Пятый обруч. Книга первая: Кехо
Шрифт:
Лишь единственный раз за все время паренек заговорил. Когда кавалькада всадников, укрытых дорожными плащами, лениво проехала им навстречу. До них оставалось совсем недалеко, каких-то тридцать шагов. И если бы путники не успели
Они проводили взглядом кавалькаду, пока та не скрылась за дорожным поворотом. И лишь после двинулись дальше. Старик молчал, искоса поглядывая на мальчонку, точно ожидая чего-то. И, надо сказать, дождался.
— Десять Воронов, — заметил парнишка. — На местной дороге. Странно.
— Девять, — поправил его старик.
— Я насчитала десять.
— В начале едет женщина, уж ее ты могла определить. Пусть она и сидит верхом, как мужчина, но у нее слишком толстые бедра.
— Что она делает с Воронами?
— Скорее, что Вороны делают с ней, — нахмурился старик. — Судя по всему, сопровождают. Отсюда рождается другой вопрос. Какой властью и влиянием надобно обладать, чтобы тебя сопровождали Вороны?
На том короткая беседа после многодневного молчания закончилась. Путники выбрались из-за укрытия и, размешивая под ногами вязкую грязь, направились в противоположную сторону от Воронов.
Солнце поменялось с луной восемнадцать раз, прежде, чем путники достигли конечной цели своего назначения. Да и то, скорее увидели эту цель. Взобравшись на ближайшей взгорье, старик лишь шумно выдохнул и совершил неожиданное действие, то, чего не делал за все путешествие по Ближним Землям — улыбнулся.
Его спутник стоял, завороженный мирадами огней, превращающими ночь в яркое небо, монструозных высоких пауках на крепких стальных ногах — автоматонов, шастающих в темноте, бесчисленному людскому муравейнику, который и не думал засыпать с заходом солнца. И все, на что он сподобился, вновь нарушив своей обет молчания, тихо произнеся.
— Конструкт.
Не сговариваясь, путники сошли с возвышенности и растворились во тьме. Столица манила и звала, как и всякого случайного путешественника. Она влекла богатством и возможностью, застенчиво забывая сказать, что если путник ей не понравится, то злодейка сожрет его с потрохами.
Вот только на этот раз у города, живого, разумного и чрезвычайно коварного существа, оказался невероятно достойный противник. Самый молодой мастер, которого видел мир.