Пять Дней Стражей
Шрифт:
— Что требуется от меня?
— Принять власть и… меня, — с заминкой произнес Девис.
— Вас! В качестве кого? — едва сдержалась от удивленного крика.
— Значит, с принятием власти вопросов не возникнет, — резюмировал герцог. — Насчет последнего… А вам бы в качестве кого хотелось?
Мне хотелось послать герцога к Триединому в пещеры, охладиться. Но я просто молчала, понимая, что это вновь его плоский юмор. Герцог, видя, что шутка не зашла, посерьезнел.
— Глава Совета и Первый Советник по всем вопросам, — коротко ознакомил меня с желаемой должностью.
— А кто сейчас глава? — с трудом выдавила из себя.
— Никого,
— Я могу отказаться? — прошептала я, глядя в сияющие глаза мужчины, испуганная этим обращением.
— Воля ваша, — он шутливо склонил голову. — Не бойтесь, милена. Я всегда буду рядом. Подскажу, поддержу. Вы справитесь. Народу нужна помощь. Только вы, как истинная наследница, сможете снять проклятие болезни. Пока вы живы в любом из миров, любой кто займет трон Зарат, будет считаться самозванцем. То, что на троне нет истинного наследника, влияет на все, особенно на магию. Жрецы храмов паникуют. Артефакты, поддерживающие благоприятный климат, служат все хуже. Недалеко до голода и эпидемий…
Он говорил и говорил, перечисляя все десять казней Египетских, указывающих на конец мира. Стиснув руки, сидя с напряженной спиной, до меня доходило, пока я жива, империи Зарат не видать благоденствия. И у меня два выхода: вернуться, принять престол и помочь народу или умереть, дав шанс наследникам другой ветви возродить мир. Девис прибыл, чтобы помочь осуществить тот вариант, который я выберу. Я покосилась на руки, сжимавшие пластину золотого телефона. Этот фанатик убьет и не задумается. Он все сделает для своего мира. И лучше мне не становится препятствием на его пути.
— У меня нет выбора, — упавшим голосом, вставила, в образовавшуюся паузу.
— Вы догадливы, моя королева, — он улыбнулся улыбкой иезуита, добившегося признания в ереси от еретика и готовящего несчастному костер.
Я отвернулась, скрывая слезы, наполнившие глаза. Некрасиво шмыгнула носом, стирая ладонью первую соленую каплю, скатившуюся по щеке. Пальцы коснулись подбородка, понуждая повернуться к нему.
— А вот это зря. Будет весело, — пообещал герцог. — Вам понравится. Обещаю.
Безжалостная неотвратимость возмездия для ставших на пути, отчетливо прозвучавшая в его голосе, заставила сердце содрогнуться.
Эпилог
Сняв золотой венец, усыпанный черными и желтыми бриллиантами, нервно вертела в руках тяжелый ободок, рассматривая себя в ростовое зеркало, в дворцовых покоях, принадлежавших императорам. В затянутом корсетом церемониальном платье из золотой парчи и черного бархатного лифа, густо расшитого алмазами, едва удавалось дышать. Потерла ладонями щеки, пытаясь вернуть румянец, кожа казалась желтоватой и чуть припухшей на скулах. На лице выделялись глаза, чудно смотрелись сиреневые радужки сменившие родные серо-голубые. Магия смерти чутко реагировала на сильный всплеск эмоций, пробужденных коронацией и поклонением артефактам в храме Триединого. На церемонии коронации и в храме вокруг суетились безликие жрецы, не вызывавшие эмоций. Рядом все время находился Девис, я чувствовала незримую поддержку, стоя в грубом сером рубище, без маски, босая, на коленях у алтаря, где повторяла слова клятвы за жрецом. Ладони, сложенные лодочкой требовалось выворачивать под невероятными углами, следуя за жестами жреца. Голос мужчины нараспев произносил фразы на древнем языке, истончаясь. Под конец
Я ожидала выхода к знати Зарат, которая жаждала знакомства с новой императрицей — темной лошадкой. В попытке успокоиться, взять себя в руки и утихомирить бьющееся в горле сердце, нервно перебирала драгоценный ободок, украшенный зубчиками, считая бриллианты.
— Как вы чувствуете себя, ваше величество? — учтиво поклонившись, Девис медленно приблизился, разглядывая мое отражение в зеркале. — Коронация прошла отлично. Артефакты Триединого и Хранитель рода Зарат приняли вас. Впрочем, я и не ждал другого. Хранитель принял вас еще раньше, когда указал мне путь в подвалы, где вас держала Тирэль. Теперь вы полновластная хозяйка всего мира. Ваш приказ об отмене масок сегодня вступил в силу. Мне сообщают из разных концов Зарат, что больные «золотой маской» излечились.
Глаза герцога лихорадочно блестели, напоминая мои, на лице промелькнуло нечитаемое выражение. Вина или сожаление. Я не успела разобрать, как Девис тут же принял обычное бесстрастное выражение. Он поправил богато расшитый камзол родовых зеленых оттенков с серебром. Тонкие пальцы вертят изящную золотую маску, усыпанную по краю мелкими черными бриллиантами. Я вспомнила, что наблюдала за ее созданием в мастерской Масочника. Цвета рода Зарат, мне придется носить их пожизненно. А жизнь у меня будет не в пример длиннее предыдущей.
Только зачем мне эта маска теперь?
Я отвернулась от зеркала и улыбнулась герцогу, с души камень свалился. До последнего переживала, подозревая во всей игре в императрицу Всея Зарат интригу ушлого безопасника. Но здоровье и благополучие народа — это по-настоящему важно.
— Я искренне рада, Девис, что помогла людям, — положила венец на столик у зеркала и показала на маску. — Что это у вас? Зачем это мне?
— Ваша маска, моя королева, — склонил голову в почтительном поклоне герцог, протягивая ее мне. — Вы единственная из всей империи, кто будет носить маску.
— Я? Что за ерунда. Почему? — с легким беспокойством одернула руку, предполагая новую каверзу.
Герцог молча кивнул на зеркало, предлагая посмотреться. Я резко развернулась и вскрикнула, отшатнувшись. На меня из зеркала смотрела женщина лицо, которой на глазах меняло очертания, распухая отвратительными буграми под кожей, отливающей в свете магических светильников тусклым золотом.
Не веря глазам, схватилась за лицо, со страхом и отвращением ощупала отвратительные наросты.
— Девис, что со мной? Почему я заболела? — не выдержав напряжения, опустилась на ковер, закрыв руками лицо, и зарыдала.
— Таково условие, моя королева. Владычица должна принять на себя боль своего народа, — в голосе послышалась грусть и сочувствие.
Прикрыла глаза, стараясь глубоко дышать и успокоиться, переваривая неприятные новости и пытаясь смирится с новым положением вещей.
Прохладные пальцы коснулись волос, лаская, провели по щеке, нажали на подбородок, заставляя поднять лицо. Я отстранилась и замотала головой. Теперь смотреть в идеальное лицо мужчины, видеть в глазах свое отталкивающее отражение, ловить брезгливую гримасу невыносимо для меня.