Пятерка Мечей
Шрифт:
– Есть исключения.
Егор простодушно хлопал ресницами. Он решительно не понимал, к чему клонит сыщик.
– Ладно, стихов вы не пишете… А как насчет карт?
– Сам не играю и другим не рекомендую! Азартные игры есть зло! Моя бабушка любила пасьянсы раскладывать… А Динара, например, гадает при их помощи. Кому что!
– А вам? – спросил Артем.
– Мне ничего! Я не гадаю и не играю! – рассердился музыкант. – Какое это имеет отношение к Веронике?
Пономарев решил не отвечать на вопрос Фаворина, а задать следующий.
– Как вы думаете, кто мог убить Лебедеву?
– Любовники, которых она обманывала… больше некому! Ей завидовали, но из-за такого не убивают. Впрочем, женщины могут
– Нет, – усмехнулся Артем. – Но могу догадаться.
– Она нимфоманка! [23] Раньше ни одного мужика мимо пропустить не могла! Она с детства такая…бешеная. Сейчас Изабелла немного остепенилась, уже не кидается на первого встречного. А что было! И как только любовники ее терпят, такую язву?
22
В греческой мифологии крылатая женщина-чудовище со змеями вместо волос. Медуза, которой отрубил голову Персей.
23
Болезненное усиление полового влечения у женщин.
– Вы с ней тоже ссоритесь?
– Что значит «тоже»? – возмутился Фаворин. – Это она сама всегда нарывалась на скандал! А потом вы Веронику с Изабеллой не ровняйте! Та певица, красавица, а эта…вульгарная, похотливая и наглая шлюшка!
Разговор с Фавориным подтвердил предположения сыщика, что первая жертва маньяка, актриса Лебедева, наверняка ходила гадать к Динаре. Если так, то… Дальше что-то не связывалось. Одно стало ясно: к Динаре надо присмотреться, с ней надо познакомиться и войти к ней в доверие. Просто так она о своих клиентах рассказывать ничего не будет. И это правильно. У таких людей существует своя профессиональная этика: они гарантируют конфиденциальность людям, которые к ним обращаются.
Что ему может рассказать Динара, Пономарев не знал. Возможно, он возлагал на беседу с гадалкой слишком много надежд.
Во второй половине дня сыщик, подчиняясь необъяснимому импульсу, поехал к офису Касимова. Внутрь заходить не стал, а припарковал свою «Ауди» чуть в стороне от входа.
Хорошо, что я купил машину, – в который раз похвалил он себя. – Как сейчас стоять на морозе, ожидая, неизвестно, чего? Выйдет Касимов из офиса, не выйдет… а воспаление почек или жестокую простуду можно себе обеспечить.
Господин Пономарев зарплату получал небольшую, но соглашался на частные заказы. Правда, исключительно редко, и если это не входило в противоречие с его принципами. Еще одним условием была хорошая оплата. Пара таких дел в прошлом году позволили ему приобрести автомобиль, не новый, но в отличном состоянии. Артем снимал квартиру, которая обходилась ему почти даром. Старый друг, с которым вместе служили на Дальнем Востоке, уехал на заработки в Америку, а квартиру оставил на попечение Артема. Он должен был всего лишь аккуратно вносить квартплату. Хозяин оставил ему кое-какую мебель, холодильник и телевизор, так что Пономарев мог позволить себе откладывать некоторые суммы. Собственно, кроме еды и одежды, Артему ничего покупать не приходилось, и ему на все хватало, в том числе и на содержание автомобиля.
Смеркалось, и на улицах загорались бледным сиянием фонари. Из подвального кафе напротив раздавалась музыка, пахло жареными курами и кофе. Господин Пономарев вспомнил, что сегодня за целый день ему так и не удалось пообедать. Но в кафе заходить не рискнул. А вдруг, милейшему Павлу Васильевичу как раз в этот самый момент
Артем навел кое-какие справки о Касимове. Тот оказался родом из провинции, бывший комсомольский вожак, который интуитивно учуял направление, куда дуют политические ветры и «сменил ориентацию». В Санкт-Петербург ему помог перебраться высокий покровитель, интересы которого Павлу Васильевичу приходилось отстаивать до сих пор. Касимов был женат, давно развелся. Его бывшая супруга осталась в Нижнем Новгороде и снова вышла замуж. Дочь Касимовых, Алла, выросла, выучилась и работала на одной из фирм своего отчима.
В Санкт-Петербурге Павел Васильевич вел замкнутый образ жизни, жил один в большой квартире, имел загородный дом, автомобиль, домработницу и собаку. Ни с одной женщиной, кроме Вероники Лебедевой, не встречался, по крайней мере, открыто. Слыл однолюбом. Шумные сборища, сауны с девочками, пикники и загородную охоту не признавал, – время проводил в концертных залах, театрах и на выставках. На выходные уезжал на дачу, отпуска делил пополам, используя одну часть зимой, а другую поздним летом. Взяток не брал, во всяком случае, слухов о нем таких по городу не ходило.
Артем изнывал от голода и скуки, когда из высоких, помпезных дверей пятиэтажного здания вышел высокий худощавый мужчина в длинном пальто и шляпе с полями. Лица его сыщик не рассмотрел: из-под шляпы мелькнули усы и что-то наподобие очков.
Мужчина вышел за литую чугунную ограду и начал ловить такси. Артем насторожился. То, что это не Касимов, было ясно, но…что-то знакомое улавливалось в походке, манере держать голову, что-то неуловимо похожее на Павла Васильевича.
Пономарев полагался на свое чутье, решил довериться ему и на этот раз. Он дождался, пока мужчина в шляпе поймает такси и отправился за ним. По дороге, двигаясь в плотном потоке машин, Артем размышлял, что бы это значило. Если это не Касимов, то он напрасно теряет время. Собственно, зачем Павлу Васильевичу такой дешевый маскарад? У него, что, «шестерок» мало для выполнения деликатных поручений? По всему выходило, что если лицо в пальто и шляпе все-таки окажется Касимовым, то на подобные действия его могло подвигнуть нечто очень для него важное и сугубо личное.
У Павла Васильевича были две машины, – личная и служебная. Ни одной из них он не воспользовался. Значит…хотел остаться не узнанным, сохранить свой визит в тайне. Куда, он, интересно, направляется?
Такси свернуло на боковую улочку, и Артему пришлось немного отстать. Касимов мужик умный и осторожный, наверняка следит, не увязался ли за ним непрошеный наблюдатель. В этом старом районе города было полно всяких мелких переулков, сквозных и проходных дворов. Выехав из-за очередного поворота, Пономарев не увидел белого такси, и понял, что потерял Касимова. Разумеется, если это был он! Искать машину здесь, в тесных улочках, где не развернешься, было бессмысленным занятием.
Черт! Пономарев остановился недалеко от небольшой церквушки и задумался. Стоящий здесь автомобиль выглядел естественно, – может, помолиться кто приехал, или ребенка крестить. Мало ли?
Голубые стены храма были прочерчены черными стволами деревьев, отбрасывающими резкие тени в свете ярких фонарей, которых было два, – по бокам от приоткрытых дверей. Было видно, как непрерывной серебряной пеленой летит с неба мелкий снег.
Артем вышел из автомобиля, прошелся туда-сюда, разминая затекшие мышцы. Храм показался ему знакомым. Зайти, что ли? Ладно, потом… Он прошел вдоль улицы, заглядывая под арки въездов, где притаилась морозная темнота, в глухие тупички, во дворы-колодцы, без единого деревца. Такси нигде не было. Этого и следовало ожидать! Как нескладно все вышло… Надо же было ему потерять мужика в шляпе?! Ищи теперь!