Путеводитель по Библии (Ветхий завет. Новый завет)
Шрифт:
В 283 г. до н. э., когда Малая Азия была свободно связана с недавно основанной Селевкидской империей, некий наместник македонского царя по имени Филетэр правил городом Пергамом, находившимся на территории того, что однажды было Лидией. Он сумел стать независимым от Селевкидов после смерти Селевка I Никатора, и таким образом было основано Пергамское царство.
Племянник Филетэра, который взошел на престол как Евмений I в 263 г. до н. э., вскоре после этого победил второго селевкидского монарха Антиоха I и утвердил независимость Пергама. В это время галлы производили огромные разрушения в Малой Азии, так что независимость оказывалась сомнительным благом. Однако после Евмения в 241 г. до н. э. на престол взошел его племянник Аттал I, а в 235 г. до н. э. он сумел нанести галлам решительное поражение. Это покончило с галльской угрозой и весьма высоко подняло престиж Пергама. Он процветал при просвещенном правлении, а образование поощрялось в такой степени, что библиотека в Пергаме оказалась на втором месте, уступая по размерам и достоинствам только Александрийской. (Действительно, ревнивые Птолемеи отказались экспортировать папирус в Пергам, таким образом лишив их материала для копирования книг. Пергамцы изобрели для этой цели метод обработки кожи животных, — более долговечной, но также и более дорогой, — и это дало нам слово «пергамент», «произошедшее из Пергама».)
В 197 г. до н. э. Аттал умер, и царем стал его сын Евмений II. Это и есть Евмений из Первой книги Маккавеев (8: 8).
Евмений II оказался в столкновении с Антиохом III на пике успешности этого монарха, и некоторое время казалось, будто Антиох отвоюет обратно всю Малую Азию. Евмений II обратился к Риму, который только что побил Филиппа V Македонского.
Рим откликнулся, и после нанесения поражения Антиоху III (совместно с армией Евмения, боровшейся рядом с римскими легионами) римские завоевания Малой Азии были переданы Пергаму, который теперь достиг пика своей власти.
Автор Первой книги Маккавеев перечисляет как переданные Пергаму: Лидию, Мидию и Индию. Лидия, представляя западную часть Малой Азии, составила царство Пергама после поражения Антиоха. Действительно, Пергам был почти Лидией, вернувшейся к существованию, но уже грекоязычной Лидией.
Однако Индия и Мидия не были отданы Пергаму. Они были далеко на востоке, и даже Рим не мог отдавать их кому-либо. Однако, как прямое следствие поражения Антиоха, Индия, Мидия и другие восточные территории Селевкидской империи восстановили постоянную независимость. Если бы Пергам не получил их, то Селевкидская империя потеряла бы их.
Греки
И наконец:
1 Мак., 8: 9—10. …и о том, как еллины вознамерились прийти и истребить их [римлян]… и они [римляне]… воевали против них [греков]… много из них пало пораженных, и взяли в плен…
Сказать, что греки «вознамерились прийти и истребить» римлян, — значит придавать несчастным грекам слишком большое значение. Они не были в то время в таком состоянии, чтобы сокрушить кого-либо, кроме самих себя, но автор Первой книги Маккавеев жил в то время, когда среди иудеев были сильны антигреческие настроения, и это отражено в данных строках.
В действительности преступление греков состояло в том, что некоторые из их городов (объединенные в Ахейскую лигу) в глазах Рима недостаточно активно поддерживали римлян против Персея Македонского. Для Рима нападение на Ахейскую лигу было подобно вырыванию погремушки у младенца. В 168 г. до н. э. тысяча знатных греков была уведена в качестве пленников в Рим.
Вакхид
Завоевания Рима, его лояльность к союзникам, его республиканская форма правления и его гражданская доблесть — все это описывается с некоторым лирическим преувеличением. Несомненно, здесь виделось некоторое оправдание еврейской надежды (в то время) на Рим.
Его защита Пергама от Селевкидов и его укрепление Пергама за счет Селевкидов были весьма внушительными. Конечно если бы Иудея создала союз с Римом, подобные выгоды выпали бы и на ее долю. (Конечно, Рим поддерживал своих союзников из своих собственных соображений, и, в конце концов, он поглотил их всех, и врагов, и союзников, но у автора Первой книги Маккавеев не было преимуществ нашего суждения задним числом.)
Автор описывает посланника, которого Иуда направляет в Рим, и с Римом заключается договор о союзе. Но можно только задаться вопросом, а был ли такой союз сформирован на самом деле. Возможно, это было просто заявлено во всеуслышание войсками Иуды как своего рода «война нервов» против Селевкидов, у которых имелись вполне достаточные причины страшиться самого названия Рима. Если этот союз был просто пропагандистским оружием, то оно не оправдалось; а если это было на самом деле, то этот договор оказался мертвой буквой. Димитрий снова продолжил наступать на мятежников, и Рим не сделал ничего, чтобы помочь Иудее.
1 Мак., 9: 1. Когда Димитрий услышал, что Никанор и воины его пали в сражении, послал Вакхида и Алкима во второй раз в землю Иудейскую, и правое крыло с ними.
1 Мак., 9: 3. В первом месяце сто пятьдесят второго года [160 г. до н. э.] расположились они станом у Иерусалима…
Силы Иуды сами пострадали от многочисленных потерь в борьбе против Никанора, и перед лицом свежего войска Селевкидов и «тори» многие дрогнули. Происходило массовое дезертирство, и Иуда оказался только с оставшимися восьмьюстами человеками.
Благоразумно было бы отступить, но если бы он сделал это, то остался бы без войска. В конце концов лучше уж бесстрашное сражение и вдохновляющая смерть. Именно этот путь он и выбрал. В последовавшем сражении маленькая горстка мятежников отчаянно билась, но явный перевес врага был непреодолим, и фактически они были полностью уничтожены.
Иуда Маккавей погиб вместе с остальными в 160 г. до н. э., через семь лет после того, как его отец протрубил призыв к восстанию.
В связи с гибелью Иуды Селевкиды торжествовали, и Иудея была теперь полностью в руках проселевкидских иудеев:
1 Мак., 9: 23. По смерти же Иуды во всех пределах Израильских явились люди беззаконные, и поднялись все делатели неправды.
1 Мак., 9: 25–26. И выбрал Вакхид нечестивых мужей и поставил их начальниками страны. Они разведывали и разыскивали друзей Иуды и приводили их к Вакхиду, а он мстил им…
Однако это поражение не было полным. Димитрий учился на ошибках Антиоха, и законы против иудаизма не были восстановлены; Храм не был снова осквернен. Восстание закончилось политической неудачей, но в религиозном отношении оно было успешным.
Или же было не так? Не могло ли быть так, что там, где сила потерпела неудачу, происходила постепенная ассимиляция, которая могла быть успешной под руководством какого-нибудь первосвященника «тори»?
Ионафан
Однако у иудея не было возможности выяснять правду. Двое из сыновей Маттафии мертвы, павшие на войне против Селевкидов. Осталось трое: старший сын Иоанн, второй по старшинству Симон и Ионафан, пятый и самый младший, который уже проявил талант руководителя и к которому обращались выжившие мятежники в мрачные дни после гибели Иуды, когда селевкидский военачальник Вакхид правил страной через своего марионеточного первосвященника Алкима.