Пять рассказов о Гэллегере
Шрифт:
— Сделайте меня первоклассным пианистом, — сказал он, — тогда я поверю.
Гэллегер вновь позвонил на телевидение, и ему удалось связаться с Джоуи Маккензи, красивой светловолосой пианисткой, молниеносно завоевавшей сердца жителей Нью-Йорка и тут же приглашенной на телевидение. Джоуи пообещала прийти утром. Гэллегеру пришлось ее долго уговаривать, но в конце концов он наговорил такого, что интерес девушки достиг уровня лихорадочного. Похоже, она путала науку с черной магией, но обе эти материи ее интересовали.
На
А в пять утра явился Махони с двумя полицейскими, арестовал Гэллегера и доставил в тюрьму.
Там изобретатель провел три дня.
Вечером третьего дня прибыл адвокат Перссон с приказом об освобождении и множеством проклятий на устах. В конце концов ему удалось вытащить Гэллегера, вероятно, благодаря лишь своей репутации. Потом, уже в аэротакси, он простонал:
— Что за ужасное дело! Политический нажим, юридические крючки, безумие! Трупы, появляющиеся на вашем дворе, — кстати, их уже семь, — и исчезающие из морга. Что за всем этим кроется, Гэллегер?
— Не знаю. Вы… гмм… выступаете моим защитником?
— Разумеется. — Такси рискованно скользнуло мимо небоскреба.
— А чек?.. — рискнул спросить Гэллегер.
— Мне дал его ваш дед. Да, он просил передать кое-что еще. Сказал, что подверг процедуре Руфуса Хеллвига, как вы и планировали и получил вознаграждение. Я же сомневаюсь, что заслужил хотя бы часть своего. Позволить вам просидеть в кутузке три дня! Но нажим оказался слишком силен. Мне пришлось использовать кое-какие свои связи.
Вот, значит, как. Дед перенял математический талант Гэллегера, он знал все об обратной мозговой связи и о том, как действует машина. Он подверг процедуре Хеллвига и, похоже, удачно. По крайней мере, теперь они были при деньгах. Но хватит ли этого?
Гэллегер объяснил ситуацию адвокату, насколько у него хватило смелости. Перссон кивнул.
— Говорите, все из-за машины времени? Значит, нужно ее как-то выключить, тогда трупы перестанут появляться.
— Я не могу ее даже разбить, — признался Гэллегер. — Я уже пробовал, но она попала в стазис и находится вне нашего сектора пространства-времени. Не знаю, сколько это еще продлится. Она настроена на перенос сюда моего тела и будет неустанно делать это.
— Ах вот как. Ну хорошо, я сделаю все, что смогу. Во всяком случае, сейчас вы свободны. Но я ничего
Гэллегер пожал ему руку и назвал пилоту свой адрес. Там его ждал неприятный сюрприз — дверь открыл Кэнтрелл.
Его узкое бледное лицо скривилось в усмешке.
— Добрый вечер, — сказал он. — Входите, Гэллегер.
— Уже вошел. Что вы тут делаете?
— Пришел с визитом к вашему деду.
Гэллегер огляделся по сторонам.
— А где он?
— Не знаю. Можете сами поискать.
Предчувствуя какой-то подвох, конструктор отправился на поиски и нашел деда на кухне, где тот ел крендели и кормил либлей. Старик явно избегал его взгляда.
— Ну ладно, — сказал Гэллегер. — Выкладывай.
— Я не виноват. Кэнтрелл сказал, что отдаст излучатель в полицию, если я не сделаю, как он хочет. Я знал, что тогда тебе крышка.
— Что здесь произошло?!!!
— Спокойнее, я уже все обдумал. Это никому не повредит…
— Что? Что?!!
— Кэнтрелл заставил меня применить твое устройство к нему, — признался дед. — Он заглянул в окно, когда я был занят с Хэллвигом, и все понял. Он пригрозил, что тебя казнят, если я не дам ему талантов.
— Чьих?
— Ну… Гулливера, Морлисона, Коттмана, Дениса, Сент-Меллори…
— Хватит… — слабым голосом произнес Гэллегер. — Величайшие инженеры нашего времени, вот кто это! И все их знания в мозгу Кэнтрелла! Как он уговорил их?
— У него язык без костей. Он не сказал, в чем дело, придумал какую-то хитрую историю… А еще у него твой математический талант. От меня.
— Превосходно, — угрюмо сказал Гэллегер. — Что же нужно, черт побери?
— Он хочет завоевать мир, — печально ответил толстый либль. — Ради бога, помешай ему! Этот мир принадлежит нам!
— Не совсем так, — сказал дед, — но все равно хорошего мало. Он теперь знает тоже, что и мы, и может сам построить аппарат для обратной мозговой связи. А через час он летит стратопланом в Европу.
— Значит, жди неприятностей, — подытожит Гэллегер.
— Точно. Мне кажется, Кэнтрелл начисто лишен моральных принципов. Это он виноват, что тебя держали в тюрьме все эти дни.
Дверь открылась, и заглянул Кэнтрелл.
— Во дворе свежий труп, только что появился. Но заниматься им мне некогда. Есть какие-нибудь новости от Ван Декера?
— Ван Декер! — поперхнулся Гэллегер. — Его тоже?!
Человек с величайшим в мире уровнем интеллекта!
— Пока нет, — усмехнулся Кэнтрелл. — Я много дней пытался с ним связаться, но только сегодня утром он позвонил мне. Я боялся, что не успею с ним увидеться, но он обещал прийти сегодня вечером. — Кэнтрелл посмотрел на часы. — Надеюсь, он не опоздает. Стратоплан ждать не будет.