Путин, Буш и война в Ираке
Шрифт:
Советский Союз был нужен Ираку, как и всему арабскому миру, в качестве поставщика оружия и противовеса Соединенным Штатам. Идеологического сотрудничества с арабским миром не получилось. Коммунистические идеи там отвергались, коммунистов убивали или бросали в тюрьмы, на что руководители КПСС старательно закрывали глаза. Потом уже арабские страны увидели, что экономические советы Москвы ведут их в пропасть, а долларов Советскому Союзу самому не хватает.
Тем временем американские военные готовили боевую операцию. Стало ясно, что затянувшаяся переброска сил позволит приступить к боевым действиям не раньше середины января. А в конце февраля погода
Таким образом получалось, что военную операцию нужно проводить не позднее февраля.
29 ноября Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 678, которая оставляла Ираку на вывод войск время до 15 января 1991 года. Эта дата совпадала с планами Пентагона.
В американском проекте резолюции прямо говорилось об «использовании силы» — если Ирак не выполнит требования Совета Безопасности. Шеварднадзе попросил Бейкера смягчить формулу. Записали так: государствам — членам ООН разрешалось «использовать все необходимые средства» для освобождения Кувейта от иракских войск. Фактически Совет Безопасности проголосовал за войну против Саддама.
Это и пытался объяснить Тарику Азизу Шеварднадзе во время их последней встречи. Советский министр откровенно сказал, что резолюция Совета Безопасности № 678 позволяет начать против Ирака военные действия, поэтому война будет и Ираку придется туго, потому что американцы применят современное оружие.
Потом с Азизом говорил Горбачев и тоже пытался предупредить иракцев о том, что их ожидает. Азиз по-прежнему улыбался и отвечал, что иракский народ ничего не боится. Все попытки уговорить Ирак, как и следовало ожидать, оказались напрасными.
Боснийский посол в Багдаде, у которого сложились почти дружеские отношения с иракским президентом, тоже пытался его вразумить:
— Вам нужно вывести войска из Кувейта, хотя бы потому что западные страны воспользуются этим предлогом, чтобы вас уничтожить.
Саддам снисходительно посмотрел на посла:
— Вы не знаете того, что известно мне.
В юности Саддам прожил три с лишним года в Египте. Этим исчерпывалось его представление о мире. Он был крайне самонадеян по природе, и уверенность в собственном величии только усиливалась с годами. Он никогда не любил советоваться, а став хозяином страны, принимал только единоличные решения.
Саддам сам навлек на себя военную катастрофу. У него было пять с половиной месяцев, чтобы избежать войны. Ему было достаточно сказать, что он выводит войска из Кувейта, и он бы избежал поражения. Кто виноват, что Саддам не понимал иного языка, кроме языка силы? Совершив акт агрессии, он сам вывел себя из-под защиты международного права.
После голосования в ООН Буш был готов сам встретиться с Саддамом, послать в Багдад госсекретаря Бейкера или пригласить в Вашингтон Тарика Азиза. Это могло стать последней попыткой предотвратить военные действия.
Но Саддам упустил и эту возможность. Переговоры об обмене визитами продолжались месяц. Он откладывал встречи, надеясь выиграть время. 4 декабря он заявил, что отпускает советских заложников. Еще через два дня сказал, что позволит уехать всем иностранцам.
8 января 1991 года в Женеве Тарик Азиз, наконец, встретился с государственным секретарем Бейкером, который сразу сообщил, что прибыл не
«Мы сегодня стоим на пороге войны между Ираком и всем миром. Эта война началась с вашего вторжения в Кувейт; эта война завершится, только после того как Ирак полностью и безоговорочно выполнит требования резолюции № 678 Совета Безопасности ООН.
Мы предпочли бы мирное решение. Вместе с тем полное выполнение требований резолюции № 678 Совета Безопасности ООН и предшествующих резолюций является абсолютно необходимым условием. Никакого поощрения за агрессию не будет. Это принципиально, компромиссы здесь невозможны.
Вместе с тем, выполнив полностью эти требования, Ирак получит шанс вернуться в мировое сообщество. Ирак и иракская военная инфраструктура не будут уничтожены. Но, если вы безоговорочно не выведете войска из Кувейта, вы потеряете не только Кувейт.
Сейчас решается вопрос не о будущем Кувейта — он будет освобожден, законное правительство восстановлено, а, скорее, о будущем Ирака…»
Письмо в запечатанном конверте Бейкер протянул Тарику Азизу вместе с ксерокопией, которую иракский посланец мог прочитать. Пробежав текст глазами, Азиз возмущенно бросил письмо на середину стола. Оно так и осталось лежать на столе. Посольство Ирака в Женеве тоже отказалось принять послание Буша. Бейкер надеялся, что Азиз, который его все-таки прочитал, объяснит Саддаму, что ему сделано последнее предупреждение.
Государственный секретарь сказал, что Ираку не выиграть этой войны.
— Наша страна знает, на что идет, — гордо ответил Азиз. — Мы принимаем войну.
Но тут же добавил, что готов приехать в Вашингтон для продолжения переговоров.
Бейкер покачал головой:
— Поздно. Мы дали вам время. Теперь вы просто пытаетесь отодвинуть срок ультиматума.
Прежде чем встать из-за стола, Бейкер предупредил Азиза против использования оружия массового уничтожения.
— Народ Америки потребует мести, — в жесткой форме произнес государственный секретарь, — и у нас есть все средства, чтобы это сделать.
Тарик Азиз понял, что американцы не остановятся перед ядерным ударом. Возможно, поэтому Ирак так и не решился пустить в ход химическое оружие.
Но все это произошло уже после того, как Шеварднадзе перестал быть министром иностранных дел.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА В МОСКВЕ
Шеварднадзе покинул пост министра иностранных дел, когда до начала военной операции против Ирака оставались считаные дни. В Багдаде его уход вызвал взрыв радости. В окружении Саддама решили, что советского министра иностранных дел заставили уйти в оставку генералы — друзья Ирака и теперь линия Москвы изменится.
Эдуард Амвросиевич действительно вынужден был покинуть этот пост. Партийное собрание Министерства обороны дважды обращалось к Горбачеву с требованием привлечь Шеварднадзе к уголовной ответственности за «продажу интересов Родины». В Верховном Совете и в печати министр подвергался не просто критике, а откровенным оскорблениям.
Он превратился в козла отпущения. Его обвиняли во всех смертных грехах. Шеварднадзе обижался на Горбачева, который его не защищал, хотя министр проводил президентскую линию. А от Горбачева постоянно требовали скальпа Шеварднадзе. Михаил Сергеевич явно подумывал о том, что, может быть, ему нужен новый министр, которого не будут каждый день топтать в Верховном Совете.