Пылающий остров
Шрифт:
– Конечно!.. Хорошо, я изменю маршрут, – проговорил Масео, – и присоединюсь к остальной части моих войск, а тогда – милости просим, господа испанцы!.. А тебе, мой дорогой друг и преданный товарищ, еще раз большое спасибо! Благодаря тебе мы избежали страшной опасности.
Если бы глаза Масео обладали свойством проникать в мрак, то он заметил бы ироническую улыбку, мелькнувшую на лице доктора.
ГЛАВА XXIV
Так жестоко наказанные капитаном Роберто и его небольшим отрядом, «водуисты» быстро рассеялись в ночном мраке, а молодой офицер в ожидании рассвета поместился в капище вместе со своими солдатами и освобожденными пленниками.
Он понял, что слышавшаяся вдали перестрелка – это стычка полковника Карлоса с испанцами. Временами пальба становилась слышнее, но определить место, где именно она происходила, все-таки было невозможно.
Едва успели возвратиться посланные капитаном Роберто разведчики с докладом о приближении неприятеля, как перед капищем уже появился отряд испанцев. Очевидно, предводитель отряда хорошо знал, что здесь находятся девушки и их защитники, судя по тому, что сразу началась атака на наскоро исправленную и запертую дверь здания.
Сопротивление было самое отчаянное.
Если на стороне нападавших было превосходство численности, то осажденные обладали хорошей позицией, испытанной храбростью и привычкой к самой строгой дисциплине.
Встретив серьезный отпор, испанцы были вне себя от ярости. Они подумали, что в капище находится втрое больше людей, нежели предполагалось, и отступили с целью возобновить нападение на рассвете.
К несчастью, у осажденных не хватало зарядов.
Опытный и осторожный Роберто, осмотрев сумки у солдат, нашел, что у каждого было не более десяти зарядов. Внутренне содрогаясь, он однако не решился сообщить девушкам об этом грустном обстоятельстве.
«Все-таки не сдадимся до последней возможности! – думал он про себя. – Храбрым Бог владеет!»
Предвидя вторичную атаку, он приказал потихоньку пробить в стене, возле входа, отверстия, и перед каждым из них поставил по солдату.
– Берегите заряды, стреляйте только наверняка, – сказал он, окончив все приготовления к новой обороне.
Немного погодя появилось солнце, – вдруг, как всегда бывает в тропиках, без постепенных переходов от мрака к свету.
Вслед за появлением солнца возобновилась и атака, с еще большим ожесточением, чем ночью.
Испанцев было триста человек. Они бросились на капище с уверенностью в успехе.
Из импровизованных бойниц грянул ружейный залп, уложивший сразу десять человек, что, однако, не уменьшало энергии нападающих.
Еще залп – и снова десять человек выбыло из строя.
Тем не менее лицо молодого предводителя инсургентов было мрачно.
«Их слишком много!» – думал он о численном превосходстве испанцев и взглянул с тоской на девушек, стоявших вместе с мальчиком за жертвенником.
Между тем в дверь снаружи сыпались удары топорами, сопровождаемые дикими возгласами и глухо отдававшиеся под сводами обширного
Третий залп, раздавшийся вслед за командой капитана Роберто, уложил еще несколько неприятелей, но дверь уже со всех сторон дала трещины и вскоре должна была разлететься в щепки под ударами осаждающих.
– Ложись! – скомандовал капитан Роберто.
Солдаты легли, и он один остался на ногах, с револьвером в руках. Видя, что заряды постепенно истощаются, и сознавая, что через несколько минут он и все находившиеся с ним будут во власти беспощадного врага, Роберто решился обратиться к великодушию и гуманности испанцев.
Он заботился не о себе и даже не о своих солдатах, а о тех, которые находились под его покровительством и с удивительным спокойствием ожидали исхода неравной борьбы.
Надев на острие сабли белый носовой платок, Роберто поднялся до слухового окна и, не обращая внимания на свистевшие вокруг него пули, высунул голову и замахал саблей с надетым на ней платком.
На мгновение огонь прекратился. Пользуясь этим, Роберто крикнул взволнованным, но громким голосом:
– Здесь находятся три женщины и ребенок, которых хотели принести в жертву «воду», но мы успели вовремя спасти их. Во имя человечности я прошу для них свободы. Дайте честное слово, что вы не причините им никакого зла, а с нами тогда делайте, что хотите.
Во всякой другой стране при подобных условиях эта просьба была бы бесспорно уважена, но здесь было не то.
Чей-то дрожащий от злобы, резкий и повелительный голос насмешливо крикнул в ответ на это благородное воззвание:
– Стреляйте в этого краснобая!.. А потом мы их всех подпалим.
Кармен побледнела, и на ее глазах выступили слезы стыда: она узнала голос своего отца!
Раздался залп из двадцати карабинов, но Роберто в момент команды дона Мануэля успел спрыгнуть вниз, так что пули пролетели над его головой и застряли в противоположной стене.
– Трусы!.. Негодяи!.. Будьте прокляты! – крикнул он им в бойницу сдавленным от гнева голосом. – Да падет на вас кровь невинных!
Заметив, что Роберто вытирает щеку, по которой тянулась тонкая красная полоска, Фрикетта подошла к нему и с участием спросила:
– Вы ранены?
– Пустяки, мадемуазель!.. Небольшая царапинка… Вероятно, немного задело камнем или щепкой, – ответил он на превосходном французском языке, но с характерным произношением жителей берегов Луары.
– Однако как вы хорошо говорите на моем родном языке! Неужели вы мой земляк? – с удивлением воскликнула девушка, внимательно вглядываясь в молодого человека.
– Я действительно французского происхождения, мадемуазель, и мое настоящее имя – Роберт.
– И моего отца звали так же. Уж не родственники ли мы, мистер Роберт?
– Очень может быть.
– Я была бы в восторге…
– А я и подавно!
Крик предсмертной агонии прервал эту беседу: один из солдат, пораженный через трещину в двери, упал с раздробленным черепом.
Роберто бросился занять его место, но его предупредила Долорес.
Молодая героиня подняла заряженное ружье, выпавшее из рук убитого, и выстрелила в нападающих с искусством опытного стрелка.