Пятерка Мечей
Шрифт:
Анна Наумовна не ожидала, что встреча с Юрием после недолгой разлуки так взволнует ее. Она с трудом сохраняла маску скучающей дамы.
Перед самым визитом господина Салахова у нее состоялся тяжелый разговор по телефону с Князевым.
– Где ты будешь праздновать? – спросил он с нажимом. – Мы снова будем порознь?
– К тебе, как всегда, придут сын с женой! Да и Эля… Не оставишь же ты ее одну?
– А тебя я могу оставить одну?! – возмутился Князев, хотя отлично понимал, что Анна права. Новый год – семейный праздник, и пока он живет в семье, ему придется придерживаться определенных
– Давай проводим старый год вместе…
– Боже мой, Анна! Ты как будто не понимаешь, что я хочу быть с тобой?! И в Новогоднюю ночь тоже!
Анна Наумовна молчала. Что она могла сказать Виталию Андреевичу? Они никогда не давали друг другу никаких обещаний. И, в первую очередь, он сам этого хотел. Он хотел оставить за собой пути отхода в любой подходящий момент. Это не самая привлекательная черта в мужчине. Просто Князев и представить себе не мог, как все обернется. Он привык быть хозяином, – в семье, в бизнесе, в отношениях с женщиной. И вдруг оказался во власти чувств, которые были сильнее его. Теперь он был готов на все, что угодно, но его жертвы никому не требовались. Вернее, они не требовались Анне. А он хотел ее! И не знал, чем привлечь эту странную, непонятную женщину. Она говорила, предупреждала его, – Князев не верил ни одному ее слову. Это сейчас ему кажется, что проще лишиться жизни, чем Анны! А тогда он просто развлекался. Она не возражала, ничего от него не требовала. Тоже развлекалась. Вот этого он в ней и не распознал. Он вообще считал, что женщины не могут вести себя так! У них другая психология, другие взгляды на жизнь. Анна удивляла его. Постепенно он привязывался к ней все сильнее. И в то мгновение, как он стал всецело, безраздельно принадлежать ей, она… начала отдаляться, охлаждать его порывы.
– Я тебе стал неинтересен? – упавшим голосом спросил Виталий Андреевич.
– Ты мне обещал, что выяснять отношения мы больше не будем, – ответила Анна. – Будь любезен, держи свое слово!
– Но…
Анна Наумовна вздохнула и положила трубку на рычаг. Продолжать бессмысленный разговор ей не хотелось. Она не видела повода для того, чтобы оправдываться, а Князев желал именно этого. Он стремился привязать ее к себе, и этим только провоцировал разрыв. Он обвинял, уличал, возмущался и требовал. Человеческие взаимоотношения… Как это утомительно!
Воспоминания о разговоре с Князевым испортили ей прекрасное настроение от подарков Юрия и его предложения провести Новогоднюю ночь, катаясь на тройке по Санкт-Петербургу. Анна Наумовна наслаждалась свободой и никак не могла понять, почему люди сами не умеют пользоваться ею и занимаются тем, что ограничивают свободу других. Почему они не умеют просто жить и радоваться проявлениям жизни? Почему все нужно так усложнять? Откуда этот надрыв, этот трагизм в отношениях, которые должны дарить легкость и восхитительные переживания?
Господин Вольф не умел просить, он желал властвовать! В своей погоне за властью и могуществом он перешел всякие границы, и это обернулось для него неприятностями. Он запутался. Сам того не ожидая, он превратился в мишень для своих собственных стрел, которые начали возвращаться к тому, кто спускал тетиву.
Карл Фридрихович стал
Господину Вольфу нужна была ширма, за которой он мог бы укрыться и стать недосягаемым для обратных потоков. Он уже ощутил на себе их гибельные удары и теперь искал выход. Выражаясь проще, ему нужно было «перевести стрелки». Но на кого? Динара оказалась подходящим объектом, и он принялся ее обрабатывать.
Он пытался убедить цыганку, что она вторглась в область приложения Сил, которые непредсказуемы и опасны. И что теперь обратной дороги нет. Темные Силы выбрали ее, Динару, и она должна беспрекословно слушаться Вольфа, как посланника этих самых Сил. Если же она осмелится протестовать, то наказание, постигшее ее, будет ужасным.
Пока все шло по плану. Возникла одна-единственная странность: Карл Фридрихович начал испытывать потребность видеть Динару, говорить с ней, думать о ней… Это привело мага в недоумение. Неестественная тяга к женщине оказалась для него диковинкой, причем довольно приятной. У Вольфа были редкие случайные связи, но в целом он был равнодушен к прекрасному полу. Дамы никогда не представляли для него интереса, разве что в качестве клиенток. Его чувства к Динаре показались ему забавными.
Вот и сегодня он с утра не мог ни о чем думать, кроме того, чтобы позвонить ей. Динара оказалась дома и сразу взяла трубку.
– Алло?
– Как дела? – насмешливо спросил господин Вольф, представляя, как она там, у себя в квартире, дрожит от страха.
Он был недалек от истины. Дина Лазаревна действительно испугалась.
– Что вам нужно? Оставьте меня в покое!
Господин Вольф довольно захохотал. Значит, упрямица скоро сдастся! Он достиг своей цели даже раньше, чем ожидал.
– Тот, кто ступил на тот путь, который вы выбрали, милейшая Динара, может забыть о покое! Вы подумали о моем предложении?
– Делать все, что вы говорите? Быть исполнителем вашей воли? Благодарю!
– Не сомневаюсь, что не пройдет и недели, как вы передумаете! – уверенно сказал господин Вольф.
– А если нет?
– От судьбы не уйдешь, девочка! Поэтому не трать силы понапрасну! Они тебе скоро понадобятся. Деваться тебе некуда, так что я подожду…
Дина Лазаревна бросила трубку, дрожа от страха и возбуждения. Вчерашний разговор с Артемом немного успокоил ее, но не надолго. Звонок Вольфа быстро вернул ее в состояние панического ужаса.
Пойду куплю булочек! – решила она. – Пройдусь по свежему воздуху, а то так и с ума сойти недолго!
Булочек, которые она любила, в хлебном не оказалось. Пришлось садиться в троллейбус и ехать в кондитерскую. По дороге у нее вытащили из сумочки кошелек с деньгами. Благо, их там было не много! Пропажу кошелька Динара обнаружила только в магазине, когда подошла к кассе расплачиваться за булочки. Сгорая от стыда, она объяснила, что забыла дома деньги… Бросив пакет с булочками на прилавке, Дина Лазаревна выскочила из магазина и помчалась домой пешком, так как проездной тоже был в кошельке.