Пьяная Россия. Том первый
Шрифт:
– Дядя Паша, а дядя Паша!
– Чего тебе? – буркнул старый колдун.
– Защити! – жалобно заныл Серега.
– Да, колом ее по башке и дело с концом, – встрял, вдруг второй.
На него запшикали. Из сплошной стены дождя выступила фигура в плаще.
– О, смерть пришла, – радостно заявил второй.
На него опять запшикали.
– Бабушка, – заныл Серега, – я больше не буду!
Фигура молчала, но не приближалась.
– А коса где? – ржал второй.
Фигура шевельнулась, пошла, но углядев колдуна,
– Чего ты тут? – донеслось до присутствующих. – Ходи мимо!
– Не дело затеяла, – буднично доложил ей колдун.
– Мое это, не твое, – возразила фигура.
– Наше, – не согласился колдун, – внука моего, Лешку, зачем задела?
– Не специально, – заверила фигура и скинула капюшон.
По седым космам заторопились скатываться струи дождя.
– Он ворует, а я как живи? – продолжала доказывать старуха, указывая скрюченным пальцем на Серегу.
– Не станет он более воровать, устроиться работать! – говорил колдун.
– Берешься? – допытывалась старуха и добавила. – А то я устала с ним бороться.
– Берусь! – твердо произнес дед.
– А ну тогда, я пошла, – сообщила колдунья, повернулась и ушла, исчезнув за стеной дождя.
– И все что ли? – разочарованно протянул второй пьяница. – А где же бой на световых мечах, где звездные войны?
Колдун повернулся к Сереге и, глядя ему в глаза, серьезно произнес:
– Больше ты пить не сможешь!
– Ну да? – не поверил Серега.
– Попробуй, рискни! – предложил колдун и кивнул на сумку, где хранилась бутылка с остатками самогона.
– А и попробую! – азартно выкрикнул Серега.
Достал бутылку, откупорил, отпил прямо из горла, поперхнулся и едва успел выпрыгнуть прочь, из шалаша. Послышались рвотные звуки.
Серега вернулся, молча, уселся, деловито запечатал бутылку пробкой.
– Гипнотизер! – восхитился второй пьяница.
– Колдун! – пояснил Леша.
– И на работу завтра устроишься! – заявил тут колдун.
– Вот уж дудки! – заверещал Серега.
– Сегодня! – решил колдун.
И Серега послушно вылез под дождь. Остальные ждали, но Серега не возвращался.
– Куда это он? – не понял второй пьяница.
– На работу устраиваться, – буднично пояснил Леша.
– Это в поле-то? – продолжал недоумевать второй пьяница.
– В администрацию села пошел! – сказал колдун.
Дождь стих. Выглянуло солнце, и сверкающая радуга перекинулась вдали.
– Да ну вас, на фиг! – полез прочь второй пьяница. – Вы еще и меня загипнотизируете!
– Ну, ты дед Павел, даешь, – позавидовал Леша, – вот это способности, это я понимаю!
– Учись, студент! – рассердился колдун – И у тебя такие будут!
И они пошли, с наслаждением принюхиваясь к чистому воздуху и обсуждая недавнее происшествие…
Молитва на крови
– Понаехали тут, – брезгливо сморщив нос, процедила москвичка Ангелина Кабанова, и презрительно поглядев в сторону родни, сиротливо мокнущей под проливным дождем на перроне вокзала, зычно крикнула:
– Эй, студенты, долго вас ждать?
Студенты – родной брат Ангелины, интеллигентного вида мужчина с зонтиком в одной руке и чемоданом в другой, родная сестра Ангелины, худенькая женщина болезненного вида и племянница, нескладная девочка-подросток с двумя тяжеленными чемоданами, которые она, надрываясь, упорно, в одиночку, дотащила до автомобиля.
Машина, вернее микроавтобус, уже пофыркивал, готовый к поездке, Ангелина даже не обнявшись с родней, сидела за рулем, поторапливала новоприбывших с посадкой.
– Уселись? – спросила она, оглянувшись назад и придирчиво разглядывая одежду брата, спросила. – Костюмчик напялил дешевенький, поди-ка единственный, на все случаи жизни?
– Почему, единственный? – растерялся брат Ангелины, человек простоватого вида, про таких в народе говорят – «простофиля».
– Он – преподаватель в университете! – вмешалась девочка. – Только в костюмах на работу и ходит!
– С каких это пор провинциалы институты университетами обзывают? – недоверчиво хмыкнула Ангелина.
– Да уж лет как пятнадцать переименовали, – попытался разрядить накалившуюся обстановку в салоне авто, брат Ангелины.
– Вы бы лучше на дорогу смотрели! – посоветовала девочка, видя, что Ангелина опять раскрыла рот.
Ангелина взглянула на нее в зеркало заднего вида:
– У меня в семье, яйца курицу не учат!
– А почему ты обращаешься к Ангелине на «вы»? – недоумевал мужчина. – Она же тебе тетка родная!
– Да я ее в первый раз вижу! – громко воскликнула девочка. – Хотя мне и исполнилось уже пятнадцать лет!
Ангелина на это ничего не сказала, она вцепилась в руль, водитель из нее был никакой. Она страшно нервничала и косилась в сторону самоуверенных водил «крутых» иномарок. На светофорах крестилась и резко обрывала родственников, чтобы не отвлекали своими разговорами. По Москве прокатиться с ветерком, получиться разве что у важных чиновников с мигалками и группой сопровождения, а обычному люду остается лишь уповать на бога, крепкие нервы и мгновенную реакцию.
Несколько раз, крепко выругавшись и тут же испросив у господа прощения, Ангелина подрулила к многоэтажке, с трудом отыскав в скопище припаркованных автомобилей, место для стоянки своего микроавтобуса.
– Слышь-ка, родня, приехали! – грубо толкнула она сестру болезненного вида, задремавшую было во время поездки.
Сестра с остальными, ни слова не говоря, вышла. Племянница опять тащила два тяжелых чемодана, потому что дождь продолжал идти и брат заботливо держал зонтик над больной, слабенькой сестрой, с трудом поднявшейся по ступеням в подъезд.