Пятая профессия
Шрифт:
Акира хихикнул. Рэйчел прыснула от смеха.
12
Машину они спрятали за фермой. Залитые солнцем луга обрамляли виноградники. И хотя сам дом казался полуразрушенным, внутри все оказалось чистым и отлично обставленным. За несколько дней до этого Сэвэдж лично проверил, как все подготовлено.
По дороге на ферму Акира с Сэвэджем коротко обсудили свои кошмары, но, прибыв на место, они все внимание уделили Рэйчел. Чего бы ей хотелось? Поесть? Еще
Увидев следы мужского насилия, Акира нахмурился.
— В вертолете я было решил, что ваше лицо просто в грязи от двухдневного побега. Не предполагая, что то, что выглядит грязью, является на самом деле… Я знал, что муж вас унижал, но… Каков мерзавец…
Прикрывая наиболее заметные синяки, Рэйчел подняла руку.
— Прошу прощения, — произнес Акира. — Я лишь хотел выразить сочувствие, а отнюдь не напоминать о перенесенном. И главное, запомните: синяки вещь уходящая.
— Вы имеете в виду, уходящие с тела? — переспросила Рэйчел.
— Мне кажется, что вашей души не избить никому.
Рэйчел отняла руку от лица и улыбнулась.
— Благодарю. Подобные напоминания необходимы.
Сэвэдж не мог сдержать удивления. Ее глаза, голубые-голубые, подчеркиваемые цветом “бургунди” платья, сияли силой и гордостью. Зачесав мокрые каштановые волосы за уши, она таким образом напомнила, об элегантных челюсти и скулах, которые теперь, когда опухлость начала спадать, выступили во всем изяществе.
— А я думаю, что нет: даже убив вас, ваш муж не смог бы поранить вашу душу, — сказал Акира. — Я синтоист.
Рэйчел покачала головой.
— Это древнейшая японская религия.
— И все-таки… Я никогда особенно не интересовалась религиями.
— Синтоизм учит, что, когда мы умираем, наши души сливаются с миром, в котором мы жили. Жизнь, таким образом, не заканчивается. А только изменяется. Она растворяется. И все-таки остается индивидуальной. Она воспринимает. Течет вместе с потоком. Ваш муж не смог бы причинить вреда вашей душе, потому что она неуязвима. И должна возродиться в новой жизни.
— Меня интересует только эта жизнь, — сказала Рэйчел.
— Естественно. — Акира пожал плечами. — Синтоизм не настаивает на том, чтобы вы позабыли о той жизни, которая вас интересует больше всего.
— А в этой жизни я голодна.
— Мы готовим, — сказал Сэвэдж, — бараньи котлетки.
— Звучит заманчиво.
И на самом деле оказалось вкусно.
Но во время еды Сэвэдж повернулся к Акире.
— Расскажи еще раз.
— Я уже пять раз рассказывал.
— Расскажи
— Коми.
— Что?
— Привидение. Ну, ладно, я старался понять. Но безуспешно. Итак, если хочешь послушать снова…
— Только более подробно. Всегда есть что-то такое, что можно припомнить. Ты мог об этом просто не подумать.
— Очень хорошо. Меня нанял…
Муто Камичи.
Сэвэдж внимательно слушал и следил за описанием человека, бывшего их принципалом.
Около шестидесяти. Слегка сутул. Выпирающий животик. В черных волосах потеки седины. Ввалившиеся коричневатые щеки.
— Именно таким я его помню, — согласился Сэвэдж. — Где же он тебя нанял?
— В Токио.
— Род его занятий?
— Не имею представления.
— Ну, должна же была тебя посетить хоть какая-нибудь мысль… Опиши его офис.
— Я ведь говорил, что мы встречались на нейтральной территории. В парке.
— Верно, — сказал Сэвэдж, — а затем его лимузин повез вас обоих…
— Точно.
— Опиши шофера.
— Худощав, отлично знает свое дело. Между нами было дымчатое стекло. Поэтому разглядеть его как следует мне не удалось.
— Камичи может быть политиком?
— Может, точно так же, как и бизнесменом. Главное впечатление, которое я вынес, — он выглядел очень усталым.
— Усталый чиновник. Это было моим впечатлением. — Сэвэдж замолчал. — Но “чиновник” может означать что угодно. Опиши его руки.
— Кончики пальцев — мозолисты. Так же, как и ребра ладоней.
— Как твои и мои. Тренировка. Каратэ.
— Таким же было и мое заключение. Но в Японии, где боевые искусства распространены повсеместно, ими занимаются очень многие.
— Какое у тебя было задание?
— Препроводить Камичи-сана в Америку. Он должен был попасть к сроку на какую-то важную встречу — так он сказал. Нападения не ожидалось, тем не менее, на всякий случай ему хотелось обзавестись телохранителем.
— Вот это меня и беспокоит. У него был шофер, значит должны были быть и другие должностные лица, которые могли взять на себя охранительную миссию.
— Это он тоже объяснил, — сказал Акира. — Ему был необходим защитник, знакомый с американским образом жизни и обычаями.
— Ты работал на американцев?
— Я работал на очень многих людей. Но мой беглый английский являлся одним из важнейших факторов найма. Для богатых американцев, приезжающих в Японию. И богатых японцев, ездящих в Америку.
— Он тебе рассказал, что задумал нанять в Америке еще и телохранителя-американца?
— Да. Это меня не смутило. Мне бы все равно понадобился сменщик на то время, пока я ем и сплю, и обычной практикой в подобных случаях является наем местного человека, — сказал Акира.