мы выехали из южной окраины Франции, называемой Антиб-городом. Проехали десять миль, и кончилась Франция. Ницца — город в Италии, принадлежащий владетелю Савойи. Правитель Савойи раньше назывался дуком. После заключения мира ему отдали Сицилию. Прежде она была у короля Испании. Теперь это большое королевство и правитель его называется королем. Вдали видны высокие снеговые горы, скалистые кряжи с глубокими ущельями, принадлежащие Савойе. Прошли еще пять миль и добрались до небольшой бухты у маленького савойского города Лафранги (Вилла-Франка). Крепость хорошо укрепленная, сильная, но когда французы поссорились с савойцами, они изрешетили ее из пушек. Крепость взяли, по разрушить ее не смогли. После заключения мира она была возвращена. Тут мы вышли пообедать. Король савойский, проведав о нашем приезде, выслал к нам воеводу, который ждал нас. Он немедленно явился к нам, любезно беседовал с ними, приглашал нас к савойскому королю: мой король-де прислал меня к тебе за тем, чтобы ты взял на себя труд пожаловать к нему. Я ответил с достойной вежливостью. Поехать к нему мне было невозможно. Король прислал нам в подарок хорошие вина, фрукты, апельсины [померанцы], лимоны. Таких черешен и абрикосов нигде я раньше не видал. Мы пообедали и поехали дальше. Нас проводили салютом. Выстрелили из шести пушек, оказывая нам положенные почести и внимание. Они даже превзошли положенное. Я ехал не к ним, они пригласили меня, я не пошел к ним, а они меня встретили. Дочь короля савойского была супругой испанского короля. [Ее смерть я описал выше.] Мы проехали еще десять миль мимо трех — четырех сильных савойских крепостей, скалистых и крепких. Попадались редко леса. Множество оливковых деревьев, виноградников, но мало пашен. Дул встречный ветер. Судно наше с трудом продвигалось вперед. Прибыли в город Монако. Здесь одна скала вдается в море, подобно тбилисскому Метехи [5] . С трех сторон его омывает море, и только с одной узкий въезд. Сама же крепость укреплена: вокруг в два ряда стоят пушки. Виднеются богатые монастыри. Город Монако принадлежит одному владетелю, который никому не подчиняется. Теперь он опирается на французского короля. Когда я был в Париже, видел там самого владетеля Монако. Он постригся в монахи, а управление страной передал своему младшему брату. Город-крепость стоит на возвышенности. Мы же остановились в домах у берега моря. К нам прислали человека, который пригласил меня к королю. Но я торопился, хотел уехать пораньше. Извинившись, я сослался на утомление и послал к нему с поклоном господина Ришара. Последнему оказали большие почести. Незамедлительно выстрелили из семи пушек. Оказали большие почести. Страну эту не назвали бы богатой, она вся скалиста, пахотных земель мало, но зато много оливковых деревьев, фруктов, инжира, сикоморы, померанцев и цитрусов. Хорошая гавань. Затем владетель прислал к нам одного настоятеля и вельможу, извинился, хотел-де, чтобы вы пожаловали ко мне. И я послал ему почтительный ответ.
5
Метехи — древнейший район Тбилиси, раскинувшийся на высоком скалистом плато, которое полуостровом врезается в течение реки Куры.
Комментарии даются только к географическим названиям, памятникам искусства и предметам обихода Грузии (Прим. ред.).
Июня шестнадцатого. Рано выехали [мы из Монако]. Снова [в нашу честь] стреляли из семи пушек. На каждый выстрел из пушки наши гребцы выкрикивали «вай-варух» [виват]. Благодарили за оказанную честь — да возрадуется, да здравствует.
Мы поплыли мимо хороших сел и сильных крепостей. Проехали десять миль и прибыли в маленький укрепленный город, принадлежащий им же. Попутного ветра не было, и мы остановились там. Живописная эта местность, очень нам понравились прекрасные колокольни. Дома упирались в небо. Лесом, видимо, здесь бедны. Вокруг скалы. А если и есть деревья, то все фруктовые. Осмотрели три поистине прекрасных монастыря. В одном покоятся святые мощи, положенные прямо на престол. Построен престол из цветного мрамора и цветного агата. Там находилась плащаница, сделанная так, словно Христа только что сняли с креста и еще кровь на ней не высохла.
Июня семнадцатого в полночь отплыли и прибыли в Генуезские владения. За этим городом тянутся сплошь красивые дома. Но была ночь, и не смогли их осмотреть. С рассветом прибыли в город Сан-Ремо, принадлежащий Генуе. Оказывается, мы проплыли двадцать четыре мили. Город хороший, большой и укрепленный. Большие крепости и превеликие монастыри. Видны дворцы знатных людей. Некоторое время мы рассматривали его в гавани. После того, как мы въехали в Генуезские владения, скал стало меньше, зато лесов больше. Во множестве оливковых деревьев, померанцев. Эти места более открытые. Немного подальше, в одном селе мы обедали. Съели лишь двенадцать яиц и немного зеленой фасоли. Принесли также крабов. Запросили шесть плури [6] . С трудом согласились за пять марчили [7] . Об этом я пишу потому, чтобы все поняли, как щедро тратился на меня французский король, как он заботился обо мне, как принял меня. Уехали оттуда. Миновали множество сильных крепостей и сел. В этих местах на большом пространстве были погублены виноградники. Местные жители к террасам подвели стены, подравняли края и разбили на них виноградники. Но все они разорились. Я спросил, почему это произошло. Мне ответили, что земля здесь непригодна. Да, но если земля непригодна, почему разбили на ней такое множество виноградников? Местность напоминала Гегути [8] . Оттуда проехали девять миль. Прибыли в город Порто-Маурицио. Над морем высокая гора. На ней стоит город, довольно большой и красивый. Приятное зрелище для глаз. Видно множество больших монастырей, красивых садов. Подальше от города, на расстоянии чуть поболее пол-эджи [9] простирается равнина. На ней большой город, который называется Онелья. Принадлежит она савойскому правителю. Отсюда прошли шесть миль. Прибыли в город (Дина) Город этот хороший. Здания добротные. В отличие от других, место это более открытое. Мы [остановились] там на ночь. Город принадлежит Генуе, и сидит там французский консул. Он пришел за нами и поселил нас в своем доме.
6
Плури — Золотая монета в 1р 40 коп. серебром.
7
Марчили — серебряная монета в 60 к.
8
Гегути — местность в Западной Грузии, вблизи г. Кутаиси.
9
Эджи — единица измерения, приравниваемая к миле.
Июня восемнадцатого мы прошли десять миль. Приехали в город Аяччио. Город большой. Встретила нас жена короля Людовика. Она француженка. Она, оказывается, овдовела. Сына оставила в Риме. Святейший папа выслал ей свои катарги. Она уезжала во Францию. Проехали дальше три мили Прибыли в город Альбенгу. Вдоль морского берега на большое расстояние раскинулся густой кустарник. Поодаль от моря, в лесу, маленький городок, но в нем много монастырей. Вокруг много деревень. Большие поселения, глубокие ущелья. А дальше [следует] город за городом. Вдоль морского берега — Крепость за крепостью и множество сел. Они расположёны так близко друг от друга, что вызывают удивление. Приехали в город Лоану. Уехали и оттуда. Всего прошли тридцать одну милю. Прибыли в город Пизу, который слывет воинственным городом. В этом городе находятся пять-шесть сильно укрепленных и больших крепостей. Два ущелья, крепкие и скалистые, сходятся в начале города и два в конце. Здесь много хороших монастырей. Город этот был самый укрепленный и самый населенный из всех, которые мы проезжали. Далее проехали Ноли, небольшой городок, со многими монастырями. И немного дальше от него город Лимонила. И еще дальше большой город Савону, где выделывают отличный фарфор и китайский фаянс. На просторной открытой равнине лежит большой город. Вслед за ним города и крепости расположенные так близко друг от друга, что не веришь своим глазам. Я спутал счет милям, но от Марселя до Генуи расстояние по прямой триста миль. Мы же плыли на маленькой катарге вдоль берега и удлинили себе путь. Не успели доехать до Генуи, как наступила ночь, и мы остановились в одной деревне повыше Генуи.