Путешествие в страну ночи
Шрифт:
Они пересекли дощатый мост. Туман был настолько густ, что снизу сквозь него почти не проглядывала вода. Сбоку проступили и канули темные очертания старинной церкви. Потом был мерзкий двор позади паба, пропахший тухлятиной и кошками. Хотя глаза уже привыкли к темноте, Лидия только и смогла увидеть, как порхнули мотыльками блед- ные руки, а дальше послышался лязг замка. Скрипнули петли. Исидро сказал: "Прибыли", - и они ступили в непроглядный мрак.
Чиркнула спичка, бросив шафранный свет на узкое лицо Исидро.
– Не бойтесь, крыс здесь нет.
– Он зажег пару сальных
– Подобно котам, они знают, кто мы такие. Знают они и о том, что хотя главная наша дичь - люди, кровь мы можем пить из любого живого существа.
– Он поднял канделябр повыше. Сдвоенные тени закружились в причудливом танце. Исидро и Лидия направились к лестнице черного хода. Антея и Эрнчестер редко спят сейчас в доме на Савой-Уок. Слишком много воспоминаний. Вообще-то она предпочитает охотиться поздней ночью, но, может бытъ, ушла к портнихе.
Пересекая зал (ободранный шелк на стенах, черные провалы дверей), Лидия снова взглянула на часы.
– Я полагала, портнихи работают по ночам только перед Рождеством...
– Одни расплачиваются деньгами, сударыня, другие - своим сном и досугом. Я, например, посещаю моего сапожника в полночь, и он всегда встречает меня с восторгом.
– Что вы ему говорите?
– Лидия попробовала представить себе модистку своей тети Гарриет, принимающую клиента после семи (будь это хоть сама королева!), - и не смогла.
Исидро окинул ее взглядом светлых янтарных глаз:
– Я говорю ему, что не потерплю такой безвкусицы, как двухцветные ботинки и пуговицы, торчащие наружу.
– Он остановился перед дверью. Примерно так.
Мебели в помещении, как и в доме Исидро, было немного - и вся старая. Кровать с резным изножием стояла впритык к стене, обшитой ветхими деревянными панелями; покрывало выцвело под стать обоям на лестнице; у другой стены - платяной шкаф черного дерева, безнадежно загубленный, пятнистый, с пыльными завитками резьбы. Двери его были распахнуты. На кровати валялись нижние юбки, корсеты, чулки, огромное манто и два платья. Ни одно из них, по мнению Лидии, не годилось для путешествия, первое вышло из моды, второе было белое. Никакая нормальная женщина, будь она живой или мертвой, в поезде его носить не станет.
– Она ушла вслед за ним, - сказала Лидия, заглядывая в платяной шкаф. Там висели только вечерние платья из бархата и шелка, сильно декольтированные. Исидро вернул ей очки. Она открыла нижний ящик. Дорожной обуви там тоже не обнаружилось.
– И собиралась она в спешке.
Лидия приостановилась, нахмурилась, надела очки. Зрение прояснилось, и стало заметно, что беспорядок вокруг ужасающий: из наспех задвинутых ящиков свисали рукава, шарфы, кончики платков.
– Здесь был обыск!
– Исидро, незаметно улетучившийся в соседнюю комнату, возник снова. Казалось, он принюхиваегся.
– Несколько дней назад сюда приходили живые. Я чувствую слабый запах их табака и крови.
– Он осмотрел валяющиеся на кровати наряды. Цвет их, насколько могла Лидия различить в янтарном сиянии свечей, говорил о том, что владелица гардероба темноволоса. Все отличного качества: шведский хлопок, мелтоновская шерсть, итальянский шелк.
– Одни только ее вещи.
– Рукой в серой перчатке Исидро поднял сорочку.
– Его вещей нет. Мне это не нравится, мссис Эшер.
– Он позволил шелку выскользнуть из пальцев.
– Многие годы Эрнчестер был единственным смыс- лом существования Антеи. Она сильная натура, чего нельзя сказать о нем. Хрупок, как стекло.
– Может, это и было причиной?
– Лидия отвлеклась от ящика, на дне которого лежали заколка слоновой кости и ножницы. Все остальное отсутствовало: гребни, щетки, зеркальца. Соседний ящик был выдвинут. Там, подобно мертвым паукам, лежали перчатки самых разных расцветок.
Исидро приподнял бровь.
Лидия продолжила с сомнением:
– Может, он от нее сбежал?
– Ища убежища за границей, в Австрийской империи?
– Он обогнул угол кровати, коснулся вмятины на пыльном покрывале, и ноздри его вздрогнули вновь, улавливая тончайшие запахи.
– Не думаю. Она любила его, берегла. Она была для него всем.
– Он помедлил, отвернулся; лицо - бесстрастное, как и голос.
– Бывает, правда, что любят и ненавидят одновременно. Это то... Снова помедлил, поколебался - и закончил: - То, что я никогда не понимал, будучи живым. Она встретила его взгляд, но не ответила.
Спустя некоторое время он сказал:
– Почтовый на Кале отбывает от Черинг-Кросс в девять. Сомневаюсь, чтобы мы успели собраться до этого времени. Так что встречаемся завтра в восемь на платформе: вы и ваша служанка. А я предварительно телеграфирую в Париж...
– Я не возьму с собой служанку, - возмущенно сказала Лидия.
Брови Исидро приподнялись вновь, бесцветные на бесцветном лице:
– Она не узнает, кто я такой. Просто случайный попутчик.
– Нет.
– Миссис Эшер...
– Тут не о чем спорить, дон Симон.
– Мысль о путешествии в Вену с попутчиком-вампиром была страшна сама по себе. Но подвергать такой же опасности еще и ни в чем не повинную Элен...
– Я пришла к вам за советом относительно вампиров, в частности - относительно лорда Эрнчестера. И не услышала пока что ничего конкретного.
– Ей показалось, что в глубине светлых янтарных глаз вспыхнуло раздражение, но, к своему удивлению, страха она не почувствовала.
– И я не возьму с собой никого - тем более женщину, которая служит у меня вот уже пятнадцать лет, - даже не предупредив о предстоящей опасности. Нет, это невозможно.
– Порядочные женщины не путешествуют в одиночестве.
– Чепуха! Моя подруга Джосетта Байерли всегда ездит одна - и...
– А вы одна не поедете.
– Голос Исидро не стал громче, но Лидию словно обдало ледяной волной.
– В мои времена из дому в одиночестве выходили только крестьянки да уличные женщины.
– Ну, если бы сейчас вдоль дороги от Лондона до Кале бродили шайки разбойников и наемных солдат, я бы, конечно, прислушалась к вашему совету...
– Перестаньте говорить глупости. Кароли опаснее любой шайки, не говоря уже об Эрнчестере.