Путешествие вокруг Кавказа. У черкесов и абхазов, в Колхиде, Грузии, Армении и в Крыму. С живописным географическим, археологическим и геологическим атласом. Том 4
Шрифт:
Большие ворота этой стены находились в Дербенте, Баб-аль-Абваби или Врата ворот Персов, Каспийские ворота некоторых древних авторов (83) .
Другие участки, известные в наши дни и отмеченные по большей части на карте генерала Хатова, обнаруживаются у Ингушей – древняя стена Вапила на Ассае или Шальгире, ниже Ингушского святилища.
У Осетин их насчитывается четыре, которые скорее предстают воротами теснин, нежели стенами. Главная из них – Дарьял на Тереке. Вторая находится западнее, в боковой долине Тагаури, параллельной Хеви и орошаемой Кизил-доном, впадающем слева в Терек. Третья стена расположена у Сахаса на Фиаге или Поге, другом левом притоке Терека. Ее следы обнаруживаются между Лаче и Хилагом. Она останавливала тех, кто желал проникнуть
83
Абульфеда в Buschings Magazin, 5ter Theil, p. 307.
Так, в царствование Вахтанга-Гургаслана, кому исполнилось тогда только десять лет (451 год от Рождества Христова), они вошли в Картли, взяли города и крепости, разрушили Касп и похитили Мирандухт, сестру царя. Они проникли и в страну Ран и нагруженные добычей вернулись через Дербент, обитатели которого им открыли проход.
Тремя годами позже Вахтанг, с каждым днем чувствовавший себя все более воодушевленным желанием отомстить за оскорбление, собрал на равнинах Мухрана армию из 100 000 всадников и 60 000 пехоты, выступив во главе их, чтобы наказать Осетин. Другие отряды царей Кавказа объединяются с ним, доводя численность войска до 212 000 человек. Перейдя Дарьял, он разбивает лагерь ниже по берегам Терека, где дает яростное сражение Осетинам и Хазарам, которые терпят поражение, а Осетия подверглась разграблению. В сражении Вахтанг убивает двух знаменитых Осетин гигантской силы, один звался Тарханом, другой Бахкатаром.
Продолжая свой поход, Вахтанг сражается с Печенегами, Зихами и Абхазами, однако, подчинив предварительно Осетин договором, и чтобы быть уверенным в них в будущем, соорудил в Кассаре добротную стену, положившую конец их набегам (84) .
Согласно Вахушту в его описании Осетии: «Касрис-кари находится ниже Квемо-Зрамага, там, где ущелье суживается от спускающихся скалистых горных отрогов Хоха, Глолы и Кавказа. Здесь пробиты чрез скалу Кари (двери) и возведена чрез речку большая сводчатая каменная на извести стена. И это устроено царями с целью, чтобы, кроме них, ни один овс не мог проходить чрез эти двери. И ущелье это очень крепкое и неприступное <…>. Тут имеется крепость большая и весьма сильная и, как говорят, построенная царицей Тамарой» (текст цитирован по источнику: Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа, № 22. 1897. Описание Осетии, Дзурдзукии, Додоэтии, Тушетии, Алании и Джикетии. Из Географии Грузии Вахушта, составленной в 1745 г. Пер. М. Джанашвили) (85) .
84
По подробностям этой истории Вахтанга смотрите рассказ Вахушта, приводимый господином Броссе в своем Explication de diverses inscriptions georgiennes, armeniennes, etc., 12.
85
Id., p. 11.
Кажется, что именно о Бахкатаре, убитом Вахтангом, идет речь в надписи, недавно найденной в церкви Музалы над воротами Кассары и опубликованной в Азиатском журнале за октябрь 1830 года; вот она в том виде, в каком ее перевел господин Броссе Младший, она по-грузински, разделенная на две части, каждая из которых по тринадцать стихов (86) :
«Нас было девять братьев из семейства Чарджонидзе-Дчархилан: Ос-Бахкатар, Давит-Сослан, объявившие войну четырем царствам; Фидарос, Джадарос, Сакур и Гиорги, бросавшие на врага гневные взгляды. Трое из наших братьев являлись монахами и благими служителями Христа. Мы хозяева узких путей, по которым ходят туда и обратно с четырех сторон».
86
Id., p. 8.
«Мы имеем в Кассаре укрепление и таможню, и мы занимаем верхнюю часть моста, надейтесь на хорошее обхождение здесь, если вы хорошо ведете себя на той его части. Мы имеем золотого песка и серебра столько же, сколько и воды. Я завоевал народы Кавказа и преклонил четыре царства. Верный своим обыкновениям, я похитил сестру князя Картли; он предупредил меня и обманул клятвой, взяв на себя ответственность за мои грехи. Бахкатар был брошен в воду, а войско Осетин оказалось уничтоженным. Вы, кто читаете эти строки, даруйте мне несколько молитв».
Помимо Осетин, проходы у подножия Эльбруса закрывались другими стенами и укреплениями, одна из которых принадлежит к долине Троглодитов, сегодня Кисловодской долине или кислым водам (87) ; другая стояла на Куме. Наконец, последний участок по примеру Дербентского закрывал морскую теснину Гагры, описанную мной выше (88) . Стена Келассура защищала только греческую республику против горцев Кавказа (89) .
87
Смотрите t. I моего Путешествия.
88
Id.
89
Id.
Полагаю, что мне удалось подытожить, насколько в моих силах, общую систему коммуникаций Кавказа и укрепленных линий, охранявших народы против кочевников севера; я не стану повторять уже сказанное мной в исторической части об охране этих переходов Персами и Римлянами.
Что касается, в частности, истории о госпоже княжне Дарье, грабившей путников и бросавшей переставших ей наравиться любовников прямо в Терек, как бы с высоты Тарпейской скалы, то можно ее отнести к числу фаблио о временах правления Карла Великого. Нет ничего в грузинских хрониках, что могло бы поддержать эту сказку. Впрочем, я нахожу слишком мало вкуса у госпожи княжны, пришедшей усесться в орлиное гнездо, чтобы позабавиться (90) .
90
Gamba, Voyage dans la Russie meridionale, t. II, p. 21.
Дарьял это не только закрытые врата для врага, Гунна, пожелавшего проникнуть в большую долину Кавказа, но еще и место, где завершается всякая растительность на склонах гор. Они полностью голые в долине Терека; и лишь в самой теснине начинаешь замечать по расселинам расколотых и угрожающих обвалом со всех сторон скал несколько низкорослых сосен.
Но вскоре природа оживает, и уже в Ларсе на 700 футах ниже и в 6 1/2 верстах от Дарьяла она восстанавливает все свои права. Скоро деревья мачтового леса смешиваются с соснами и можжевельниками; понемногу они берут верх и первыми проникают на вершины скал, как видно по Ларсу.
За Дарьяльским постом переходим Терек по деревянному мосту, чтобы достичь левого берега; дорога скользит между рекой и огромными блоками осыпавшихся скал, покрытыми еще альпийской растительностью.
Но вскоре второй мост приводит путешественника на правый берег, и недавно завершенный путь избавляет его от столь трудного проезда у врат Святой Троицы; ведь, чтобы оставаться на правом берегу, в живой скале был вытесан путь, известный своими сложностями и рисками, которым подвергся Гамба в 1820 году. Господин Гамба говорит также, что дорога оказалась поднятой на несколько футов над самыми высокими водами Терека; я не знаю, насколько Терек ей овладел, поскольку в действительности теперь он течет по всей своей протяженности по старому пути и даже через врата Святой Троицы.
Третий мост находится ниже этого препятствия, которое мы не смогли преодолеть, и в 6 1/2 верстах от Дарьяла; прибыв в Ларс в самом романтическом положении. Его древний замок покоится на выдвинутой скале, господствующей над Тереком: несколько хижин, пост и воиская команда размещаются у подножия скалы. На данном мной рисунке этого месторасположения, 2 serie, planche 30, Терек у нас справа, а большая дорога, проходящая по гребню скалы, слева. Склоны, окружающие замок Ларса, один из ключей долины, все суть сланцевые и покрытые усеянными блестками черных сосен и кустарниками.