Пятьдесят восемь лет в Третьяковской галерее
Шрифт:
Всю переноску и развеску картин сделал мой отец с рабочими лично. Я целыми днями вертелся возле него, для меня эта переноска была веселой забавой. Иной раз я подавал рабочим молоток и гвозди.
Павел Михайлович в эти дни был очень доволен, часто приходил из конторы поглядеть, как идет дело. В новые залы было устроено три входа: один – со двора через сад для посетителей, другой – в нижнем этаже из внутренних комнат самого Павла Михайловича и третий – во втором этаже из столовой для семьи и гостей.
С 1873 года галерея была открыта для всех граждан, тогда как прежде осмотр картин допускался лишь с особого разрешения Павла Михайловича. И понятно: неудобно было пускать всех подряд в семейные комнаты дома [12] .
Каждый посетитель входил с Лаврушинского переулка сначала во двор, потом через калитку в сад, а из сада в галерею.
12
В 1874 г., с разрешения П.М. Третьякова, в галерею стали допускаться одиночные посетители. Для свободного доступа широкой публики галерея открылась только в 1881 г.
13
Среди большого количества приобретенных П.М. Третьяковым в 60–70-х гг. картин имеются такие значительные произведения, как «Неравный брак» В.В. Пукирева, «Христос в пустыне» и «Портрет Л.Н. Толстого» И.Н. Крамского, «Охотники на привале», «Тройка», «Портрет Ф.М. Достоевского» В.Г. Перова, «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе» Н.Н. Ге, «Протодьякон» И.Е. Репина, портреты Н.В. и П.В. Кукольников К.П. Брюллова, пейзажи Ф.А. Васильева, И.И. Шишкина, А.К. Саврасова, А.И. Куинджи и ряд других, составляющих основной фонд собрания галереи.
Посетителей в галерее первое время было очень мало. Обычно было так: отец впустит посетителя в галерею, а сам уйдет в комнату пригонять раму или еще что делать. Посетитель ходит по залам совсем один. Иногда отец позовет меня и скажет:
– Беги-ка, Коля, посмотри, что гость там делает.
И я бежал в залы смотреть на гостя, потом опять к отцу:
– Дядя смотрит картинку наверху.
Перед уходом посетитель звонил у двери в колокольчик, приходил мой отец и выпускал его.
Прошло только шесть лет, и Павел Михайлович решил перестроить новые залы, потому что в них оказалось мало света. Опять во дворе и в саду появилась масса кирпичей, бревен, извести. Зал верхнего этажа имел окна только под потолком.
А картины висели в два-три ряда, и свет из окон падал так, что трудно было рассмотреть верхний ряд. Павел Михайлович распорядился заделать окна, а свет дать через стеклянный потолок и стеклянную крышу [14] .
Когда после перестройки картины опять были повешены, они намного выиграли, и место для развески картин увеличилось.
– Вот теперь у нас настоящая галерея, как я видел за границей! – говорил хозяин, очень довольный перестройкой. – Только опять тесно; уже некуда вешать, скоро еще строить придется.
14
Переделка высоко расположенных окон на стеклянный плафон была произведена в 1879 г.
В самом деле, картин становилось больше и больше. Картины скупались в Москве, в Петербурге; Павел Михайлович сам их привозил с выставок из Петербурга, ему присылали из магазинов, иногда художники и владельцы приносили сами. Отец мой то и дело ездил в Петербург или в мастерские художников в Москве за новыми и новыми картинами.
В доме Третьяковых и в галерее все чаще и чаще стали появляться художники. Конечно, я тогда еще многих не знал по имени, но видел, с каким почтением говорили о художниках и сами хозяева, и служащие. Иногда для художников устраивались вечеринки в доме; на вечеринках выступали музыканты и играла на рояле сама Вера Николаевна [15] .
15
Вера Николаевна Третьякова была ученицей известного в то время музыканта педагога И.В. Риба и прекрасно играла на рояле. Сама она в своем дневнике пишет, что «не мыслит себя без музыки и картин». (Отдел рукописей Государственной Третьяковской галереи. Фонд № 1, 5286–5288.)
В доме была отведена комната, где художники, приезжая в Москву, могли жить. Летом, когда семья Третьяковых уезжала на дачу, художников принимала моя мать, готовила им обед, ухаживала за ними. Часто бывал у нас и подолгу живал летом художник Максимов… Он иногда писал этюды в саду Третьяковых. Тогда я непременно вертелся возле него, наблюдая, как холст покрывается красками, как на нем вырастают деревья, появляется стена нашей галереи.
– Ты чей, паренек? Сын Андрея Осиповича Мудрогеля? – спросил меня однажды Максимов. И с того времени у меня с ним завелась дружба.
Иногда он посылал меня за папиросами:
– Сбегай-ка, Коля, купи пачку «Дружка» за пять копеек.
И я со всех ног мчался по переулку к рынку за покупкой, за что получал от художника конфетки.
Но вот скоро вольное житье мое кончилось: мне стукнуло девять лет, и меня отдали в городскую школу…
Учение у меня пошло хорошо, и мои родители уже мечтали, как я кончу эту школу, пойду в большую науку… Но эти мечты скоро оборвались.
Смерть моего отца
В конце осени 1880 года в Петербурге был объявлен аукцион по продаже картин художника В.В. Верещагина [16] . На все подобные аукционы Третьяков непременно выезжал и непременно привозил с них картины. Картин Верещагина в этот раз продавалось очень много, и об аукционе писалось в газетах.
Через несколько дней после отъезда Павла Михайловича в Петербург мой отец при мне сказал, смеясь, моей матери, что в газетах напечатано: «Третьяков купил все коллекции Верещагина, никому не дал купить ни одной картинки». И газету принес мой отец, где Стасов [17] описывал аукцион: «Третьяков убил всех конкурентов рублем. Какую бы цену конкуренты ни назначали, он неизменно скрипел, точно скрипучая телега: «Рубль выше». И картина оставалась за ним. Таким образом, все коллекции Верещагина – туркестанские и индийские – переходят в Москву, в галерею Третьякова».
16
Верещагин Василий Васильевич (1842–1904), художник баталист. С 1861 г. учился в Академии художеств, откуда вышел в 1863 г. Выставлялся в основном на персональных выставках в России и за границей. В собрании галереи находится около 150 его произведений, приобретенных П.М. Третьяковым. Наиболее известные из них: «Апофеоз войны» (1871), «Представляют трофеи» (1872), «Торжествуют» (1872) – из туркестанской серии; «Побежденные. Панихида», «Перед атакой. Под Плевной» – из серии «Русско турецкая война 1877–1878 гг.» и ряд прекрасных этюдов, привезенных художником из путешествия по Индии.
Аукцион индийских этюдов и картин Верещагина состоялся не осенью 1880 г., а весной 1880 г., между 29 марта и 2 апреля.
17
Стасов Владимир Васильевич (1824–1906), историк и теоретик искусства, крупнейший художественный критик, оказавший большое влияние на развитие идейно демократического искусства в России во второй половине XIX в. Был одним из ближайших помощников в собирательской деятельности П.М. Третьякова. По его совету П.М. Третьяковым приобретены многие произведения В. В. Верещагина. (см. Переписка П.М. Третьякова и В.В. Стасова. 1874–1897. М. – Л., «Искусство», 1949, стр. 39 и 43)
Скоро и сам Павел Михайлович приехал домой – довольный, радостный. А мы уже все знали: когда у него удачная покупка в Петербурге, он возвращался в Москву с хорошим настроением, все в доме, во дворе, в конторе тоже становились радостными:
– Павел Михайлович купил хорошие картины!
Если же была неудача с покупкой, он приезжал суровый, раздраженный, мало говорил, и все в доме примолкали. Кучер, который встретил его на вокзале после покупки картин Верещагина, сразу увидел, что покупка картин прошла удачно. Ну, а на этот раз радость была всеобщая, и во дворе, помню, много смеялись над газетной статьей, в которой Павла Михайловича называли скрипучей телегой.
Третьяков сказал моему отцу: «Картин так много, что придется делать новую большую пристройку». И вместе с ним выходил несколько раз в сад с саженкой, чтобы наметить, где будут новые залы. Нужно было вырубать много деревьев.
Вера Николаевна и дочери очень сильно опечалились, что сад погибнет.
Мать моя говорила, что у Третьяковых идет разговор:
– Где мы будем гулять? Где будут гулять наши дети?
А Павел Михайлович говорил:
– Места хватит, надо не только о себе заботиться, но и об обществе – строить для всех москвичей и для всех русских людей. Я не для себя одного стараюсь. Придет время, я отдам эту галерею Москве. А для детей я устрою сад поменьше.