Пылающая сталь
Шрифт:
Только к концу дня очистили гвардейцы от противника северную часть Тарановки. Ночью и весь следующий день полки дивизии вместе с танкистами отражали непрерывные атаки гитлеровцев. К вечеру противник после сильного удара авиацией силою до полка пехоты и 40 танков вновь потеснил наши части, и лишь к исходу дня мы восстановили положение…
…В целом контрудар не привел к решающему перелому в обстановке, зато отвлек крупные силы немецко-фашистских войск от решения главной задачи — окружения наших войск в районе Харькова и овладения этим городом.'
Перебрав несколько возможностей, советское командование убедилось, что наступление не приносит ожидаемого успеха, и остановило его. А планы были серьезные — вплоть до «срезания» и окружения
Тем не менее это уже далеко не 1941. Танковые бригады не несли таких тяжелых потерь. Даже попав в хорошо организованные огневые мешки, они могли отойти с потерями, а не оставить после себя усеянные сгоревшими танками поля, как случалось в 1941 и 1942 годах. Несмотря на то, что немцы успели подтянуть пехоту, артиллерию, и крепко засесть на логистических узлах, советские танкисты вели себя дерзко и профессионально, умудряясь наносить немцам болезненные удары.
Так, например, 26-я гвардейская танковая бригада вела наступление на Рябухино. Времени на захват этих важных узлов обороны у неё не было — она и так сильно отставала от графика. Тем не менее, оценив обстановку, командиры решили, что смогут взять Рябухино, обеспечивая себе тылы. В отличии от немцев, солдаты и командиры 26-й гвардейской танковой бригады проявили явный профессионализм, и при нехватке пехоты смогли последовательно захватить хуторы Валковой, Берестовой, после чего уже смогли напасть на Рябухино с разных сторон. Рябухино, даже если считать предварительные бои для занятия наиболее выгодного рубежа атаки, немцы смогли удерживать только около двух часов. Бригада уничтожила «…до 60 автомашин, две батареи 105-мм орудий, 4 орудия противотанковой артиллерии, до 200 солдат и офицеров врага. Собственные потери бригады составили 2 танка Т-34 и 1 танк Т-70, убитыми — 7 человек, ранеными — 48. В 9-00 бригада вышла из боя и отправилась по маршруту корпуса…».
Тем не менее ситуация под Харьковом складывалась тяжело, а Тарановку взять никак не удавалось, поэтому танковый корпус был переброшен сначала в Харьков, где оказался без поддержки пехотных соединений и стал нести «недопустимо большие потери», поэтому из уличных боев был выведен, и отправлен к Белгороду, с задачей удержать дороги ведущие к этому городу. Из доклада командира корпуса «К 15 марта 1943 г. корпус потерял на марше больше танков, чем в боях, и имел в своем составе 73 танка Т-34 (я напомню, из первоначального состава примерно в 150 штук) и 5 танков Т-70. Тылы были растянуты от села Отрадное, по дороге на Белгород, до города Купянск. Корпусу не хватало дизтоплива и бензина. Еще более значительной проблемой было отсутствие масла для двигателей.»
В общем, в начале 1943-го Красная Армия наступала еще не так эффективно, как хотелось бы. Контрнаступление после Курской битвы тоже шло очень тяжело.
У меня сложилось чисто субъективное мнение — очень нам не хватало транспорта. Я вижу как перебрасывают свои подвижные соединения немцы и просто диву даюсь. Три дня и уже там, где нужно. У нас пока все очень медленно. Пехотные колонны идут 15–20 километров в день, например. С оперативной точки зрения, если рядом нет крупного железнодорожного узла, то рассчитывать на быстрое наращивание сил не приходится. Советским войскам переброска дается очень тяжело, очень трудно и слишком долго. Немцы на нашем фоне выглядят просто цирковыми жонглерами — их танковые дивизии успевают побывать везде где нужно, поучаствовать в ключевых событиях на огромном фронте. Просто вот как по щелчку. Раз, и тут, раз и там.
Хочу сказать несколько слов про успешную оборону промежуточного рубежа по реке Мжа вообще, и оборону Тарановки в том числе. Моих щенячьих восторгов по поводу нанесенным немцам тяжелых потерь на рубеже обороны у реки Мжа, суровые люди в 1943-м, явно не разделяли.
И комдив 25-й Шафаренко, и командир её 78 полка Билютин, вне всяких сомнений ситуацией вокруг Тарановки были крайне недовольны.
Билютин уже бил немцев, бил в тяжелейших условиях, наступая на хорошо укрепленные позиции. Например, во время советского февральского наступления 1943-го, в том числе и при штурме Харькова. Из наградного листа на самого Билютина:
«В упорном бою первым ворвался в город Харьков, освободив от противника Холодную гору и железнодорожную станцию. Полк на своем боевом пути сметал и уничтожал превосходящие силы врага, в результате чего полком уничтожено: солдат и офицеров — до 1000, танков и бронемашин — 41, орудий разных калибров — 67, минометов — 35, пулеметов — 54, автомашин — 185, повозок с разным имуществом и вооружением — 115, складов с имуществом и вооружением — 7».
Для сравнения, за бои в Тарановке на счет полка записано: «…за пять дней гвардейцы отбили десятки ожесточенных атак противника, истребив в них около 600 гитлеровцев, 14 танков, 9 бронемашин, 4 штурмовых орудия».
Как вы понимаете под Тарановкой немцы явно оставили куда больше и техники, и «гитлеровцев». Но сражался полк не один, остальное записали на свой счет танкисты и артиллеристы. Так же как и в Харькове. Но в Харькове полк вместе с приданными частями, вне всякого сомнения, действовал эффективней.
Гвардейцы всегда предпочитали наступать.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1943 года Кондратию Васильевичу Билютину было присвоено звание Героя Советского Союза. Но это именно за бои в Харькове, а не за выдающуюся оборону Тарановки.
Гвардейские дивизии научились воевать. Но им остро не хватало подвижных механизированных войск, способных обеспечить их наступление. А с этим было плохо.
Фактически, ситуация с танковыми соединениями, с 1941-го не поменялась. Даже советский танковый корпус, при примерном паритете в танках, безнадежно уступал немецкой танковой дивизии в артиллерии и пехоте. Да и та, что была, неизбежно отставала — не было транспорта.
Я хочу еще раз акцентировать ваше внимание на транспорте, грузовиках в частности. Пара говорящих фактов — в немецких дивизиях были так называемые «чемоданы». Огромные колонны бензовозов и грузовиков со всем необходимым, которые везли тысячи, если не сотни тысяч, тонн груза, в буквальном смысле перевозя немецкую танковую дивизию с места на место. То, насколько немцы были высокого мнения о своих «чемоданах» показывает план Манштейна по деблокаде армии Паулюса в Сталинграде. С танковыми дивизиями 48-го корпуса шел «чемодан» для армии Паулюса, в котором (как считал немецкий генералитет, мне кажется это несколько сомнительным, но я думаю, что тут мое мнение дилетантское и им можно пренебречь) было достаточно всего, от горючего и снарядов, до медикаментов и провизии, чтобы трехсоттысячная армия Паулюса, вдруг ожила, и восстала из руин Сталинграда заново, во всей своей мощи. То есть Манштейн не пытался пробить к окруженным в Сталинграде войскам коридор, и протянуть линии снабжения, а именно что пытался пробиться самими танковыми дивизиями, и привезти с собой все необходимое. В принципе, хороший план. Кто же мог предположить, что в этот раз русские смогут удержать танковые дивизии? Но сам факт наличия у немцев этих огромных колонн грузовиков, способных заправить накормить и вооружить триста тысяч, меня лично просто потряс.
Теперь сравним это с ситуацией в 3-й танковой армии Рыбалко. Армию Рыбалко трудно заподозрить в неэффективности — за февральское наступление общие потери немцев (правда вместе с союзниками) перевалили за 80 тысяч. Если точнее, то с начала февраля 1943 года, было:
'…взято в плен 43910 солдат и офицеров противника. Захвачены солидные трофеи: лошадей 6941, винтовок 33743, пулеметов 1665, орудий 1162, танков 121, бронемашин 23, автомашин 7637, тракторов 194, мотоциклов 1173, самолетов 26, а также много боеприпасов, ГСМ, фуража, зерна, продовольствия. Число убитых солдат и офицеров противника составило 41718 человек.