Пьяная Россия. Том первый
Шрифт:
– А ну, хулиган, брысь отсюда!
Дед, поглядев на нее усталым взглядом, исчезал, со вздохом печали.
Анфиса Сергеевна, правда, еще долго не могла успокоиться, и встревожено, кричала:
– Чего ты тут ходишь? Иди, Домой! Чтобы тебя не ожидало, иди!
И добавляла, гневно потрясая кулаками:
– Здесь тяжкий мир, разве не ясно, дурак ты старый? Тяжкий!
Анна никогда не угрожала деду, никогда не выговаривала ему. Да он и сам побаивался приближаться к Анне, разве что к Татьяне…
На
Души сестер затянуло в плотный кокон защиты. Кокон под действием двух потоков энергий, постепенно разрастаясь, обволок их тела и, когда вышел за пределы тел, сестры остановились, закрепляя результат собственными энергиями, схожими с серебристой ртутью.
– На сегодня зарядка окончена! – весело объявила Анна.
– Ах, как здорово! – подпрыгнула Татьяна. – Я теперь летать могу!
Анна поглядела заинтересованно:
– Тебе бы не бросать саморазвитие!
Татьяна рассмеялась, бегом бросилась в дом, но на ступеньках крыльца затормозила, со страхом заглядывая в прихожую.
– Что там? – полюбопытствовала Анна, безо всякого сомнения шагнув в темный коридор.
В сумеречной тени длинного коридора, где высились шкафы-купе, и темнели зеркала, стояла огромная фигура, черная, с полутораметровыми рогами на голове.
Анна смерила взглядом расстояние от пола до потолка. Благо, особняк, построенный в девятнадцатом веке, великими князьями Романовскими, имел высокие потолки. Неизвестный, никак не меньше трех метров, а с рогами, так и все пять, двинулся девушкам навстречу.
Татьяна попятилась и упала на спину. Она никогда не видела представителей высшей касты демонов. Анна гордо вскинула голову, умирать, так с музыкой.
– Что там происходит? – донесся до их слуха ворчливый голос бабушки, Анфисы Сергеевны. – Вот я сейчас спущусь!
И пошла, стучать, вниз, по ступеням парадной лестницы. Стучала, в данном случае, трость. Анфиса Сергеевна еще при покупке, сделала замечание Илье Степанычу, дворецкому, чтобы к трости непременно приделал железный наконечник, так легче было пробираться по обледенелому (зимой) асфальту. Анфиса Сергеевна любила путешествовать по городу и за городом, опираясь разве что на трость и на руку своей нянечки, Ольги.
Ольга сопровождала старушку. Они спускались со второго этажа, из спален, вместе.
Неизвестный повернулся к ним. Анна потрясенно его разглядывала. Вот только что он выглядел полным страшилищем, но в какое-то мгновение преобразился, уменьшился в росте, достигнув нормального двухметрового, человеческого роста. Посветлел и на темном прежде лице явственно проступили человеческие черты, настолько прекрасные, что у Анны рот открылся. Рога исчезли вовсе.
Миг и к бабушке, Анфисе Сергеевне спустившейся в прихожую устремился молодой мужчина, светловолосый, голубоглазый, с античными чертами лица. Едва, его увидев, Анфиса Сергеевна охнула, но тут же взяла себя в руки, прижала правую ладонь к сердцу и поклонилась. Мужчина ответил сдержанным поклоном.
Ольга смотрела заворожено. Обе сестры, помогая друг другу, вошли в прихожую, не сводя глаз с чудесного гостя. Но гость, почему-то все внимание сосредоточил на Анфисе Сергеевне. Отойдя в сторонку, зайдя в гостиную, они тихо разговаривали.
Ольга первой пришла в себя, слабым голосом она пробормотала:
– Разве такие люди бывают? – спросила она.
– Это не человек, – кивнула Анна, напряженно размышляя и не сводя глаз с мужчины.
– Демон, – подтвердила Татьяна, сжимая руку сестры.
– Не демон, нет, – помотала головой Анна и, догадавшись, ойкнула, прижав пальцы ко рту.
Больше она не произнесла ни слова, хотя Ольга с Татьяной разговаривали, беззастенчиво разглядывая мужчину и сравнивая его со скульптурой Аполлона.
Наконец, разговор закончился. Анфиса Сергеевна согласно кивнула и присела в полупоклоне. Незнакомец прошел мимо примолкших девушек, не глядя, потупив взор, но возле Анны, он внезапно остановился, будто на стену наткнулся. Повернулся и взглянул ей в глаза.
Анна попятилась, совсем, как давеча Татьяна и упала на спину. Незнакомец усмехнулся, но руки не подал, а взял, да и ушел через распахнутые двери в сад и дальше, по дорожке, в калитку.
Анна провожала его взглядом, пока он не скрылся из виду, и только тогда поняла, что Татьяна и Ольга тормошат, тянут ее за руки, силясь поставить на ноги.
– Бабушка! – вскрикнула Анна.
Анфиса Сергеевна улыбалась. Она тоже провожала незнакомца, только стоя у окна гостиной.
– Меня пригласили в войска! – заявила она, поворачиваясь к девушкам. – Это великая честь!
И пристукнула тростью.
Анна заплакала. Глядя на нее и Татьяна залилась слезами, к общему хору плачущих присоединилась и Ольга…
После похорон, сестры вместе со слугами брели какое-то время вместе, молча, думая каждый о своем. Татьяна плакала, тихо роняя слезы на усыпанную гравием широкую дорожку кладбища. Анна разглядывала кроны сосен, неторопливо раскачивающихся на слабом ветру. Ольга, покусывая губы, как видно задумывалась о поиске работы в ближайшее время. Илья Степаныч под руку с Юлией Евгеньевной вглядывались в памятники, часто останавливаясь, качали головами над могилками младенцев и молодых людей.