Пять эксов и Дракон для попаданки
Шрифт:
— Да как вам в голову такое пришло? Да как… — я попыталась вскочить, но Дрого удержал.
— Моя пара и моё сокровище не та фаунлингва, что прибыла к нам из другого мира, она родилась здесь, на Земле, и я прошу оставить нашу семью в покое. Мы будем заниматься делами магиков и обязательно увеличим их популяцию. Со временем. Но самостоятельно. Спасибо, что рассказали историю, но она не про нас. — Дрого встал и поднял меня. — Всего доброго, я пришлю приглашение на свадьбу.
— Что ж, желаю счастья. Ещё увидимся, — не стал нас удерживать силой премьер, и я с облегчением выдохнула.
Покидали резиденцию и
— Давай поедем без ускорения, — только и попросила я, когда Дрогомил завёл двигатель: он послушался.
Я смотрела в окно и пыталась привести мысли в порядок, пока мы не выехали на трассу, и Дрого не выдержал:
— Не молчи, Красава. Прошу! Скажи хоть что-нибудь!
— А когда у нас свадьба, если ты мне даже ещё предложения не делал?
— Завтра?
— Нет, завтра никак нельзя. Девчонки обидятся, что не купили платья, мама тоже…
— А когда ты хочешь?
— Давай на нашем острове, когда переедем? Оплатим всем дорогу, там есть где разместиться? — Дрого резко свернул на обочину и затормозил, потом отстегнул мой ремень безопасности, перетащил на колени и принялся покрывать поцелуями всё, до чего доставал.
— То есть ты согласна? Ты ему не поверила? Ты хочешь быть только со мной?
— Как ты можешь во мне сомневаться? Я так тебя люблю, что сердце готово разорваться, — я тоже покрывала его лицо поцелуями, и мне не верилось, что он мог так подумать. — Он всё врёт. Политики всегда врут! И у нас обязательно ещё родится девочка, возможно, даже фаунлингва, но позже. Гораздо позже. Поехали домой?
И мы поехали, а дома перед сном, когда мы лежали, обнажённые, в объятьях друг друга, я опять пытала своего дракона:
— Расскажи мне всё, всё, всё: как понял, что любишь, как мучился, что думал?
Мне были жизненно необходимы эти рассказы, и он рассказывал.
Глава 32 Дрогомил
Она уснула на моменте, когда я каялся в рукоблудии, которым занимался после её попытки показать «лепесток». Счастливо захихикала и унеслась в мир снов, а я ещё долго не мог к ней присоединиться: всё взвешивал и переваривал последние события, раздумывал над словами премьера.
Не могу сказать, что он выбил почву из-под моих ног, но пошатнуться заставил. Не то чтобы я поверил ему, Красава права — политики постоянно врут, но зерно сомнения премьер посеял. А вдруг она меня бросит? Я ведь этого не переживу…
У каждого дракона где-то есть его личное сокровище. Мы знаем эту истину с детства, впитываем с молоком матери, а потом всю жизнь стремимся его отыскать и присвоить.
Каждый из нас наполняет свою сокровищницу скрупулёзно: рыская по миру и сражаясь на турнирах, пытаясь найти то самое, настоящее. Этим может стать картина, побрякушка, редкое растение, да вообще всё что угодно. Никто не знает, что именно окажется самым важным и ценным в драконьей жизни.
Мы ищем, ищем день и ночь, пытаясь добыть то, что сделает счастливыми обе ипостаси и приведёт их единению, ведь только общее сокровище способно примирить зверя и человека и навсегда заставить отступить страх потерять контроль над разумом. Этим одержимы все драконы, но нашли свой покой немногие. Мне повезло. Я — нашёл. Моё сокровище — Красава.
Я не врал ей, когда говорил, что понял это только на арене. Знал, что влюбился, знал, что никогда и никому не отдам, но то, что выиграл у судьбы джек-пот, понял лишь тогда. До того я всё пытался осознать, как так получилось, что я влюбился в дерзкую человечку?
Когда я увидел её впервые, в том госпитале, у меня в груди ничего не ёкнуло и не возникло никакого желания, кроме как прогнать прочь нахалку. Ну а после того как она меня почти публично оскорбила, я вообще сложил о ней самое отвратительное мнение. И какого же было моё удивление, когда Красава явилась ко мне в башню в попытке устроиться на работу и начала стягивать трусики. Невольно хохотнул, вспомнив нашу весёлую историю, — в тот момент она была шикарна. Такая, как я запомнил, и не такая одновременно. Глаза сияли по-другому, а запах… Зарылся в волосы Красавы носом и вдохнул полной грудью — да-а-а, мой личный наркотик этот её запах. Просто крышу сносит, и вспоминается кабинка туалета, где я впервые смог прижать её к себе так, что холодный душ не помогал три дня после того случая. Тогда пали почти все мои принципы, но дальше было больше: я узнал, что она девственница, — и всё, на этом меня можно было терять для мира. В мыслях лишь она, в мечтах лишь она, в планах на жизнь — опять она. Наверное, по неопытности и незнанию я совершил много ошибок, пока пытался завоевать её расположение, но не буду о них вспоминать. К чему? Победителей не судят. В конце концов, я теперь самый счастливый дракон на планете и не стану думать о словах премьера, не омрачу нашу с Красавой жизнь недоверием, сделаю всё, чтобы они с моим сыном были счастливы.
На этой мысли я задремал, и мне пригрезился очень странный сон. В нём я бежал по аэропорту, опаздывая на рейс (понятия не имею, зачем и куда я собирался лететь на обычном самолёте, если сам могу прекрасно добраться куда захочу), и вот у самой двери к выходу на взлётное поле прямо передо мной упал старик. Естественно, я кинулся его поднимать.
— Вы в порядке? Помощь нужна?
— Да, сынок. Плохо мне, помоги добраться до медпункта.
Во сне передо мной встала дилемма: опоздать на самолёт или бросить деда? И я выбрал единственное правильное для себя решение — потащил дедулю к лекарям.
— Не волнуйтесь только, ваши вещи у меня, сейчас вам помогут…
— А скажи-ка мне, Дрого, — он вдруг так упёрся ногами в пол, что я, как ни старался, не мог его сдвинуть, — ты жалеешь о чём-то в своей жизни?
— Да, жалею. Поспешим, дедуль. — Жалел я тогда только о том, что с ним связался.
— А о чём? — не унимался он — Может, хотел бы начать всё заново? Что-то в ней поменять?
Я похолодел лишь от одного только предположения, что в моей жизни не будет Красавы, и тут же перестал предпринимать попытки оказать деду помощь.
— Нет! Ни за что! Кто ты? Кто? Что тебе от нас надо? — я впал в неистовство, подозревая, что дед замыслил недоброе.
Начал покрываться чешуёй и был готов разнести аэропорт, стремясь как можно скорее добраться до Красавы.
— Дрого, родной, любимый мой, что случилось? Ты кричал. Я рядом, ты меня звал. — Пришёл в себя от того, что моё сокровище покрывала меня поцелуями и крепко обнимала, шепча слова любви.
— Поженимся завтра, а свадьбу сыграем позже, на острове.
— Ладно. Но что тебе приснилось? У тебя чешуйки проступили.