Путешествие в сны
Шрифт:
– Что за черт? – завопил Никита фальцетом. – Почему не открывается? Эй, там, с другой стороны, выпустите нас!
Инна быстро встала с каталки и, миновав забившегося в угол доктора Гладышева, подошла к Никите, развернула его и залепила ему пощечину.
– Значит, это ты! – сказала она строго. – Ты убил папу?
Потирая красную щеку, молодой человек зло произнес:
– Вот ведь, стерва, снова обвела нас вокруг пальца! Да, убил, и что с того?
Вдалеке послышались выстрелы, доктор Гладышев бросился к стене, на которой виднелась большая красная кнопка, нажал ее и стал, подвывая, кричать:
– Тревога,
– Вас никто не слышит, а если слышит, то у них нет времени, чтобы заботиться о вас! – ответила Инна. – Потому что каждый заботится о своей шкуре. Сколько веревочке ни виться, Дмитрий Антонович… Вам придется ответить за преступления!
Доктор, барабаня в дверь, пытался открыть ее, но безрезультатно – она была заперта. А выбить или высадить ее было невозможно, дверь была особая, металлическая.
– Никаких преступлений я не совершал, – заявил Гладышев в страхе. – Я всего лишь медик, не более того!
– Медик, калечащий людей, заставляющий пациентов совершать ужасные поступки! – сказала Инна. – Думаю, вам светит пожизненное заключение. Но не факт, что вы доживете до судебного процесса. Ведь в тюрьмах всякое случается…
Она повернулась к Никите, который, скорчившись, стоял перед ней. Из вальяжного, стильного заказчика он вдруг снова превратился в жалкого и закомплексованного подростка.
– Ты убил отца! – крикнула Инна. – Зачем? Ради денег?
– Ради власти! – ответил Никита злобно. – Почему всем должна была распоряжаться ты? Я ведь знал, что я не хуже тебя! А даже намного лучше, ведь ты всего лишь баба! Поэтому, когда меня запихнули в клинику и я понял, что надо мной ставят какой-то эксперимент, я нашел общий язык с этим жадным идиотом Гладышевым. Мы договорились, что он не будет делать мне промывку мозгов…
– Но если это так… Все эти твои кошмары и навязчивые мысли… Ничего этого не было! И никто не вложил тебе в голову мысль убить отца! Но ты сделал это! – поняла Инна.
– Конечно, сделал! – осклабился Никита. – Не под воздействием чьей-то злой воли, а по своей собственной. Я так давно хотел пристрелить нашего папашу и осуществил это! И эту дуру Зою тоже.
– Ты убил собственного отца! – повысила голос Инна. – Ты чудовище, ты сумасшедший!
– Никакой я не сумасшедший! – завизжал Никита. – Это ты станешь сумасшедшей после того, как скажешь нам все, что знаешь! Я хочу, чтобы ты свихнулась! Потом даже кончать тебя не надо будет – сиди себе в дурке! Ты, любимая дочурка папани! А что до того, что я его убил… Я и мать свою тоже убил! Она ведь была беременна двойней. Если бы она их воспроизвела на свет, то меня бы точно отправили в закрытый интернат.
– Ты убил Верочку? – спросила Инна в ужасе. – Но она умерла от внезапного кровотечения…
– Так-то оно так! – усмехнулся Никита. – Только чем оно было вызвано? Правильно, тем, что я подмешал ей в еду! Мать и ее бастарды сдохли. Настало время разделаться с отцом, с его шлюшкой и с тобой!
– Олег… – произнесла Инна. – Он работал на тебя?
Никита крикнул, и Инна поняла, что он вот-вот впадет в истерику.
– Олег работал сам на себя! И на своего папашу, который, кстати, и был на первых порах спонсором Гладышева – ведь отец Олега работал в том же самом секретном НИИ, что и мерзкий доктор. Но концерн его папаши в результате финансового кризиса оказался на грани разорения, им требовались огромные деньги. А тут еще младшего ребенка Олега похитили кредиторы и стали требовать немедленной выплаты долгов. Ребенок сдох, и Олегу намекнули, что, если он не возместит потери, то же самое произойдет и с его двумя другими детьми и любимой женушкой. Вот он и решил жениться на тебе и заграбастать деньги. Но для этого ему требовалось избавиться от твоего профессора…
Леня убит по приказу Олега! Чтобы он сам мог жениться на ней, вернее, на ее миллиардах! И все ради спасения своих детей и своей любимой актриски!
– Допустить свадьбы с Олегом я не мог, поэтому послал тебе и отцу фотографии его шашней с Зоей. После того, как я все взял в свои руки, Олег смекнул что к чему и переметнулся на мою сторону. И стал работать на меня! Мне ведь требовалась марионетка, которая выполняла бы все мои приказания! – завизжал Никита. – Все было на мази, а потом вдруг выяснилось, что наш ушлый папаня заблокировал основные счета, на которых лежали почти все активы, при помощи особого кода. Именно доступ к активам он и оставил тебе. Но ты, мерзавка, куда-то его дела! Куда именно, ты не могла нам сказать, так как впала в кому! Вот нам и пришлось устраивать весь этот спектакль, чтобы заставить тебя вспомнить, что ты сделала с кодом! Иначе доступ к активам не получить!
Выстрелы раздавались рядом, в соседней комнате. Доктор Гладышев заполз под каталку, а Инна схватила братца за плечо и сказала:
– Спешу тебя разочаровать – коды исчезли. У меня их украли, хочешь верь, хочешь не верь. И их уже не отыскать!
Никита заплакал, и это было жалкое зрелище.
– Дура, какая же ты дура! Это значит, что у меня всего пара десятков миллионов – то, что было на текущих счетах холдинга. А к миллиардному состоянию отца у меня нет доступа! Но у тебя тоже! Без кодов ты ни за что не сможешь распоряжаться его счетами. А чтобы вскрыть их, даже самым лучшим программистам понадобится эдак лет двести!
Инна снова дала ему пощечину, и Никита завыл. А потом погас свет. Выстрелы стихли. Внезапно входная дверь задрожала и распахнулась, в лицо Инне ударил резкий свет. Она увидела фигуру, шагнувшую в комнату.
– Инна, все в порядке? – услышала она голос. Это был голос Даниила. И Инна бросилась ему на шею.
Инна посмотрела на темное небо, с которого плавно падали пушистые хлопья снега. Стояла середина декабря, приближался Новый год. Она вышла из автомобиля и подошла к воротам поместья отца. Того самого, где он был убит родным сыном. Тем самым, который сидел сейчас в психиатрической клинике.
Никита был одаренным молодым человеком, вероятно, даже слишком одаренным. И гений у него прочно смыкался со злодейством, переходя в безумие.
С момента вторжения Даниила и его людей в «Мнемозину» прошло почти три месяца. За это время изменилось многое. Клинику закрыли, доктор Гладышев находился под следствием и, желая спасти собственную шкуру, охотно давал показания. Ведь история со смертью ее отца, Аркадия Берберова, была только вершиной айсберга. В «Мнемозине» содержалось около двух десятков пациентов, которым пытались изменить воспоминания, а еще больше людей ранее стали жертвами преступного доктора.