Пылающая полночь
Шрифт:
Глава 6
Ну, Пир Граммон, ну, су… сударь, чтоб его! Ведь трижды, трижды предупредил его, чтобы не вздумал в пятне хвататься за что ни попадя. И все без толку, только увидел коконы — и тут же потянул к ним грабли, словно дитя неразумное. Так кто он после этого? Бараненок, однозначно. Наивность ягненка с хватательными рефлексами баронов — страшная смесь! Искренне сочувствую его батюшке и поздравляю с наличием старших отпрысков. Хоть какая-то гарантия, что этому недорослю не грозит баронская корона, а баронству — соответственно
— «…Старший умный был детина, средний сын и так, и сяк, третий вовсе был дурак». — Продекламированные соседом строки заставили меня улыбнуться. Интересно, что это такое?
— Не помню. — Дух, наверное, вздохнул бы, если было бы чем. А так до меня дошла только легкая тень сожаления, впрочем, тут же смытая деловитостью. — Пятно прошли. Встаем на маршрут?
Именно, но сам маршрут предлагаю чуть изменить. Изначально мы планировали идти налегке до поворотной точки, а уже набив пауков, на обратном пути заняться выполнением попутных заказов. Но сейчас у нас появился помощник, которого можно нагрузить трофеями и при этом не потерять особо в силах и возможностях.
— Точно! Повысим барана до мула! Или осла? — В тоне духа послышались насмешливые нотки. Язва. Но… нет, все же до мула сударь Граммон не дотягивает. А вот осел — вполне. Решено. Как оглашают приказы в легионах, «волеизъявлением военного совета» Пир Граммон повышен в звании до отрядного осла. С чем его и поздравляем… мысленно. Мне еще обиженного дитяти тут не хватало.
— Пф! Кому ты компостируешь мозги! Сам повесил нам на шею этот жернов — так чего ныть? Пищи, а беги…
И ведь не поспоришь с этим бесплотным созданием. С другой стороны, а что прикажете делать с мальчишкой? Бросить в Пустошах на верную смерть? Так ведь с такими замашками сам не заметишь, как в черноту уйдешь. А эта дорожка не по мне.
Выйдя к опушке небольшого пожухлого леска, я жестом остановил следующего за мной по пятам Граммона и, лишь оглядевшись по сторонам и выслушав соседа, не обнаружившего поблизости какой-либо опасности, двинулся по краю зажатой меж двух холмов длинной долинки, сплошь покрытой алой травой, встопорщившей длинные тонкие хлысты с метелками мелких желтеньких цветков на кончиках.
— Стоп. — Затормозив у самого начала травяного ковра, я остановил своего спутника, и тот, выполнив приказ, молча взглянул на меня с явным вопросом в глазах. — Сударь Граммон, с этого момента я буду обращаться к вам по имени и того же жду от вас. Иначе, боюсь, в случае опасности я просто не успею о ней предупредить, и нас напластают ломтями раньше, чем я договорю слово «сударь». Это ясно?
Ответом мне стал резкий кивок и выжидающий взгляд. Ну надо же, всего одна демонстрация характера Пустошей — и мальчишка начал соображать. Уже хорошо, тем больше шансов у нас закончить дело и уйти невредимыми.
— Замечательно. Тогда перейдем к делам насущным. Видишь эту травку? — указал я Пиру на поросшую алой растительностью долину. — Нам требуется нарезать не меньше двух килограммов таких хлыстов, но только цветущих, и… не вздумай вырывать траву с корнем, если не хочешь неприятностей.
— Каких? — не сдержал любопытства баронский сын.
— Больших, Пир. Как только корень окажется на открытом воздухе, растение тут же распылит ядовитую пыльцу, а следом за ним «полыхнет»
— А яд смертельный, да? — нахмурился Граммон.
Я же задумался… Честно говоря, это был не тот вопрос, которого я ждал.
— В какой-то мере, — определившись, ответил своему спутнику. Тот непонимающе взглянул на меня:
— Это как?
— Ну, если противоядия не принять, то дня через два можешь и кончиться под каким-нибудь лопушком, — почесав затылок, пояснил я.
— Почему под лопушком? — изумился Граммон. И это все, что его интересует?
— Потому что пыльца алого хлыстовика вызывает неудержимый понос. Да такой, что остановить его можно лишь противоядием, приготовленным на основе вытяжки из того же растения. А у меня такого противоядия нет. Зато есть кое-что другое. — Так и не дождавшись нужного вопроса от своего спутника, я решил форсировать процесс и, выудив из снятого со спины заплечника короткий тубус, извлек из него небольшой секатор, одну из обработанных нейтрализующим раствором тканевых масок и пропитанные черной смолой бумажные перчатки. Стандартный набор сборщика трав. — Держи.
— Подготовка, однако, — покачал головой баронский сын, натягивая перчатки и примериваясь к секатору.
— Я же знал, куда и зачем иду, — пожал я в ответ плечами и кивнул в сторону поля. — Все, Пир, принимайся за работу. А я присмотрю сверху, чтобы к нам нежданчик не пришел.
— Нежданчик? — не понял Граммон.
— Бродячие твари, — пояснил я. — Не забывай, мы не на прогулке в парке, а в Искаженных пустошах, причем не сказать что на самой окраине. Здесь всегда нужно держать ушки на макушке.
Пир вздохнул и, натянув на лицо маску, принялся за работу. Я тоже не стал нарушать техники безопасности, и вторая маска, извлеченная из тубуса, закрыла нижнюю часть моего лица. Пусть я не собираюсь заниматься сбором хлыстовика, но если бараненок ошибется в работе, то количества пыльцы, выброшенного в воздух этим полем, хватит, чтобы накрыть облаком всю долину до самых вершин холмов. В общем, лучше перестраховаться: противоядия-то у меня и в самом деле нет.
Понаблюдав за тем, как Пир старательно выискивает среди хлыстовика цветущие растения, я печально вздохнул и двинулся вверх по склону. У меня на сбор нужного количества травы ушло бы часа два, в случае же с непривычным к такой работе баронским сынком это время можно смело умножать на два. А значит, раньше чем через четыре часа мы отсюда не уйдем…
В отличие от долины, сплошь поросшей хлыстовиком, холмы, окружившие ее, представляют собой абсолютно безжизненные груды камней. Здесь нет ни кустика, ни деревца, только обломки скал и вездесущая серая пыль, забивающаяся во все щели. Хорошо, что я догадался напялить маску, иначе сейчас, взметаемая ветром, эта соленая и горькая пыль скрипела бы на моих зубах. Впрочем, она и без того добавит мне головной боли. Вечером придется основательно чистить одежду и броню от набившейся в них пыли, в противном случае через сутки она начнет въедаться в кожу, вызывая зуд и сыпь. Серая пыль — бич здешних мест. Тварям на нее плевать, а вот ходокам она доставляет немало проблем, заставляя подыскивать места для стоянок вблизи воды и каждый вечер чистить экипировку, избавляясь от этой серой гадости.