Пятеро и бэби
Шрифт:
— Я постараюсь тебя не отвлекать. Кейт рассмеялась, нехотя поднимая голову, и через плечо оглянулась на Роберта. Он по-прежнему улыбался, но его взгляд был острым и испытующим.
— Мне следовало бы разозлиться.
— Почему же ты не злишься?
Шутливый тон… но не вопрос.
— Ты мне нравишься.
— Не стоит так уж сильно удивляться. Я нравлюсь большинству людей, за исключением конкурентов по бизнесу.
Кейт хихикнула. Никогда, кажется, она не чувствовала себя ребенком, проказливым и смешливым.
— Держу пари, это
Его брови взлетели вверх.
— С чего вдруг такое заявление? — Роберт развернул ее к себе, притянул поближе. Но не слишком близко. Ему хотелось, чтобы она сама сделала шаг к нему. Ему необходимо было знать, что он сам вызывает в ней не меньший интерес, чем она — в нем.
Захваченная врасплох, в ловушке собственного влечения, Кейт медленно подняла к нему лицо.
— Мне поведал об этом твой массаж. Работа мастера.
— Пустая отговорка, радость моя.
Кейт попыталась изобразить возмущение, но ничего у нее не вышло. Она опустила ладони ему на грудь. Казалось, нет ничего естественнее на свете, чем вот так стоять рядом с ним, прикасаться к нему, ощущать, как его тепло обволакивает ее тело, проникает в глубину.
— Есть в тебе что-то такое…
— Ни дать ни взять припев из эстрадной песенки. — Он прикоснулся пальцем к ее губам, оставил дразнящий след на их изгибах. — Я хочу поцеловать тебя.
Она придвинулась, потянулась к нему.
— Я тоже.
Их губы встретились, задержались, прильнули. Тишину нарушил сигнал, зовущий ужинать, но ни один из них его не услышал. Весь огромный мир сжался до размеров скульптуры мужчины и женщины, познающих себя и друг друга. Роберт поднял голову и медленно отстранил от себя Кейт.
— На мой взгляд, это не самая лучшая наша идея, малышка. Я так хочу тебя, что долго мне такие игры не выдержать.
Это грубоватое признание, нисколько не смутив Кейт, прозвучало в ее ушах лестным
комплиментом.
— И что ты предлагаешь?
— Если твое предсказание погоды сбудется, то впереди у нас еще пара дней. Давай не будем спешить и подталкивать друг друга.
Роберт не верил собственным ушам. Неужто это он сам предлагает не торопиться? Вся его жизнь была построена на моментальных решениях, принятых в миг озарения. Все инстинкты твердили, что Кейт стала чем-то очень важным в его жизни, но ведь он уже дважды обжегся. На этот раз он хотел знать наверняка, что поступает правильно.
Кейт не сводила глаз с его лица, прислушиваясь к шепоту сомнения в своей душе, к мучительным отголоскам прошлого. Что, если он дурачит ее, ведет свою игру только ради того, чтобы она согласилась у него работать?
Роберт уловил ее колебания.
— Доверять человеку не так-то легко, верно?
Она кивнула.
— Но я хочу попробовать.
— Я тоже.
— И пока нам этого достаточно.
Он улыбнулся, но больше не привлек ее к себе.
— Я тоже так думаю.
Кейт смотрела в окно, вспоминая
— Хочешь ввести данные для обработки? — Вопрос Бэби вырвал ее из раздумий.
Повернув кресло от окна к компьютеру, Кейт постаралась сосредоточиться на экране монитора. Программу необходимо закончить. Вчера вечером гроза поутихла. Возможно, что к концу этого дня, но уж точно не позднее завтрашнего, дорога подсохнет достаточно, чтобы можно было проехать. Время общения с Робертом быстро убывало, и не в ее силах было его остановить. Желание проникло в ее сердце, завладело им, с каждым часом становясь все сильнее. Теперь он все время был с ней, в
ее мыслях.
— Хочешь, чтобы я повторила информацию? — поинтересовалась Бэби.
Кейт раздраженным жестом смахнула со лба волосы, злясь на Бэби за ее настырность, но больше на себя саму — за неспособность сосредоточиться, наконец, на работе.
— Нет, не нужно ничего повторять. Я тебя отлично слышала, — пробурчала она.
Бэби замолчала в терпеливом ожидании. Кейт так же молча смотрела на экран и понимала, что вся работа на сегодня пошла прахом. Сначала она впустую потратила утро, а теперь вот и послеобеденные часы.
— Ну и дура же я!
После долгой паузы Бэби произнесла:
— Неверный ввод данных. Повтори, пожалуйста.
Кейт со вздохом выпрямила затекшие плечи, откинулась на спинку, пытаясь расслабиться.
— Пустяки. Забудь, Бэби.
— Ты хочешь стереть мою память?
— Да нет же, о Господи! — Растирая шею, она сначала сосчитала до десяти и только потом ответила: — Я неважно себя чувствую. Ни осмотр, ни медицинская помощь мне не нужны. Все, что мне нужно, — это тишина и одиночество.
Недоумение длилось дольше, чем в первый раз.
— Одиночество. Уточни, пожалуйста.
Кейт подскочила с кресла.
— Ну все, мое терпение кончилось! — заорала она. — Выключить все системы до семи часов вечера!
Бэби подчинилась нелогичному, но вполне определенному приказу, а Кейт тем временем выскочила из комнаты. И ее тут же окутал сероватый полумрак. Гроза прошла, но свинцовые тучи все еще не давали пробиться солнцу.
— Кейт? С тобой все в порядке? Что случилось со светом? Это из-за грозы? — спросил, поднимаясь по лестнице, Роберт. Впотьмах он двигался осторожно, нащупывая каждую ступеньку.