Пылающая душа
Шрифт:
В комнате стоит терпкий запах крови. Она стекает по моему подбородку и шее к декольте. Я отстраняюсь лишь на минуту, чтобы поймать шальной взгляд, полностью подчинившегося мне мага. Наверное, я все же ему нравлюсь, иначе он мог бы очнуться. И возможно даже прогнать меня. Сейчас я, вероятно, послушалась. Только Кэвин не хочет, он сам ловит кайф от происходящего, упуская из виду лишь один момент – это ночное безумие будет стоить ему жизни.
Толкаю Кэвина в сторону кровати. Он падает на спину, раскинув руки, а я медленно подбираюсь к нему. Ставлю колено на заправленное покрывало, нависаю над парнем, а потом сажусь сверху и снова склоняюсь к его шее. Сначала слизываю дорожку крови, а потом снова присасываюсь к ране, пытаясь убедить себя,
Руки, сжимающие ягодицы слабеют. Дыхание Кэвина становится поверхностным, но я понимаю, что даже это не способно заставить меня остановиться.
Это не способно, а вот дуновение ветра за спиной, неконтролируемый и необъяснимый страх — очень даже. Меня скидывает с кровати древний инстинкт, заставляющий защищаться от более сильного и опасного существа. Я резко разворачиваюсь и шиплю, как кошка. Обнажаю клыки, а ногти на руках удлиняются сами, становясь похожими на стилеты. Сейчас я особенно сильна, но вряд ли мне это поможет.
В комнате становится холоднее, и воздух пропитывается черной магией. Тени сгущаются и уплотняются, превратившись в темную фигуру. Я сразу узнаю мужчину в центре комнаты. Он такой желанный, пугающий и другой… Блэкфлай. Точнее, то существо, в которое он превратился. Дайане-ведьме страшно от холодного и пустого взгляда черных глаз, а вот Дайана-вампир ликует. Ее заводит существо перед ней. Поэтому не пытаюсь не напасть, ни сбежать, а разглядываю с жадностью.
Он делает резкий шаг ко мне, хватает за шею и толкает к стене, заставляя захрипеть. Я пытаюсь раствориться дымом, но не могу. Мою магию что-то блокирует. Не исключено, что его демоническая сила.
— Ты всерьез хочешь убить Кэвина? – шипит мужчина мне в лицо, а таю от его голоса.
Его безжизненные затянутые черной глянцевой пленкой глаза пугают до дрожи в коленях. Это уже не мой учитель, но я невольно ищу знакомые черты в холодном отстраненном лице. По венам на руке, сжимающей мою шею, змеится тьма, а за спиной, словно плащ, вьются черные тени – демоны. Блэкфлай в новом образе опасен и пугающе-красив.
— Он тебя предал.
— Может быть. Ты тоже предавала. Только вот сейчас ты не пыталась отомстить за меня. Ты просто маленькая, глупая вампирша, которая настолько жалкая, что не может справиться с животными желаниями! Разве я тебя учил этому? Я чил тебя быть сильной, осознавать, какая бы магия не была сосредоточена в твоих руках – ты должна, прежде всего, уметь ее контролировать или вообще не высовываться! Какого демона, ты сейчас творишь?
— Прости…
Накатывает стыд, а еще мне больно. Я хватаю за его руку, которая до сих пор сжимает шею, но Блэкфлай убирает ее сам. Перехватывает мои запястья и заводит их над головой, припечатывая к стене одной рукой, качается навстречу и становится ближе.
— Извинения достаточно за отобранную жизнь? Ты серьезно так считаешь? – В его глазах мелькает боль, и я понимаю, откуда она. – Я вот так не думаю.
— Это другое!
— Все то же самое. Контроль! Или ты хочешь повторить мою судьбу?
— Я не нашпигована демонами, - возражаю скорее из природного упрямства. Блэкфлай прав, я чуть не убила Кэвина, и это мой очень серьезный косяк.
— Нет… — Он наклоняется к моему лицу и проводит носом, возле моих губ. – Но от тебя разит кровью, ты могла его убить. Точнее, ты бы убила его, если бы не я, потому что слишком самонадеянна. Тебе стоило остаться под контролем Эля. Он сумел бы убрать бушующий в тебе огонь страсти. Не верю, что он не предлагал тебе этого. В новорожденных вампирах слишком много эмоций, и срабатывают, как правило, два инстинкта – голод и страсть.
Блэкфлай свободной рукой ведет по моему бедру, сжимает талию, скользит ладонью выше, обхватывая грудь. Я со всхлипом выгибаюсь ему навстречу и прикрываю глаза. Я чувствую его силу, магию, демонов, и это не
– Клыки обломаешь, маленькая вампирша. Я тебе не по зубам. Моя кровь ядовита. Не надейся!
Теперь он целует меня сам, и я предусмотрительно держу клыки при себе. Дыхание с хрипом вырывается из легких. Движения резкие, рваные, я извиваюсь, пытаясь освободить руки и добраться до его тела, но у Блэкфлая другие планы. Он разворачивает меня резко, толкает к стене и, ухватив за волосы, заставляет запрокинуть голову. Я ощущаю его сзади – сильного, яростного, злого. Горячие губы ласкают шею, а руки сжимают грудь. Трусь об него бедрами, стараясь стать ближе. Ураган страсти мешает думать, я просто хочу почувствовать его в себе. Блэкфлай рывком стаскивает с меня брюки, за спиной звякает пряжка ремня, и я чувствую мощный, глубокий толчок, выгибаюсь, принимая его на всю длину и отдаваясь сумасшедшему ритму. Это яростно и жестко. Нет нежности, обещания – просто животная страсть. Это не Мрак и Дайана – это повелитель демонов и плохо контролирующая свои силы вампира. Мне все равно даже, пришел в себя Кэвин или нет, даже если бы вокруг была толпа, меня бы это не остановило, потому что его рваные движения, руки, исследующие мое тело гораздо лучше, чем кровь, и никто не может с ним сравниться. Никто не может дать мне таких же острых, заставляющих сходить с ума ощущений. И сейчас совершенно неважно, что будет со мной после, даже если он меня убьет, я все равно не пожалею ни о чем.
Но все значительно прозаичнее, Мрак толкается в последний раз, и я чувствую, как меня уносит. Ощущения настолько яркие, что я просто выпадаю из реальности и плавно опускаюсь на колени у стены, потому что ноги не держат, и больше никто не поддерживает меня за талию. Марк растворяется в ночных тенях, даже ничего не сказав мне на прощание, а на меня накатывает запоздалое отрезвление, сильно замешанное на отвращении к своему поведению.
Все осложняется тем, что я чувствую себя на редкость нормальной в данный момент. Мой организм получил желаемое. Кровь и секс. И сейчас я обычная ведьма Дайаной – сильная, а еще немного растерянная. И мне противно вспоминать эту ночь. Стыдно и муторно. Это была не я. На меня нашло помутнение, которого нельзя допустить в дальнейшем. И я даже готова идти с повинной к Элю, чтобы он объяснил, как это сделать.
Я встаю и проверяю Кэвина. Рана на его шее практически затянулась, а дыхание глубокое и ровное. Парень спит, скорее всего под действием заклинания Блэкфлая. Я и не заметила, когда Мрак успел применить магию, и теперь я испытываю благодарность за это. Как подумаю, что Кэвин мог стать свидетелем того безумия, что мы творили, передергивает. Особенно если учесть, что перед этим я готова была поиметь парня. Мне точно нужно придумать способ держать себя в руках. Может быть, со временем неадекватное желание сойдет «на нет»?
Смотрю окно, в темноту, где исчез Блэкфлай и испытываю благодарность за то, что он пришел и остановил меня. Не похоже на того, кем всецело управляют демоны. Может быть, еще есть надежда? Мне кажется, сейчас в Мраке гораздо больше от прежнего Блэкфлая, чем во мне от прежней Дайаны. И эта мысль не дает мне покоя. Получается, монстр, которого все боятся, более нормальный, чем я? Так может, и уничтожать нужно не его?
Я скидываю окровавленную блузку и достаю из шкафа Кэвина первую попавшуюся рубашку. Надеюсь, парень будет не против. Впрочем, после того как я его чуть не убила, позаимствованная одежда — это такая мелочь, на которую не стоит обращать внимание. Думаю, претензии бывшего однокурсника будут существеннее. Но ничего страшного, с ними я разберусь позже. Беру плащ и подхожу к окну. Последний раз бросаю взгляд на Кэвина и, растворившись дымом, исчезаю из замка. Разговор у нас с ним не сложился. Впрочем, я не очень понимаю, чего именно от него ждала.