Пятница, тринадцать ноль-ноль
Шрифт:
– А как я вообще в эту штуку вляпался?
– Ты не вляпался, – строго поправил Ганца Джузеппе. – Его на тебя очень тщательно навели. Так, Таффи?
– Хм, интересный вопрос. Судя по рисунку, да, навели. С другой стороны, личностная окраска… есть вероятность, что конкретная цель не была задана так уж жестко.
– Таффи, а ты можешь выбрать что-нибудь одно? – ядовито поинтересовался Ганц. – Понимаешь, цель – она или есть, или ее нет. Или заклинание насылали конкретно на меня, или я… ну не знаю, случайно, что ли оказался у него на
– Ты мыслишь слишком прямолинейно, – поджал губы магистр Торстен. – А магия, при всей своей конкретности, вовсе не так проста. Для того, чтобы ответить на твой вопрос более четко, нам надо провести целый ряд довольно сложных исследований, которые невозможны здесь, в полевых условиях. Нужна лаборатория.
– Ф-фу, – выдохнул Ганц. Помолчал немного, потом спросил: – Сложные исследования, говорите? То есть, нельзя рассчитывать, что это какие-то малолетние хулиганы неподалеку от меня развлекались?
– Ни в коем случае. Заклинание составлено безупречно, это работа опытного и знающего мага, – Джузеппе покивал головой, отдавая дань добросовестности неизвестного негодяя и продолжил: – Таффи правильно говорит, пока не вернемся в Университет и не проведем полный комплекс лабораторных исследований, мы с этим заклинанием не разберемся. Сейчас главное, что Арра его сняла. А то неизвестно, сколько времени эта гадость тебе жизнь портила бы.
– Прежде, чем Арра заклинание сняла, Макс его обнаружил, – уточнил справедливый Таффи.
– Не напоминай мне об этом, – Ганц дернул плечом. – Лаборатория, значит говорите, исследования по полной программе… Все-таки, мне кажется, что это случайное заклинание. Нелепое, идиотское совпадение. Тем более, что невезуха у меня началась не меньше недели назад, а вашу железяку стибрили только вчера.
Раз уж решили держаться подальше от населенных пунктов, то и переночевать остановились на природе. Амадеусу приглянулась симпатичная лужайка, и он решительно натянул вожжи.
– Ты чего? – удивился Кэртон, глядя, как приятель спрыгивает на землю и начинает распрягать лошадей. – Еще часа два можем ехать спокойно.
– Ага, и потом заночевать в каком-нибудь гнилом болоте? Нет уж, остаемся. Здесь травка, ручеек вон течет… и лес рядом. Дров натаскаем, костер разведем, чай сделаем.
– Так ты по чаю соскучился? – усмехнулся Кэртон и тоже спустился с повозки.
– При чем тут соскучился? Просто попить горячего всегда хорошо.
Из фургона высунулся бледный Рульф:
– Дальше не поедем?
– Нет, – Кэртон посмотрел на него, поморщился, – вылезай. Дойди до леса, притащи сушняка для костра.
– Сейчас.
Рульф выбирался из фургона неловко, цепляясь длинными ногами за невысокий бортик и, в результате, едва не упал. Хорошо Амадеус успел подать ему руку.
– Сейчас, – повторил Рульф и торопливо двинулся в сторону деревьев.
– Тряпка, – Кэртон неодобрительно покачал головой, глядя ему вслед. – Надо попробовать напоить его что ли, может тогда повеселее станет?
– Я бы не рисковал, – Амадеус, не поднимаясь в фургон, а, только встав на ступеньку, пошуровал внутри и вытащил наружу котелок. – Скорее всего, после выпивки он становится сентиментальным. Начнет рыдать у тебя на груди, да рассказывать горестную историю своей незадавшейся жизни.
– Прекрати, – Кэртона передернуло. – И давай сюда котелок, я сам за водой схожу.
Старательный Рульф быстро натаскал целую кучу хвороста, Амадеус умело развел костер, Кэртон вбил в землю придирчиво выбранные рогульки и пристроил на них котелок. Поужинали еще засветло, а потом долго лежали около костра, глядя на огонь и слушая Кэртона. Он не решился экспериментировать с алкоголем и поднимал моральный дух студента Сондерса, рассказывая, какая прекрасная и удивительная жизнь ждет их, всех троих, когда воплотятся в жизнь великие планы магистра Денниса.
Их преследователи на ночевку расположились гораздо позже, когда уже начало темнеть. Причем Арра, которая заподозрила, что Ганц объявил остановку только потому, что решил, будто она слишком устала, начала было горячо протестовать. Без особого, впрочем, результата. Он быстро и доходчиво объяснил, что даже если она сама и в состоянии маршировать до утра в свете звезд, то лошади должны время от времени отдыхать. Да и вообще, двигаться в темноте по незнакомой местности – не самое разумное поведение. Кто знает, вдруг те, по чьему следу они сейчас идут, свернут с дороги? Да еще овраг какой-нибудь пересекут? И добавил, что Арра, конечно, может тащить Искорку куда хочет, но он лично, своей Булкой рисковать не намерен.
– И нету здесь поблизости никаких оврагов, – проворчала в ответ девушка, но всем было ясно, что говорит она это только для порядка, чтобы оставить за собой последнее слово.
Они быстро поели и разлеглись – теперь уже не на траве, как днем, а на подстилочках, да еще одеялами укрылись. Все это было заботливо приготовлено нянюшкой Матильдой.
– Что бы им в какую-нибудь деревеньку зайти, – вздохнул Ганц. – Мы бы там спроворили повозку… в смысле купили бы… или одолжили.
– Зачем? – лениво спросила Арра, закутавшаяся в теплое одеяло, как в кокон. – И так хорошо идем. На повозке все равно быстрее не было бы, надо же след Усилителя ловить.
– Кстати об Усилителе, – подал голос Пироман. – Я, честно говоря, так и не понял, зачем его украли, да еще поставили заряжаться, да поволокли куда-то… неужели они не понимают, что за ним хвост тащится?
– Может, и понимают, – поскольку остальные промолчали, хорошо воспитанный Таффи почувствовал себя обязанным ответить. – Но, наверное, для них имеет значение фактор времени. Им нужен полностью заряженный Усилитель Заклинаний и как можно быстрее.
– Для чего нужен?
– Я откуда знаю? Очевидно, собираются как-то использовать.