Пять сказок о незаурядных путниках
Шрифт:
Сейчас, наверное, и сам бы дьявол не вознамерился язвить. Даже суровая бабка, торговка куриными потрохами, трогательно прослезилась. А карманные воришки, коих на ярмарках обыкновенно встречается немало, вмиг вернули все украденные ими кошельки, за что в благодарность от горожан тут же получили хлеба и съестных припасов, дабы, оставшись без добычи им не умереть с голоду. Одним словом на площади воцарились мир и благодать.
Впрочем, всё это благообразие длилось ровно до той секунды, пока путник не перестал играть. Едва он отнял флейту ото рта, как площадь мигом пришла в неистовое движение. Какой-то обуянный восторг моментально охватил людей, словно и
Но что ещё интересно, люди стали добровольно кидать к ногам путника деньги. Он даже шляпы не снял для прошения подношения, а они уже платили ему за то наслаждение, что получили от его игры. Монеты летели со всех сторон, они бились о его поношенные башмаки, о потёртые штанины, о железный табурет, издавая приятный звон, и вскоре из них образовалась довольно-таки внушительная кучка. Но путник так и продолжал сидеть, не подняв ни единой монеты. Правда в какой-то момент он лихо поправил шляпу и спокойно произнёс.
– Спасибо, дорогие мои слушатели,… я, конечно, понимаю, что вы делитесь со мной, чем можете, но и я не хочу оставаться в долгу!… А потому исполню для вас ещё одну композицию… – благодарно кивнул он, и вновь заиграл на своей прекрасной флейте. Однако сейчас, его музыка зазвучала несколько иначе; она была уже не столь однообразна, как в первый раз. Внезапно в звучании флейты послышались нотки струнных инструментов: арфы, скрипки и даже клавесина. И что ещё необычно, в некоторые мгновенья казалось, ударили в литавры. Иначе говоря, люди на площади отчётливо слышали голоса целого симфонического оркестра, а не только одной флейты.
Это было просто какое-то наваждение. Музыка настолько околдовывала и очаровывала людей, что от умиления и наслаждения плакали даже грозные стражники, специально выставленные для охраны порядка на ярмарке. Случился невероятный факт всепоглощающего единения. Однако и этот феномен оказался не вечен; спустя всего несколько минут путник торжественно закончил своё выступление. И опять поднялся восторженный гвалт. Люди снова собрались кидать монеты к ногам исполнителя, но он резко вскочил на свой импровизированный трон и громко вскрикнул.
– Стойте, погодите!… мне не нужны ваши деньги!… Вы уже заплатили мне за первый раз, и этого хватит!… Теперь же я счастлив уже только тем, что вы слушали меня!… Спасибо вам огромное!… – опять поблагодарил он публику, спрыгнул с трона на землю, и ловко перебирая пальцами, мгновенно собрал все монеты себе в карман. Затем также быстро разобрал трон, сложил его вместе с флейтой в ранец, и, оставив за собой шлейф таинственности, мигом удалился. На площади вновь возобновилась бойкая торговля, но только с той разницей, что теперь люди чувствовали себя намного радостней и даже благородней. От такой необычной музыки в них проснулись наилучшие качества человеческой натуры: доброта и сопереживание.
3
Меж тем сам нарушитель спокойствия удалился не так уж и далеко. Он дошёл лишь до окраины столицы, и там с лёгкостью устроился в одной из небольших, уютных таверен, коих обычно в достатке на проезжих дорогах. Там, в этой таверне он мог чувствовать себя спокойно, не тревожась, что его кто-то узнает и станет приставать с расспросами о его чудесной флейте. Здесь в тиши путник нашёл себе и стол, и кров. Деньжат он заработал и теперь мог не спеша подкрепиться и отдохнуть. Чего нельзя сказать о тех королевских стражниках, которые так расчувствовались во время его выступления. Уж кому-кому, а им надлежало немедленно сообщить о случившемся своему начальству, что собственно они и сделали.
– Значит, так!… вы остаётесь здесь дальше следить за порядком, а я срочно отправляюсь во дворец к королю!… Доложу ему о случившемся!… – едва придя в себя от всего увиденного, приказал своим подчинённым главный стражник ярмарки, и тут же семимильными шагами помчался во дворец с докладом. При этом его переполняли добрые чувства, ему хотелось делать всем только хорошо, однако долг службы велел ему быть строгим и объективным. А потому оказавшись во дворце, он первым делом бросился к королю и прямо сходу заголосил.
– Докладываю обстановку лично Вашему Величеству!… На площади произошло нечто необычное!… Один фигляр-музыкант играл на своей флейте за весь оркестр!… Отчего его мелодия привела всех в благостное настроение и сделала намного добрее!… Затем он так же внезапно исчез, как и появился!… – вытянувшись перед королём по струнке, залпом протараторил главный стражник. На что король, а звали его Сигизмунд, отреагировал несколько удивлённо.
– Да что же это ты, голубчик, такое говоришь!?… Как вообще это возможно!?… одной флейтой сыграть за весь оркестр!… Да ты видно контуженный, коли тебе такое послышалось,… хе-хе-хе,… может ты чего напутал или просто на завтрак грибов объелся?… хе-хе-хе… – слегка посмеиваясь, сыронизировал король.
– Никак нет, Ваше Величество, я не контуженный, и грибов не ел!… Ведь не только я один слышал эту симфонию обаятельных звуков,… да вся площадь ими упивалась,… при этом становясь намного лучше и просвещённей!… Да вы и сами слышите, какими словами я здесь заговорил,… отродясь таких не знал, и такого речевого оборота не произносил!… А тут нате, здрасьте, чуть ли не стихами заблаговолил,… а ведь там, на площади от его музыки все тоже сразу по благородному общаться стали!… Притом сам путник за своё такое чудесное исполнение даже и денег-то особых не взял,… так, лишь только мелочь, что ему накидали, подобрал и говорит, мол, мне хватит, спасибо что слушали,… и исчез, как его и не бывало… – вновь затараторил главный стражник, но король Сигизмунд его быстро перебил.
– Да как же так!?… простой путник перехожий, денег не берёт, людям радость даёт, и исчезает, когда ему вздумается,… без доклада, без разрешения!… Что это за вольности!?… да кто он такой!?… Нечто никто не заметил, откуда он пришёл куда ушёл и как выглядит!?… Это же чёрт знает что твориться,… непорядок!… Да как он смеет моих подданных так будоражить!… – вдруг вскричал король, на что главный стражник мигом нашёлся что сказать.
– Да в том-то и дело, что как только он заиграл, так людям стало не до того как он выглядит и откуда он пришёл!… Главное, он им настроение поднял!… Но я человек старой закалки, мне не всё равно,… и я отчётливо запомнил какой он,… обратил внимание на его странную внешность,… едва он на площади появился, как сразу всем в глаза бросился!… Лицом страшен, даже безобразен,… губы огромные, нос крючком, подбородок торчком,… зато взором отличен, взгляд у него небесной синевой отливает!… А вот телом хлипок, сутул очень, чуть ли не горбат!… В общем, уродец каких по дорогам у нас бродит немало!… Хотя музыку издаёт ангельскую!… Правда, перед исполнением отвлечение сделал; шляпу поглубже натянул и платок на флейту повязал, дабы его уродливой внешности не увидали,… а потому народу и было всё равно, куда он потом делся,… нет его, ну и ладно… – быстро отозвался стражник.