Пять хвостов
Шрифт:
– Всегда бы так, – умилялась она.
– Ты о чем? – уточнил Финист, обнимая жену.
– Всегда бы так быстро засыпали.
– Природа, свежий воздух… А ты искупаться не хочешь? Дети спят, я за костром послежу. Сними свой халат и прямо так, нагишом в воду, чтобы одежду не сушить.
Финист подмигнул жене. Она сначала засомневалась, но потом тихонько подошла к купели, растегнула пуговки халата и сбросила его с плеч. Солнце уже село и ее фигуру освещало лишь пламя костра. Она оглядела себя и довольно улыбнулась. Ее тело тоже изменилось. Первое, что бросилось в глаза это упругая грудь. Откормив трех детей, она уже смерилась
– Отдыхай, я послежу, – предложила Веста.
Он устало улыбнулся и завалился рядом с детьми. И минуты не прошло, как по лесу пошел храм уставшего за день главы семейства.
– Завтра нужно будет придумать укрытие, – подумала Веста, – И что-то с одеждой решить.
Веста затолкала в кастер толстой веткой самый плоский камень из тех, что валялись по округе. Аккуратно засыпала его хворостом и задумалась. Она молча разглядывала свои руки, собирая все события во едино. «Если есть у них такие способности, то грех не воспользоваться», думала она. Еще одна толстая ветка отправилась в костер, разбудив искры, устремившиеся к небу.
Глава 4
Утренняя суета началась с рассветом. Весту разбудили голоса мужа и старших детей. Финист раздавал им приказы, как заправдешний генирал, а те послушно, хоть и с недовольными лицами, но шли исполнять. Она потерла глаза, прогоняя остатки дремоты. Тей спала на ее руке. Видимо ночью Веста все-таки уснула за костром. Благо проблем с розжигом у них не было и ночь была теплая, а вот утренняя свежесть бодрила. Веста поежилась от прохладного воздуха и прикрыла дочку пухом, на котором они спали.
– Чего это вы делаете? – зевая и потягиваясь спросила Веста.
– С добрым утром! – хором ответили дети.
– Лагерь разбиваем. – пояснил Финист, волоча приличного вида бревно.
Веста оглядела масштабы их работы. Видимо больно крепко она спала, раз не слышала как они наломали и притащили к месту будущего дома с три десятка стволов диаметром сантиметров по пятнадцать.
– Эм, а чем вы это их рубили? – удивилась Веста.
– Ничем!– ответили дети, почему-то гогоча.
– Ну, а как же тогда? – переспросила Веста, вытаскивая руку из под дочери.
– А это папка ногами их.
– Ногами?! – удивление было сильным, – Финист?!
– Ась?! – гордо отозвался муж.
– Они это серьезно сейчас? – указывая на сыновей с выражением сомнения на лице уточнила Веста.
– Ну, так получилось, – Финист пожал плечами и игриво улыбнулся, – Психанул слегка.
– Ты?! Никогда за тобой такого не замечала.
Голос Весты стал тихим и слегка растеряным. Она никогда не видела чтобы муж ярко проявлял эмоции. Уже давно у нее сформировалось впечатление, что Финист принимает все как данность, даже ее любовь. Особой романтичностью он тоже не отличался. В голове закрутилась мысль, что это мир так на него так действует. А хорошо это или плохо, она еще не решила. Конечно хотелось бы вновь проснуться в своем доме, но с упругими формами и улыбкой мужа расстоваться не хотелось. Если так подумать, то условий у них сейчас никаких, понимания о мире тоже, но жизнь какая-то яркая и даже более счастливая. Ведь в прошлой жизни она всё делала сама, мальчики зависали в интернете, а муж пропадал на работе. А тут она проснулась от того, что сыновья с отцом ни свет ни заря строят дом! От раздумий ее оторвал хруст во рту и резкая, но короткая боль в зубах. Она схватилась за челюсть и ойкнула.
– Что с тобой? – взволнованно спросил Финист.
– Зубы, да е ма.. Тьфу, – Веста сплюнула что-то неоткуда взявшееся во рту и это оказалась коронка и пяток цементных кусков, – Пломбы?!
– Нука покажи, – Финист приблизился к ней и, наклонившись, дотронулся до лица, всем своим видом выражая озабоченность ситуацией, – Открой рот.
Веста убрала руку с кусочками цемента в сторону и открыла рот. Первая ее мысль была, что рано она обрадовалась новой жизни. Финист чесал подбородок и хмыкал.
– Ну? Не тяни резину. Что там? – поторопила Веста.
В ответ он лишь развел руками и пожал плечами. Веста вздрогнула и языком стала проверять зубы.
– Ты зачем меня так пугаешь? – возмущалась она, облизывая зубы, – Все же на месте?
– Вот именно… Все на месте…
И только спустя минуту тчательного самообследования ротовой полости языком и руками, в процессе коево Финист сидел с задумчивым видом, до Весты дошло : «Все на месте». А ведь у нее не было половины зубов. Это просто чудо какое-то.
– Ну не отросли же они заново?! Или отросли? – вопрос был адресован мужу, который никак не мог избавиться от задумчевого выражения, – А у тебя?
– И у меня, – как-то отстраненно ответил Финист.
– А тебе не было больно? – Веста вглядывалась в лицо мужа, словно пытаясь прочесть скрываемую им боль.
– Было, но я не придал этому значения. Утром я проснулся от резкой боли. Но у меня пломб вообще же не было, вот и нечему больше было привлечь внимание. Ну, а потом в туалет захотелось. Пришлось спешно ямку рыть…
– Рыть ямку? – с улыбкой переспросила Веста.
– Ага, вон за теми кустами у нас теперь зона ямок.
Мужчина указал на живую изгородь метрах в тридцати от них. Видно было что верхушки кустарника специально обломаны, чтобы изгородь была одной высоты. Так Финист хотел пометить территорию и не путаться в сумраке.
– Надеюсь мы найдем другое решение. – Веста вздохнула, – Не хотелось бы мне попасть в чужую ямку.
В этот момент проснулась и заплакала Тей, требуя материнскую грудь. Веста прилегла с ней рядом, и тут они получили неприятный, в отличии новых зубов, сюрприз: новая упругая грудь не знала как производить молоко. Девочка жамкала мамкину гудь и психовала, не получая желаемого.
– Доча, солнышко, тютю молока. Пойдем я тебе няму дам? – успокаивала ее Веста.
– Дай, дай! – причитала Тей, протягивая ручки к мамкиной груди.
Веста посадила дочку на колени и погладила по волнистым волосам. Ушки девочки были прижаты к макушке, отражая ее внутреннее состояние.
– Черт! – выругался Финист, – А ведь вчера она ни разу не попросила грудь. И что теперь делать?
– Отсаживать, – выдохнула веста.
– Ору будет, – Финист пригладил волосы и поскреб когтями за пушистым ухом.