Пьяная боль
Шрифт:
Всё кончено. Нельзя заставить любить насильно. Не получится. Только замучим друг друга.
Поворачиваю за угол в одном из бесконечных коридоров больницы и с силой врезаюсь носом в чью-то грудь, почти потеряв равновесие.
— Аккуратнее, — слышу над головой спокойный мужской голос. Сильные, заботливые руки удерживают меня на месте, не позволяя рухнуть на пол. — Полина?
— Простите, Михаил Ильич, — делаю шаг назад и торопливо вытираю тыльной стороной ладони слезы. — Я вас не заметила.
— Почему плачешь? Что-то с Денисом? — хмурится он обеспокоено.
—
— Давай, я тебя подвезу, — предлагает мужчина, следуя за мной. — Там дождь и куда ты одна так поздно?
— Нет, спасибо. Я сама, — качаю головой и надеваю куртку. — Присмотрите за Денисом, пока меня не будет. До свидания.
Улыбаюсь ему через боль и выхожу из больницы прямо под проливной дождь. Мысленно благодарю мужчину, что не последовал за мной выяснять причины моего внезапного бегства и навязывать помощь.
Справлюсь сама. Как это было всегда. Я привыкла, что мне на помощь никогда не прилетит волшебник или принц на белом коне. Или черном внедорожнике.
Слезы смешиваются с дождем, пока я преодолеваю путь до автобусной остановки по лужам. Всё еще боюсь оглянуться назад, словно там за спиной за мной следует Денис, который хочет все мне объяснить и вернуть назад. Знаю, что его там нет и быть не может и, возможно, именно боясь того, что обернувшись, смогу еще раз убедиться в том, что ему плевать, не смотрю назад.
Зачем снова и снова рвать себе душу осколками сердца? И так достаточно больно…
Дрожащей рукой открываю дверь его квартиры. Снимаю обувь в прихожей и прохожу в комнату, в которой лежат все мои вещи. Их немного, даже одну полку полностью не заняли.
Складываю свой скромный багаж в рюкзак, взглядом окидываю напоследок комнату, в которую больше не вернусь. Прохожу в гостиную, совмещенную с кухней, и собираю с журнального столика свои конспекты и учебники.
Всё. От моего присутствия в этой квартире не осталось и следа. Словно меня здесь и вовсе никогда не было.
Тем проще… Для Дениса, разумеется. Не нужно будет убирать следы от предыдущей девушки, чтобы привести в свою квартиру следующую.
Возвращаюсь в прихожую и снимаю с общей связки ключ от квартиры Дениса. Кладу его на комод и снова оглядываю квартиру, запоминая каждую деталь, каждый сантиметр того места, в котором была по настоящему счастлива впервые за семь лет.
Полной грудью вдыхаю запах, отчетливо ощущая в нем дерзкие цитрусовые нотки, которые невозможно перепутать ни с какими другими. Грудь снова сдавливает болью, а на глаза наворачиваются слезы, которым я не позволяю пролиться.
Достаточно на сегодня слез и разочарований.
Выхожу из квартиры и громко хлопаю дверью, словно самой себе вбивая в мозг, что на этом моя личная сказка закончилась. Пора возвращаться в реальность, в которой со слезами на глазах и жалости к себе не выжить.
Глава 29
Мучительно больно падать, когда во время
Жалеть себя и дуть на раны не имеет смысла, потому что впереди тебя ждет болезненное приземление лицом о землю. А в сравнении с ним, пылающие болью крылья и саднящие раны — не такая уж проблема.
Полет был высоким, свободным, легким, а приземление вышло жестким, хлёстким и безжалостным.
Куда мне идти? Кто меня ждет? Кому я, вообще, нужна со своим непростым багажом и не самым мягким характером?
Матери? Нет. Почти за два месяца моего отсутствия она позвонила мне лишь однажды, чтобы узнать, куда я на этот раз спрятала деньги.
Родственникам? Друзьям? Одни обо мне забыли или вовсе не знают о моем существовании, других у меня вообще нет и никогда не было.
Себе? Сейчас я нахожусь в той стадии, когда я не нужна даже себе. Промокнув под холодным дождем до нитки, я даже не пытаюсь спрятаться под козырек остановки или подъезда. Я просто иду, бездумно перебирая ногами, которые привели меня к подъезду моего дома.
Куда мне еще идти? На вокзал? Ночевать или куда-то уехать? Куда? В никуда и с пузом?
Нет. Нужно остановиться, подумать и решить все на трезвую голову. Без импульсива, затаенных обит и ненависти. Лучшее место для мыслей разного рода — моя комната. Правда, чтобы добраться до нее мне предстоит пройти полосы препятствий, если у матери очередная волна вечеринок или новый ухажер.
Ноги сами привели меня к моей квартире. Вероятно, это та черта моей жизни, за которой находится моя личная точка невозврата. И как бы я не пыталась биться, барахтаться, убегать… я всё равно буду возвращаться сюда. Словно здесь существует какой-то мой личный якорь весом в несколько тонн, тянущий меня ко дну, а на нем, пытаясь хватать ртом воздух, болтаюсь я, наивно веря в свое светлое завтра.
Нет его… того заветного завтра. Разве только его призрак.
Стоя напротив двери своей квартиры собираю последние остатки сил, чтобы при случае принять бой с веселой компанией матери. Всего-то и нужно, что побыть несколько минут чокнутой, чтобы вселить в людей чувство страха и растерянности, чтобы они решили, что оставаться со мной на одной территории — опасное для них мероприятие.
К счастью внешний вид располагает в тому, чтобы вселять в людей немой ужас. Я промокла до нитки, влажные волосы липнут к лицу, под глазами темные круги от недосыпа и тело бьёт мелкая дрожь, отчего голос кажется мертвенно медлительным. Почти идеальный костюм на хэллоуин, чтобы изображать утопленницу.
Делаю последний глубокий вдох и открываю дверь. Вхожу внутрь и замираю, прислушиваясь к звукам. Тишина. Темно и тихо, словно квартира абсолютно пустая.
Сбрасываю с плеча рюкзак, снимаю кроссовки, куртку и прохожу в кухню, чтобы согреться хотя бы горячим чаем.
На удивление, в квартире чисто. Видимо, у матери началась новая волна сознательности, которая, в общем-то, длится недолго.
Чайник щелкает, оповещая о том, что вскипел. Налив себе горячего сладкого чая, устраиваюсь за обеденным столом, согревая руки о кружку.