Пять тонн мистериума
Шрифт:
На этом положительные впечатления и хорошие новости заканчивались. Потому что вывеска научного центра "Чудо Кристалл" осталась, но по местной традиции была маленькая и невзрачная по сравнению с рекламами учреждений, расположившихся в здании.
Обнищавший научный центр, забывший, как выглядит государственное финансирование, сдавал свои площади всем, готовым платить. Большую часть служебных кабинетов занимало общежитие Лиги мигрирующих рукодельников – то есть иногородних жителей, подавшихся в столицу за лучшей долей и готовых трудиться на любых работах почти забесплатно. Их
В вычислительном концентраторе научного центра, откуда с приходом Демократуры стащили всю аппаратуру, теперь располагалось организация с табличкой «Юридическое бюро Лукавый Динозавр. Растопчем и обманем в суде любого за ваши деньги».
Мы обошли всё здание. Никто из его обитателей не мог внятно сказать, осталось ли здесь что-то от научного учреждения кроме счёта, на который переводят деньги за аренду.
Выяснилось ещё, что правит центром бестолковый и никчёмный сын бывшего руководителя. Он закончил школу маляров и купил два диплома, поэтому о мистериуме он вряд ли что знает, а его папаша исчез ещё в первый год свободовластия – растворился, будто не было вовсе его.
Мы вышли из здания Центра и устало приютились на лавочке из оружейной стали – такие понаделали, когда было объявлено всеобщее разоружение, а старые деревянные лавки растащили. Был такой период в короткой истории Демократуры, длившийся около двух лет и скромно названный эрой митингов. Ну, эра не эра, а скамейки на дрова для так называемых костров единения и на древки для знамён и плакатов растащили. Да и деревья проредили ещё до того, как последние скверы пали в борьбе с автомобильными стоянками.
Оружейная сталь неприятно холодила, так что мне пришлось изменить тепловой режим костюма.
– Ну, это хоть какая-то зацепка, – без особой надежды вещал я. – Найдём уволившихся сотрудников Центра. Они нам откопают мистериум.
– Я не верю, что мы когда-нибудь улетим отсюда, – вздохнул печально Абдулкарим. – Наши косточки истлеют на этой проклятой планете. И над нашими могилами будет проходить какое-нибудь голосование.
Между тем на площади перед научным центром начало происходить некое действо. Взбудораженная толпа с транспарантами оцепила стоящий на высоком пьедестале старый бронзовый памятник рыцаря в доспехах. Подъехал подъёмный кран, бойкие ребята накинули на шею рыцарю стальной трос. Кран завыл электромоторами. Стрела поднялась. И памятник заболтался в воздухе, как повешенный грешник.
– Ну что это такое? – заворчал Абдулкарим. – Ну как так можно?
– Сейчас посмотрим, – я вынул из кармана переносной коммуникатор, пролистнул новости и объявил:
– Вчера прошло
– Как такое может быть, почтенный Александр? – удивился Абдулкарим.
– Элементарно. Один памятник демонтируется, списываются расходы на снос. Но реально он не уничижается, а просто переносится на новое место, и в свою очередь списываются деньги на его создание и установку.
– А причём здесь референдум?
– А это тебе не старые времена. Всё решает народ! И народ доволен. Те, кто почитает императора – установкой памятника. И те, кто ненавидит – сносом.
– Сумасшедшие. Жалкие сумасшедшие! – Абдулкарим дёрнул свою клочковатую бороду. – Мы здесь погибнем. Горе мне, горе.
– Смотри, – прервал я его и кивнул на хорошо одетого молодого человека, пружинящей походкой отделившегося от ликующей толпы и направившегося к статусной самовозке. Он бодро размахивал статусным чемоданчиком.
– И кто сей незнакомый мне муж? – спросил Абдулкарим.
– Жракус Вольф – второй киберкудесник Статуса. Фактически заместитель Бура Котеуса – так разыскиваемого нами кибермастера.
– Думаешь, уважаемый Александр, он в чём-то поможет нам?
– Ещё как думаю. Поднимайся, пошли быстрее!
Мы подскочили к молодому человеку, когда он распахивал дверь своей машины. Я взял его под локоть:
– Жракус Вольф, какими судьбами?
Киберкудесник затравленно посмотрел на меня, узнал, ужаснулся и включил дурака:
– Вы ошиблись, гражданин!
– Да? Кликнуть народ и сообщить, что найден верный слуга Статуса? Что тогда будет?
– Ничего хорошего, – киберкудесник распахнул дверцу, приглашая нас в салон: – Садитесь. Обговорим.
– С удовольствием.
Узнав, что мы без какого-либо успеха пытаемся узнать, как рухнул Статус, он сообщил:
– Это вирус был.
– Какой вирус? – подался я вперёд.
– Проник в корень системы и сожрал её.
– Обойдя столько степеней защиты?
– Мы тоже считали, что это невозможно. Но это произошло.
– Как?
– Его запустил тот, кто имел доступ к корневой основе системы. Таких было четверо. Я в их числе. Но я не при чём. Я не такой идиот, чтобы забавляться подобными делами.
– А где кибермастер?
– Котеус? После краха системы он остался не у дел. Так же как и мы все. И пропал очень быстро. Наверное, где-то как-то выживает.
– А как ты выживаешь? – я выразительно обвёл взором отделанный кожей дорогой салон машины
– Нашёл себя по мелочам. Вон, создал программу для учёта выручки солидарной бригады по сбору пустых бутылок. До этого такую же программу делал для шайки анонимных мошенников – им хотелось, чтобы машина считала, кому сколько полагается. При этом каждый пытался меня перекупить, чтобы доля в его пользу была. Так что денег хватает. Хотя зачем они мне?
– Что, хаос давит? – сочувственно спросил я. – Так трудно жить в развитой Демократуре?