Пять мужей дл невесты
Шрифт:
Мы уснули, дотла обессилев: я в объятиях двух мужчин с обеих сторон. Мне кажется, они продолжали целовать меня и щекотать ушки игривыми шепотками, пока не отключились.
Не могу точно сказать, что та ночь была самой счастливой в моей жизни, скорее она была экстраординарной. Все равно я чувствовала себя закомплексованным бревном, которому предстояло многому научиться. Но именно та ночь сплотила нас и сделала Джарда и Рэмиса, если не друзьями, то хотя бы хорошими приятелями.
Мы проснулись от неясных звуков. Ночью, когда совсем похолодало, мы оделись, поэтому выскочили из палатки, на ходу надевая лишь сапоги. Лагерь был окружен королевскими
Я оглядела солдат, восседающих верхом, и увидела Матиаса. Позади него на конях сидели Крурот и Эйра. Откуда-то из-за деревьев доносился голос плачущей Садены, а позже она под руку с Флего вышла к потухшим углям нашего костра.
Солдаты расступились, как воды Красного моря перед Моисеем. К нам во всем своем непреклонном величии шествовала сама королева Альвира!
Глава тридцать вторая
Вот мы и встретились с ней лицом к лицу. Она вышла вперед, держа в руках светящий шар типа тех, что я использовала в своих ритуалах. Только мои имитировали магию, а в шаре Альвиры бурлил дымок с прорисовывающимися в нем силуэтами и очертаниями. Я взглянула на Крурота, но он лишь пожал плечами и, тяжко вздохнув, виновато опустил лицо, мол, я был бессилен. Ясно, как Альвира нашла нас! Через этот проклятый шар «свет мой, зеркальце»!
К шеям Асура и Атласа приложили лезвия мечей. Те старались не шевелиться. Душеньку и Хишику подтолкнули к ним же, но на колени не поставили. Похоже, их Альвира решила помиловать рабским трудом, а не смертной казнью.
Нас обступили стражники. Я инстинктивно прижалась к Джарду, а со спины меня обнял Рэмис. Пусть попробует тронуть кого-то из нас! Теперь мы нерушимое целое. Альвира вносила раздор среди своих мужей, а я их сплотила.
Скажу честно, никогда бы не подумала, что собственный двойник может быть так омерзителен. Ведь она мое отражение, а смотреть на нее было противно.
Альвира, словно змея, подкрадывалась к нам, испепеляя нас ненавистным взглядом. А когда нас разделяло не больше пяти метров, она остановилась. Расточительно бросила шар на землю, где он, естественно, разбился, и гордо вздернула подбородок.
— Не преклоните колен перед своей королевой?
Ну и голос! Меня и так уже тошнило от нее, а тут и вовсе чуть не вырвало. Ни Джард, ни Рэмис и глазом не моргнули, продолжая держать меня в своих объятиях.
— А ты, значит, Настасья, которая растлевала моих подданных, пока я была не в силах править?
— Буду считать это твоими словами благодарности за то, что я тебе жизнь спасла, — фыркнула я.
За ее спиной с лошадей сошли Матиас, Эйра и Крурот. За ними я заметила выходящих из леса придворных магов в балахонах.
— И на нее вы променяли свою королеву? — в ее тоне послышалась легкая усмешка.
Альвира жестом руки подозвала к себе одного из стражников, и тот дал ей мушкет и что-то вложил в другую ее руку. Она оглядела оружие и, не раздумывая, выставила его перед собой.
Раздались возгласы возмущения, даже стражники запаниковали: королева совсем рехнулась, решив устроить бойню? Альвира прицелилась аккурат в меня. Джард и Рэмис хищниками закрыли меня собой, сжав кулаки. Но в ее глазах была такая кровожадность, что она была готова застрелить и их, лишь бы добраться до меня. Я не дала ей возможности выстрелить. Собрав в себе накопившиеся
Альвира снова прицелилась под осуждающие вопли и безутешный плач Садены. Джард и Рэмис опять выросли передо мной. У меня внутри образовался вакуум. Она нас убьет! Сначала Джарда и Рэмиса, чтобы я видела, потом меня и моего малыша. И никто ее не остановит. Придворный ковен магов только и делает, что обсуждает, а никаких мер не принимает.
— Давайте, ваше величество, стреляйте, — прошипел Джард. — Пусть все видят, кто вы на самом деле. Все ваши верные стражники, члены чрезвычайной комиссии, приближенные подданные, магический ковен, родной сын. Всех не убьете. Выжившие свергнут вас с престола. И всю оставшуюся жизнь вы будете вспоминать этот день в лесу.
— Ты всегда красиво говорил, Джард, — с издевательской улыбкой заметила Альвира. — Вот только неужели ты не видишь, что я собрала здесь всех изменников?! — Она через плечо покосилась себе за спину. — Верно, Крурот? Садена? Флего? Матиас? Думали, я ничего не узнаю? — Альвира вновь взглянула на Джарда. — Ты верно сказал, я этот день не забуду. Ведь сегодня восторжествует справедливость. Государственные изменники, склоняющие других к революции, понесут свое наказание. А те, кто перейдет на их сторону, будут преданы суду. Но если вы раскаетесь и признаете свою ошибку, я пощажу всех, кроме зачинщицы — темной лошадки и змеи, пригретой на королевской груди.
«Ничего себе, своеобразное спасибо за спасение жизни! Я еще и виновата осталась!»
— Что скажешь, Джард? Неужели сгинешь предателем?
— Лучше сгинуть предателем, чем подлым трусом. Стреляй!
Альвира желчно хохотнула и перевела взгляд на Рэмиса.
— А ты? С ними хочешь умереть? Или подумаешь об Альме, которая приложила руку к моему отравлению? Да-да, Рэмис, я все знаю. Она на свободе, не волнуйся. Гостит у вашего дядюшки. Но как только она вернется в Шейсауд, ее могут взять под стражу. Ее судьба зависит только от тебя.
Рэмис медленно повернул голову и с тоской в глазах посмотрел на меня. Я лишь поджала губы. Что я могла ему сказать? На чаше весов была жизнь его сестры!
— Альма умеет за себя постоять, — вдруг сказал он, взглянув на Альвиру. — Стреляй. И тогда ты познаешь ее жажду мести. Она не простит тебе моего убийства.
— В отчаянии люди так красноречивы. Кто-нибудь еще желает умереть за эту самозванку?!
— Ал, что ты творишь? — взревела Садена, бросившись к сестре. — Приди в себя! Отпусти их, умоляю! Ты жива, здорова, у тебя есть я, папа, Матиас, Эйра.
К ней подошел Флего и оттащил от Альвиры. Они встали перед Джардом и Рэмисом, и королевский стилист, прижимая к себе вздрагивающую Садену, произнес:
— Простите, ваше величество. Но чтобы убить их, вам придется убить нас.
— Это будет справедливо, — хладнокровно ответила Альвира, — учитывая, что моя сестра уже пыталась убить меня.
Ее слова казались мне дурным сном. Отгоняя их, будто наваждение, я трясла головой и пыталась материализовать какой-нибудь энергетический шар и спалить им Альвиру до ее скелета.