Путевка в семейное гетто
Шрифт:
– Привет, – сказала она.
– Привет, – ответил ошарашенный неожиданным пируэтом гость, – у тебя все кости целы?
– Вроде все, – улыбнулась девушка, – я в школе акробатикой занималась. Присаживайся, – она вернула кресло в исходное состояние и пододвинула ближе к Ромке.
– Да нет, спасибо, – ответил тот, – я лучше постою.
– Не нужно стоять, не нужно! – заявила стремительно вошедшая в зал Алиса. – Сегодня ни стоять, ни сидеть не нужно. У нас намечается важное мероприятие, нам не до гостей. Ромочка, дорогой, в следующий раз постоишь! – она схватила Ромку за руку и потянула к двери. – Пока! – И незваный гость оказался на улице. – Ходят тут всякие, – пробурчала Алиса. – И чего сидим?! – обратилась к Ане, вновь занявшей место в кресле-качалке. – Времени в обрез! Займись собой и бутербродами! Девочки, так же нельзя! Вот-вот придет Чебушевская с Терчиковым! Туся, ты где?!
– Я здесь, – прибежала возрожденная косметическими средствами Туся, поправляя на себе маленький сарафанчик, больше похожий на сексапильный фартук официанток стриптиз-бара.
– Девочки, – скомандовала Алиса, – к бутербродам!
Так, вероятно, командовали на поле боя командиры, призывая своих бойцов кидаться на амбразуры вражеских дзотов. Девочки не стали перечить подруге, это было бессмысленно, и направились на кухню. Раз уж Алиса решила заарканить этого Терчикова, то они должны будут ей помочь. От собаки было мало проку, но и она направилась за ними к бутербродам.
Когда стол был практически накрыт, в голову к Ане пришла удачная мысль – перенести пиршество на свежий воздух в беседку. Двор скоро накроют сумерки, а под одиноким фонарем особенно не разглядишь, что пьешь: дорогое шампанское или диетическую колу. К тому же, по расчетам девушек, миллионер должен был быть опьянен не колой, а Алисой. Или, как наверняка надеялась Туся, именно ею.
Алиса спустилась еще в более фривольном виде, чем Туся. Идею перенести на свежий воздух стол она активно поддержала и занялась переброской трофеев. Собаку решили запереть дома, предварительно усыпив ее бдительность парой таблеток «Антисекса». Если мужчина боится собаки, то это может решить исход всего дела, чувство влюбленности напрочь изгонит состояние напряженного страха. Тогда о каких намерениях можно будет говорить? У него оно будет одно – поскорее сбежать от злобной твари. Не от Алисы, конечно, а от ее собаки. Ну, впрочем, это как они обе станут себя вести, стервозности с избытком у обеих. Сегодня проявлять ее больше Алиса не собиралась, но кто знает, куда выведет жизненная кривая?
Бывает так, что собираешься вести себя агнцем, а судьба подбрасывает такие обстоятельства, что в борьбе с ними становишься мегерой. И после этого никто не верит, что на самом деле ты – милая, симпатичная девчушка, время от времени позволяющая вешать себе на уши лапшу и млеть от разговора с любимым человеком. Закрепляется мнение, что ты – мегера, и от этого штампа никуда не деться. Алиса, которая уже столкнулась с подобной ситуацией у Одинцова, не собиралась выказывать подлинную сущность. Чего бы ей это ни стоило, она должна была улыбаться и терпеть. Она готовилась терпеть от миллионера многое. Все! До свадьбы точно. Потом наступит его очередь. Вот уж там она поглядит, какая у бизнесменов выдержка. Это им не делишки обтяпывать, иметь дело с настоящей женщиной – как каждый день отправляться в бой. Но радость победы одна на двоих и сладость завершения сражения – неописуема. Алиса готовилась к бою. Сегодня или никогда. «Никогда!» – пронеслось у нее в мозгу, когда она увидела, кто идет к ней с Чебушевской.
Калерия Леонидовна вела под руку оклемавшегося после удара в бильярдной воротилу строительного бизнеса. Только чудом старичок не был отправлен Тусей на тот свет и сегодня пришел к ним в гости. Вероятнее всего, он не знал, к кому шествует, но, увидев Алису, удовлетворенно цокнул языком и залихватски подмигнул, вильнув тощим задом от внезапного возбуждения. Похотливость пожилого миллионера показалась Алисе смешной, и она непроизвольно улыбнулась. Тот воспринял это на свой счет и мелко потрусил вперед, гарцуя перед девушкой, как истомившийся от желания жеребец. Алиса испуганно отскочила назад, но вовремя одумалась и вновь натянула на свое лицо благочестивую улыбку, которую чуть не потеряла во время вынужденного отступления. «Поле битвы не оставляй врагу!» – сказала она самой себе и пошла навстречу гостям. Кого конкретно она видела в роли врага, Алиса не знала точно, но боковым зрением заметила висевшего на внутренней калитке приунывшего Багрова. Откуда он взялся, было непонятно. Целый день мотавшийся неизвестно где, на этот раз Багров висел чистенький и отутюженный, как будто чья-то неведомая рука собрала его для семейного похода по магазинам. Алиса догадывалась, чья это была рука и на что она покушалась в отношении Багрова. Наверняка им уже вовсю занялась Катерина, говорившая с иностранным акцентом и стирающая его штаны в американской стиральной машинке. Как она прижала бедного парня к ногтю, он уже лишнего шагу ступить не может. Вот что значит лишь на мгновение упустить бразды управления мужчиной. Его тут же перехватывает несущаяся во весь опор кобылица, и они дальше скачут по жизни вместе.
Но Олег на самом деле как раз и собирался сделать шаг навстречу Алисе. Он хотел ей признаться в страшной тайне, получить от нее поддержку, сочувствие, совет. Возможно, он даже решился бы на нечто большее. Возможно. Но он так и не решился. Увидев, что Чебушевская привела к ним в дом самого Терчикова, Олег понял, что появляться следом за ними было верхом глупости. Одуревшие от богатого гостя девицы совсем потеряют разум и ничем ему не помогут. Придется возвращаться к Кэт и надеяться только на нее. Багров еще немного повисел на калитке, наблюдая, как Алиса кидается навстречу долгожданным гостям, и вернулся к себе в дом. Худшего зрелища, чем лобзания молодой девицы и престарелого миллионера, наблюдать ему еще не доводилось. Видеть этого он не хотел, тем более в роли девицы выступила его бывшая пассия. В том, что она стала его «бывшей», он перестал сомневаться – подцепить на крючок такого состоятельного мужчину, как Терчиков, мечтает всякая современная девушка, у которой есть мозги. А Алиса здесь вне конкуренции.
У Туси мозгов не было. Она не мечтала висеть на шее у престарелого бизнесмена и, как только его увидела, спряталась в беседке под столом. Но ей не повезло, Алиса тащила гостей именно в беседку. Места под столом было катастрофически мало, вся целиком Наталья не помещалась, наружу выпирала самая габаритная часть ее тела. Туся прикинула, что, вполне вероятно, за разговорами ее не заметят и она пересидит здесь беспокойное время. Но не тут-то было. Старик вспомнил прелестную часть тела, ради которой он пострадал у бильярдного стола, практически сразу. Ему запомнилось не лицо Туси, не ее белокурые локоны, а… Да, бывает и такое, чаще это происходит с мужчинами. С женщинами – гораздо реже, там больший акцент делается на портмоне. «Где-то я его видела, – вспоминает красотка, глядя на дорогой кошелек в руках незнакомца. – Точно! Он расплачивался за наш ужин».
Терчиков подмигнул остальным и расставил руки в стороны, сдерживая их движение вперед. Все встали. Он, подкравшись к столу, как партизан, ущипнул Тусю за выпирающее место. Та взвизгнула, больше от неожиданности, чем от удовольствия, подпрыгнула и стукнулась головой об стол. Превозмогая боль и зная, что ее раскрыли, Туся гордо выпрямилась и рассказала всем, что искала пуговицу. И когда она ее наконец-то нашла, то от щипка случайно проглотила и теперь намеревается посвятить весь вечер тому, чтобы извлечь ее наружу. Терчиков, воодушевившись обилием симпатичных девиц, особого сожаления по поводу ускользающей блондинки не испытал. Оставались еще две, одна из которых была настолько хороша, что захватывало дух. Терчиков решил на ней жениться. Он всегда делал это сразу и бесповоротно. К чему тянуть и разводить церемонии? Миллионер оглянулся на Калерию Леонидовну и удивленно поднял вверх патлатые брови. Та жеманно кивнула, дескать, да, она, Алиса, и есть та самая раскрасавица, о которой я прожужжала тебе все уши. Аня воротилу строительного бизнеса не заинтересовала. Слишком худощава, слишком умна, слишком скромна… Господин Терчиков обожал нахалок и стерв. На трех таких он был женат и, несмотря на то, что при разводе они оттяпали у него по солидному куску состояния, продолжал питать слабость к подобным дамам. Мнение самой Алисы Терчикова совершенно не интересовало. Он был уверен в том, что у хорошеньких девушек нет достаточного количества мозгов, чтобы пристраиваться в этой сложной жизни. Они нуждаются в умном, заботливом поводыре, в качестве которого он им себя и предлагал. «Нет, не им, – поправил себя престарелый ловелас, – ей одной. Вторая как-то не очень вдохновила!» И решил не откладывать дело в долгий ящик. После официального знакомства он подробно выслушал жалостливую историю Алисы о ее тяжелом существовании рядом с вполне обеспеченными подругами: у одной отец – лауреат Нобелевской премии по Луне, а вторая – натуральная королева самоцветов. И проникся жалостью к красавице, вынужденной влачить жалкое существование в богом забытом месте. Единственно, что его смутило, – исповедь про место. Терчиков считал родную Копейку лучшей деревней в мире, которую не променял бы ни на какие городские хоромы. Он и не менял свой деревенский дом-особняк на три столичные квартиры, состоящие из многочисленных апартаментов. В смысле жить туда не желал перебираться. Но мысль о том, что красавица на данный момент проживает в деревенском доме, укрепила в нем уверенность, что никуда она не денется, поживет с ним в Копейке. Или разве что разведется. Но по брачному договору, который она должна будет обязательно подписать, Алиса сможет это сделать только после трех лет совместного с ним проживания. А потом пусть обитает где хочет. Обычно на четвертом году жизни он уставал от своих молодых жен и отпускал их восвояси, обеспечив безбедную дальнейшую жизнь. Но природа брала свое, и вскоре Терчикову снова требовалась молодая жена. В гражданском виде он брак не воспринимал, девиц вне брака любить себе не позволял, чем представлял большую ценность для хищно настроенного женского пола.
Алиса прикидывала, как далеко она может пойти, чтобы оказаться женой воротилы-бизнесмена. Она позволила поцеловать себя в щеку, прислушалась к себе и подавила негативные чувства. Вполне прилично. Можно представить, что целуешься с дедушкой. Только представить, что с ним спишь, было нелегко. Но Чебушевская, вальяжно расположившись за столом в беседке, сводила все разговоры к тому принципу, благодаря которому все должно было притерпеться и слюбиться. Алиса честно попыталась притерпеться, иного выхода у нее не было. Если бы она заранее знала про три-четыре года, то, вполне возможно, процесс привыкания прошел бы более быстро. Но она не знала и, сидя рядом с господином Терчиковым, силилась полюбить его, как отца родного.
Процессу мешала Аня. Мало того, что она принесла свой любимый роман и, читая его, отвлекала шелестящими страницами, так она еще хихикала каждый раз, когда считала ситуацию забавной. Терчиков с Чебушевской эти хихоньки и хахоньки не слышали в силу своего здоровья, но до Алисы они долетали четко и ясно. Подруга не одобряла ее увлечения и требовала прекратить трагикомичное представление. Алиса, не глядя в ее сторону, пригласила гостей пройти к розам в сад и продолжить беседу там. Чебушевская со словами «Поворкуйте, голубки, одни!» осталась в беседке, а престарелый бизнесмен схватил Алису за руку и потащил в кусты. Упираться было смешно. Не упираться – еще смешнее. Не хватало того, чтобы он в этих самых кустах совершил над ней бесчинство! Алиса разгорячилась и приготовилась дать налетчику достойный отпор. Но после вспомнила, как он пострадал от руки Туси, после чего оказался в больнице, и передумала. Сильно бить она его не станет, но без сопротивления не сдастся. Терчиков и не собирался совершать что-то неприличное, но провоцировать девиц любил. Ему доставляло истинное наслаждение, когда они не получали того, на что искренне рассчитывали. Он, резко остановившись рядом с розами, не потащил Алису в кусты, а опустился на одно колено и признался ей в любви. Собственно, он предложил ей руку и сердце. А после того, как она с ним разведется, – солидное содержание. Девица явно думала про другое, оттого и остановилась как вкопанная, хлопая длиннющими ресницами.