Пятый угол
Шрифт:
— Господин адмирал, я правда не понимаю, какое отношение ко всему имеет этот тип!
— Пока наших людей часами держали под арестом, майор Дебра покинул страну, — с горечью сказал адмирал. — Наверняка по поддельному паспорту. И благополучно прибыл в Лиссабон. И знаете, кого он при всех обнял и расцеловал в щеки в ресторане «Эсторила»? Вашего друга Ливена! И знаете, с кем он потом закатил роскошный ужин? С вашим другом Ливеном!
— Нет… О, боже, нет… Этого быть не может!
— Это так! За этой трогательной сценой свидания наблюдали наши люди.
Майор Лооз почувствовал тянущую боль и жжение. «Конечно, мой желчный пузырь, — подумал он в отчаянии. — Томас Ливен, эта скотина, эта проклятая скотина! Зачем я только тогда в Кельне вытащил его из гестаповской тюрьмы?»
— Господин майор, знаете, какое у вас сейчас прозвище? Лооз-портач.
— Простите, господин адмирал, но это в высшей степени несправедливо!
— Несправедливо? Когда вы платите парню 10 тысяч долларов за списки с фамилиями французских секретных топ-агентов, а потом выясняется, что речь идет исключительно о покойниках? У вас было задание доставить сюда этого человека!
— Португалия — нейтральная страна, господин адмирал…
— Плевать! С меня довольно! Желаю видеть этого господина Ливена здесь! В этом кабинете! И живым! Понятно?
— Так точно, господин адмирал.
13
6 сентября 1940 года, 18.47.
Сообщение радиостанции перехвата «Сикрет сервис» своему шефу «Ми 15» в Лондоне:
«С 15.15 наблюдается чрезвычайно оживленная радиоигра между абвером в Берлине и германской миссией в Лиссабоне. Послания не зашифрованы и, вероятно, с целью дезинформации передаются открытым текстом. Послания из Берлина адресованы германскому торговому атташе в Лиссабоне, которому рекомендуется позаботиться о незамедлительном этапировании на родину «коммерсанта Йонаса». Несомненно готовится крупное похищение. «Коммерсант Йонас» — это, вероятно, лицо, представляющее чрезвычайный интерес для абвера в Берлине…»
14
6 сентября 1940 года, 22.30.
В комфортабельном доме на Каза Сеньора де Фатима, в резиденции германской разведки под крышей германской миссии в Лиссабоне, проходит совещание. На это время шеф разведки удалил свою очаровательную подружку, длинноногую шатенку — танцовщицу Долорес. За шампанским собрались глава миссии вместе с военно-морским и военно-воздушным атташе. Последние в свою очередь на этот вечер дали «увольнительную» своим пассиям. Говорил шеф разведки:
— Господа, время поджимает. Берлин требует Ливена, причем как можно скорее. Прошу высказывать ваши соображения.
— Предлагаю, — начал военно-воздушный атташе, — вывезти его под наркозом в Мадрид, а оттуда курьерским самолетом доставить в Берлин.
— Я против, — сказал военно-морской атташе, — у нас в Мадриде только что случился провал. Мы знаем, в аэропорту кишмя кишат английские и американские агенты. Мы знаем, что там фотографируют каждого пассажира. Мы не можем позволить себе в Мадриде еще одну неприятность
— Полностью согласен, — сказал шеф разведки.
— Поэтому, — продолжал военно-морской атташе, — я предлагаю похищение на субмарине, господа! Рекомендую немедленно связаться по радио с подводником-«тараном» Вернером в Мадриде. Он сотрудничает с главкомом подводного флота и может без труда установить местонахождение всех соединений. В любое время он может быстро затребовать субмарину в определенный квадрат за пределами португальской морской зоны.
— А как мы доставим коммерсанта Йонаса к подводной лодке?
— Возьмем в аренду рыболовецкий катер.
— А как доставить его на катер?
— Есть у меня одно предложение.
И военно-морской атташе изложил свои соображения.
15
По ресторану аэропорта ходил старик, пытавшийся продать кукол в национальном платье, больших и маленьких. Ему не везло. Это было 8 сентября 1940 года, время приближалось к полуночи, и только около двух десятков утомленных пассажиров ждали вылета.
Старик подошел к столику возле окна. За ним сидели двое и пили виски.
— Куклы в национальных нарядах — цыгане, испанцы, португальцы…
— Нет, спасибо, — сказал Томас Ливен.
— Настоящий довоенный товар!
— Все равно не надо, спасибо, — произнес майор Дебра, называвший себя теперь Рафаэло Пунтарерасом.
Старик побрел дальше. Снаружи, на освещенной прожекторами дорожке для выруливания, заправляли самолет, который должен был доставить майора Дебра из Лиссабона в Дакар.
С неподдельным чувством майор посмотрел на Томаса Ливена:
— Никогда не забуду всего, что вы для меня сделали!
— Не будем об этом! — сказал Томас и подумал: «Вот когда ты, наконец, поймешь, что вместо списков агентуры я подсунул тебе фальшивку, ты меня уж точно не забудешь!»
— Вы спасли списки — и вытащили меня из Мадрида.
«Это верно, — подумал Томас. — И потому ты, может быть, когда-нибудь и простишь мне мой обман». Он спросил:
— Где списки?
Майор подмигнул:
— Последовал вашему примеру, подружился с нашей стюардессой. Списки в ее багаже.
— Внимание, — прозвучало из громкоговорителя, — компания Пан Америкэн Ворлд Эйрвейз просит всех пассажиров, вылетающих по маршруту 324 в Дакар, пройти к стойкам паспортного и таможенного контроля. Дамы и господа, мы желаем вам приятного полета.
Дебра осушил свой бокал и поднялся.
— Время подошло, друг мой. Еще раз благодарю! И до свидания.
— Пожалуйста, передайте мадам Жозефине Беккер мои наилучшие пожелания и приветы, — сказал Томас Ливен. — И всего вам хорошего, господин майор. Поскольку мы с вами никогда больше не увидимся.
— Кто знает?
Томас покачал головой:
— Послезавтра мой корабль отплывает в Южную Америку. Я больше никогда не вернусь в Европу, — сказал Томас и позволил майору еще раз обнять себя и поцеловать в щеку.