Пятая Сила
Шрифт:
Если бы ты не уехал тогда…
Если бы…
Если бы…
Поздно.
Часть первая
Тала
Тала - Таэлла ин-Реаль - с раннего детства знала, что станет магом. Огонь был ее лучшим другом; маленькие огненные ящерки-саламандры протягивали язычки, искрами касались ладони, когда, обиженная, она плакала, спрятавшись в углу, от обиды на несправедливых взрослых. Проходя с матерью или нянькой мимо здания Академии Магов, она, выворачивая шею, смотрела, смотрела на расхаживающих по двору юных магов в длиннополых одеждах. Уже с шести лет она играла «в волшебников» вместе с двоюродным
Ох, как стучали зубы, как дрожали колени ясным сентябрьским утром, когда Тала в шеренге таких же перепуганных и счастливых первокурсников стояла в огромном зале Академии и, от волнения почти ничего не слыша, задирая голову, разглядывала высокий сводчатый потолок, колонны, высокие окна, ловила гулкое эхо голосов. Осанистый, пожилой маг – ректор Академии – долго говорил что-то о принимаемых ими обязательствах, о трудностях, которые предстоит преодолеть, о долге каждого настоящего мага прежде всего многому научиться… От его ровного, громкого голоса волнение чуть улеглось, и Тала осторожно повертела головой, присматриваясь к будущим товарищам.
Слева донесся едва громкий шепот. Тала навострила уши. Сосед слева – плотный русоволосый крепыш – откровенно разглядывал ее. Потом толкнул локтем стоящего рядом с ним белобрысого тощего мальчишку и, давясь смехом, прошептал, даже не особенно стараясь понизить голос:
– Смотри, какая рыжая! Точно, Огненной будет!
От снопа жарких искр, попавших на рубашку, крепыш собрался было завопить, но сосед, не моргнув глазом, выпустил из полураскрытой ладони тоненький воздушный вихорек и задул собравший было заняться рукав.
После окончания торжественной церемонии всех троих строго отчитал дежурный преподаватель - но ради первого дня занятий простил. Параграф номер два Устава Академии озорникам, конечно, придется выучить и сдать через два дня, но обязательную в таких случаях отработку великодушно отложили – до следующего раза.
Выйдя из учительской, все трое чинно зашагали по коридору. Дойдя до поворота, остановились, переглянулись – и захохотали. Тала оглядела мальчишек и первая протянула руку:
– Таэлла.
– Тирайн, - назвался крепыш.
– Саадан, - буркнул белобрысый.
– Прости меня, - Тала тронула пальцем прожженную на рукаве мальчишки дырку. – Я не думала...
– Пустяки, - великодушно отмахнулся Тирайн. И с тщательно скрываемой завистью добавил: - Лихо ты меня! Я бы так не смог…
– Делов-то, - пожала плечами Тала.
– Эй, - вмешался проходящий мимо невысокий – по виду едва лет десяти – темноволосый мальчик. – Это вы на церемонии драку затеяли?
– Вот еще, - фыркнула Тала. – Делать нам больше нечего! Топай давай отсюда…
– Да ладно, чего ты?
– удивился белобрысый Саадан. И улыбнулся мальчишке: - Иди сюда. Ты кто?
Длинный, как зимняя ночь, второй параграф Устава они сдавали уже вчетвером.
Приземистое, неказистое на вид здание Академии магии стояло меж величавых, старинной постройки домов в центре столицы как петух в стае павлинов. Тем не менее, окрестные «павлины» гордились таким соседством. Золотая с черными буквами доска над входом, символ Единства Стихий у ворот – четыре стрелы перехвачены крест-накрест тонкой лентой, ажурная решетка ограды, большой сад вокруг – даже если ты замшелый провинциал, все равно удивляться такому соседству не станешь.
Меж старых,
Никто уже не вспомнит, сколько лет назад поднялся этот дом на улице Каштанов. Старожилы расходились во мнениях – одни говорили, что сотню, другие – что две; сами маги снисходительно выслушивали оба мнения и усмехались – если вообще давали себе труд выслушивать обывателей. Даже ученики Академии – совсем еще зеленые – сверху вниз посматривали на студентов Университета – хотя студенты, птенцы, созданного тридцать лет гнезда человеческой Высокой Науки, годами были явно постарше.
В Академию принимали детей, начиная с двенадцатилетнего возраста. Маги могли рождаться у магов, а могли – в обычных семьях, где никто сроду ворожбой не занимался и само слово «магия» заменял житейским «чары». Никто не мог бы угадать наперед, какой из появившихся на свет ребятишек станет волшебником – обычно способности начинали проявляться только в семь-восемь лет. В Гильдиях уже долгое время вели серьезнейшие исследования, выстраивали научные гипотезы, но дальше предположений дело пока не продвинулось. Все в руках Стихий, говорили маги, и это было воистину так.
Где отыскивали маги будущих учеников, знали только в Гильдиях. В дальних поселках, в глухих лесных домиках (почему-то в семьях лесников девочки-Земные появлялись на свет с завидной регулярностью, едва ли не через поколение), на хуторах, в уездных городах, в столице… Кто-то приходил сам. Кого-то приводили и упрашивали взять родители: иметь в семье мага считалось почетом; и то – платили волшебникам в Гильдиях столько, что всей семье можно было не тревожиться о хлебе насущном. Так бывало в столице или крупных городах, в которых работали Гильдии. К родителям из деревень, необразованным, зачастую напуганным странностями чада, волшебники приезжали сами. Во всем блеске парадных мундиров и наград. С могучими посохами (а как же, без этого – не поверят!). Сулили золотые горы, обещали жизнь без забот и всеми правдами и неправдами старались добиться согласия учить детей в Академии. Кого-то – и на казенный счет, если малыш талантлив, а семья бедна. Еще бы! Необученный маг может иной раз такого натворить, что и десяток дипломированных мудрецов потом не расхлебают. Многие соглашались. Отпрыски отправлялись в столицу; кто-то возвращался потом домой и диплом Академии вешал на стенку, занимаясь мелкой ворожбой; кто-то оставался работать в Гильдиях – семьи таких навсегда забывали, что такое нужда.
Отказавшихся сильно не притесняли. Если была возможность, к каждому такому втихомолку приставляли наставника – чтоб посматривал да подучивал. Часто юные мельники, плотники или кузнецы и не догадывались, что соседский дядько, который по десяток раз на дню попадается на улицах и к которому мать посылает будто бы за солью, - маг высочайшей квалификации, присланный сюда Академией. Не догадывались об этом и соседи – пришлый и пришлый, живет тихо, зла никому не делает… только вот если у такого кузнеца или там плотника лошадь подковать или стол сработать, то будет тот стол сотню лет стоять и внукам твоим достанется. А потом, когда вырастет маленький маг, к нему пойдут люди и будут с завистью вздыхать про себя: ну, чисто волшебник или слово какое знает.