Пятая Стража
Шрифт:
— И как только долбанет, вы врубаете сирену и верхний брандспойт, выламываетесь из этой растительности и прете прямо туда вот, где мешки. И все, посыпанное белым, тщательно промываете! Понял?! Это будет через полчаса, а пока я — на осмотре территории!
И лейтенант гордо удалился к ларьку с пивом.
Навстречу ему к входу в общежитие пробежали двое молодых ребят в черных костюмах, при галстуках, волоча с собой странную сумку — явно со спецснаряжением. «Началось!» — удовлетворенно подумал лейтенант: «Террористы побежали!» Он любил учения. Он пожары не любил.
— Где
— Разберемся! — сурово отвечал Лехельт.
Он уже избавился от своего холуйского пробора и вновь чувствовал себя уверенно.
— ФСБ! — он сурово ткнул толстой вахтерше красную книжицу. — Пятнадцать минут назад с этого номера позвонили и сообщили, что под животом у правого коня на Аничковом мосту заложена бомба! Мы проверили — враки! Никакой бомбы! Теперь нам нужно найти телефонного террорриста! Вы должны нам помочь!
Может, Андрюха и перегнул немножечко в суровости, но он еще хорошо помнил противную проводницу с Витебского вокзала.
— Да пожалуйста… — выпучив глаза, испуганно и охотно ответила ему толстая вахтерша. — Что мне надо сделать?
— Подозревается одна рыжая девица с проколотым языком и бровью. Вы такой тут сегодня не видели?!
— Да тут все они проколотые… и не только брови, а такие места, что и не приведи Господь сказать!..
— Она еще немного того… с прибамбахом!
— Да товарищ кэ-гэ-бист! Они тут все с прибамбахом! Хоть вы бы уже занялись их воспитанием!
— Займемся! — сурово пообещал Андрюха.
Онемевший Ролик смотрел на него в восхищении.
— Кто еще звонил за последнее время?
— Дина Пьяная говорила… всякую ересь несла… но это она про личную жизнь. Я прогнала ее, потому что матом ругается. Потом я поговорила малость… но я вовсе не про бомбы. Я про внука все волнуюсь. Внук у меня…
— А еще кто?
— Были два первокурсника. Что-то тут бубнил один в трубку, а второй хихикал.
— Как фамилии?!
— Да я не знаю всех по фамилиям! Здесь может тыща человек живет! А эти новенькие, всего полгода прожили!
— А где живут — знаете?
— Да! Знаю! И вам сейчас расскажу! Все первокурсники у нас живут на четвертом этаже. Так куратор распорядился. Чтобы все вместе были. И эти, что звонили, там живут. Да вы подымитесь сами! Их там мало совсем сейчас! Не понаехали еще с каникул!
Андрей с Роликом помчались наверх.
Четвертый этаж встретил их кухонно-прачечными и пивными запахами. В обе стороны узкого полутемного коридора тянулось множество дверей.
— Пошли налево!
Волоча за собой сумку со штурмовым комплектом, разведчики побежали по коридору, поочередно толкая двери. Большинство дверей было заперто, за ними не раздавалось ни звука. За несколькими целовались парочки. В одной комнате побольше в центре стояла практически голая девица, а вокруг нее на корточках присели еще четверо одетых студенток, что-то внимательно разглядывая на ее теле.
Коридор кончился. Осмотр ничего не дал.
— Направо!
Справа
— Откройте! Милиция!
За дверью притихли, раздалось общее нервозное хихиканье, в котором Андрею почудился и Викин смех.
— Вика, выходи! Я знаю, что ты здесь!
Хихиканье усилилось. Лехельт приналег на дверь плечом, позвал кивком головы Ролика… С той стороны тоже пыхтели, удерживая дверь в прежнем, запертом положении. Массы разведчиков не хватало для решительного успешного натиска. Ролик вытащил пистолет.
— Постреляем?!
— Спрячь! Гражданское население! Внимание! Если не откроете дверь — мы возьмем комнату штурмом!
Мгновения тишины, глубокий густой бас:
— А пупок не развяжется?! — и оглушительный многоголосый хохот.
— Ах, так!..
Дональд присел на колено, расстегнул молнию сумки, выхватил две штурмовые маски с прорезями для глаз, одну бросил Ролику.
— Надевай!
Достал баллончик с раздражающим газом, прицепил к штуцеру резиновый шланг, подсунул конец под проклятую дверь и повернул рукоятку.
Послышалось шипение. Кто-то воскликнул восхищенно, кто-то зачихал. Зазвенели стекла, потянуло из-под двери сквозняком. Осажденные распахнули окно настежь, и газ без вреда для них улетучивался в атмосферу города, не делая ее ни чище, ни грязнее.
Баллончик чихнул раз, другой — и иссяк. Раздалось обидное ржанье. Кто-то спросил:
— И это весь кайф?
— Ну ладно!..
Лехельт схватил СШГ [7] , пинком распахнул дверь соседней комнаты. Крикнул:
7
Светошумовая граната «Заря».
— Лежать! Работает спецназ!
На койках вдоль стен и без того лежали трое небритых студентов, посасывая пиво. Они лениво уставились на него. Он пробежал вдоль стены, сплошь увешанной керамическими расписными масками — наверное, на продажу — рывком распахнул створку окна, выглянул, примерился — и, когда Ролик, отвлекая на себя внимание, забарабанил в дверь из коридора ногами, с оттяжкой запустил «Зарю» в соседнее открытое окно.
Лехельт еще успел выскочить назад в коридор, когда ухнуло. Трое студентов дружно подскочили и упали на койки, выронив пиво. Маски одна за другой попадали с гвоздиков на пол и разбились. Стекла вылетели в половине окон корпуса.
— Вот это учения …твою мать!.. — раздался чей-то восхищенный голос с верхнего этажа.
За непокорной дверью стояла полная тишина. Лехельт с одного удара вышиб ее вместе с замком. Они с Роликом вошли в масках, поправляя галстуки.
— Всем на пол! Руки на голову!
Теплую компашку размазало по стенам. Кто-то держался за уши, кто-то просто сидел, не в силах вымолвить ни слова. Закуску и пиво смело со стола. В окно дул ветер, осколки стекол скрипели под ногами. Самодельный карниз обвалился.