Пять капель смерти
Шрифт:
— И что из того?
— Остатки жидкости им нужны для новых свершений. На себя тратить не будут.
— С чего вы решили, что они сому пробовали?
— Как узнать эффект, не попробовав на себе? А вещество, как убедил нас доктор Цвет, имеет свойство затягивать. Без наркотика они, скорее всего, не могут обходиться. Значит, будут искать замену. Думаю, остановятся на опии.
— Вывод шаткий, но проверить не мешает, — говорю. — Хочу взять с вас слово: с моим протеже быть предельно деликатным и
Ванзаров дал слово быть дипломатичным.
— А где наш Железный Ротмистр? — спрашиваю.
— Поблизости.
Друг мой совсем в нетерпении: достал часы, посмотрел и огляделся. Да только не заметил, как на другой стороне Невского проспекта остановилась пролетка. На проезжую часть соскакивает дама, сует в лапу извозчика мелочь и давай наперерез, не обращая внимания на экипажи и ползущую конку. Ну, наконец-то!
Говорю:
— Помните: терпение и выдержка. Будьте джентльменом, берите пример с меня.
Дама, заставившая хвататься за вожжи извозчиков, головы не повернула на возмущенные крики. Идет не по-женски прямой, грубой походкой, край юбки не придерживает.
Я котелок снял, Ванзарова в бок пихнул. Он тоже приготовился.
Она подходит к нам и говорит баском:
— Мужчины, как не стыдно, наденьте шляпы.
— Здравствуй, Лера! — говорю. — Выглядишь прекрасно!
Пожимает мне руку.
— Позволь представить моего друга…
Она окинула Ванзарова с головы до ног оценивающим взглядом и сделала вывод:
— Что-то полноват, сладким злоупотребляет? Будем знакомы, Герцак.
Ванзаров невозмутимо пожал протянутую ручку. Наверно, впервые в жизни женщине руку пожал. Выдержка изумительная. Скажу вам, Николя, вы уже взрослый мальчик, не одобряю я равенства полов. А уж Ванзаров — тем более. Мы, конечно, не поклонники домостроя, верим, что женщины в России должны зарабатывать на достойную жизнь и даже получить избирательные права. Но всему же есть предел! Нельзя же соглашаться с бредовой идеей европейских суфражисток, что женщина должна стать равной с мужчиной. Хотя бы потому, что нам с Ванзаровым нравилось целовать милые женские пальчики, а не давить их.
Чувствую, ситуация висит на волоске, приглашаю в ресторан.
Помните, Николя, что «Доминик» слыл излюбленным местом деловых встреч и переговоров? Уютные столики с венскими стульчиками, отменный выбор напитков, большое меню легких закусок — все, что нужно для общения. Правда, ходить с дамами в это исключительно мужское заведение не принято.
Вошли мы втроем. И тут началось. Валерия скидывает в гардеробе теплый жакет, первой проходит в зал и выбирает столик рядом с окном. Хотя Ванзаров предпочел бы сесть где-нибудь в углу, не на виду.
Официанты и буфетчики откровенно глазеют и посмеиваются. Вижу,
Подходит официант в благородно-черном сюртуке, из-под которого торчит крахмально-белый фартук, и, не скрывая наглую ухмылку, предлагает карту напитков.
— Лера, что желаешь? — спрашиваю исключительно светским тоном.
— Я бы предпочла сакэ.
— Не держим-с такого, — отвечает официант.
— Тогда абсент.
Себе и Ванзарову я заказал кофе с коньяком.
Как раз вовремя появился Джуранский. Ротмистр увидел, в какую историю угодил его начальник, отвернулся вежливо и выбрал столик так, чтобы держать под контролем входную дверь. И на том спасибо.
Официант поставил изящные чашечки и бокал с зеленой жидкостью, лопатку и сахарницу с горкой колотого сахара. Лера кидает рафинад в бокал, с треском размешивает и делает большой глоток. Но этого ей мало. Вытаскивает серебряный мужской портсигар, зажимает папироску в зубах, чиркает спичкой и, затянувшись, выпускает в лицо Ванзарову струю дыма.
— Ну, мужчины, о чем молчим?
— Лера, у нас к тебе важное дело, — говорю.
Как нарочно, она опять пыхнула дымом:
— Курильный салон ищете?
— Нужно найти тех, кто регулярно употребляет опий, — отвечает Ванзаров так вежливо, что у меня мурашки по спине побежали.
Герцак усмехается и делает глубокую затяжку:
— Полицейские хотят попробовать опий! Вот это да!
— Я же тебе все объяснил, — говорю.
— Аполлоша, не нервничай! — пресекает она. — Вы, мужчины, такие нежные!
И демонстративно тушит окурок о стол. Официант чуть поднос не выронил.
— Лера!..
— Аполлон, помолчи! — она мне сурово. — Вот вы, Ванзаров, типичный слуга режима, палач свободы и так далее. Чем живете, чем увлекаетесь, скажем, есть у вас хобби?
— Хобби есть, — отвечает мой дорогой палач свободы. Ну, думаю, все, конец. Сейчас начнется.
Лера улыбается своей лошадиной физиономией и давай в петлю лезть:
— Это какое же?
— Обожаю ловить негодяев, — Ванзаров отвечает.
На всякий случай кашлянул, дескать: выдержка и выдержка.
Суфражисточка моя фыркнула:
— Глупость! Надо увлекаться чем-то особенным, восточным, да хоть японским!
— Это зачем же такое счастье? — Ванзаров спрашивает.
— Нам всем надо учиться японской культуре. Какая тонкость, какая изысканность во всем! Гармония человека и природы!
Ванзаров чашку отодвигает от греха подальше и говорит:
— Не люблю эти восточные штучки. Особенно японские. И раньше не любил, а уж как началась война… Что хорошего в японцах? Едят сырое. Ходят в халатах. Дома из бумаги строят.