Пылающий рассвет

Шоуолтер Джена

Посланник не обратил на нее внимания и обратился к Адриану:

– Никогда снова. Ты понял?

Она заметила, что он не удосужился добавить "иначе". Но это и не нужно.

Адриан кивнул и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Что никогда снова? – спросила Элин. – Ослушаться тебя?

– И это тоже.

– Но не только.

– Он знает. На этом тема закрыта.

Спустя мгновение, черты лица Тейна разгладились, ярость в глазах исчезла. Но он все еще излучал тревожную энергетику. Почему? Из-за

того, что она увидела последствия его сексуальных утех?

Посланник встал, и ее глаза расширились, когда он приблизился к ней.В ее сознании вновь загорелся желтый свет. Желтый. Желтый. И внезапно красный. Элин застыла. Что Тейн собирался делать?

– Я не виновата! – выкрикнула она.

– Сколько раз я должен успокаивать тебя?

Он же просто сел на журнальный столик перед ней, ее ноги оказались зажаты между его коленями, и Элин облегченно выдохнула. Это не так плохо. Затем Тейн провел ладонями по верхней части ее бедер.

От прикосновения тело словно наэлектризовалось, и ей пришлось замаскировать удушье кашлем. Ох, и исходивший от него аромат шампанского усилился, из-за чего ломка стала гораздо хуже.

– Что случилось с твоими руками? – спросила она в попытке отвлечься.– Это за дело.

Хорошо. Но чем он заслужил такие порезы? И причиняют ли боль эти раны? Поддавшись импульсу, она поцеловала кончик своего указательного пальца и слегка нажала им на воспаленный порез, как всегда делала ее мама.

– Вот так. Теперь должно полегчать.

Тейн сидел неподвижно, черты его лица застыли.

И затем она поняла: что сделала... и кому сделала. Элин чуть не загорелась от смущения.

– Эм, я имела ввиду... Вау, посмотри на время. Может, я пойду?

Его веки наполовину опустились.

– Останься. – Когда он взглянул на нее, то провел языком по губам. Затем застонал, будто попробовал что-то сладкое. Такое зрелище и звуки были настолько пьянящими и горячими, что могли ослабить решимость любой женщины... даже ее. – И спасибо, – мягко прошептал Посланник.

Не упрекнул. Это удивительно.

– Пожалуйста, – пробормотала она.

В молчании пролетела секунда, хотя сердцебиение эхом звучало в ушах Элин. Затем он пристально посмотрел на нее и спросил:

– Как ты, полностью человек, оказалась в лагере Фениксов?

Полностью человек.

Она была права. Тейн понятия не имел, что Элин полукровка. И ей не стоит разубеждать его.

– Они убили моих... моих...

В горле образовался комок. Пот выступил на лбу, и крик угрожал вырваться.Тейн нежно дотронулся до ее щек, его пальцы погладили ее скулы.

– Снова это.

Прикосновение заставило ее сконцентрироваться... привело в восторг.

– Это?

– Паника. Почему? – спросил он. – Тебе действительно ничего не угрожает.

Она закрыла глаза, чтобы собраться с силами, и ответила.

– Я вспомнила время, когда была в опасности. Фениксы убили моего мужа и отца и взяли в рабство меня и мать.

– Ты была замужем? – слова хлестнули словно кнут. Тейн отшатнулся от нее, будто только что узнал, что она носитель самой страшной болезни. – Как долго?

Интересно. Не на эту часть информации она ожидала такой реакции. Почему ее семейное положение имело значение?

– Да, была. Лучшие три месяца в моей жизни.

– Почему?

– Почему? – повторила она. К чему относился этот вопрос?

– Почему они лучшие?

– Потому что мы любили друг друга. – почему же еще? – Он был сострадательным и заботливым, милым и ласковым, и лучшим, что случилось со мной.

Досада затопила радужную оболочку Тейна, когда он провел двумя пальцами по своей челюсти.Почему досада?

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– Двадцать один.

– Такая юная. – Посланник протянул руку и сжал локон волос, из-за чего появилось ощущение щекотки на голове. Наверное, она излечилась от болезни. – Как долго ты прожила у Фениксов?

Элин сопротивлялась желанию отстраниться... и более сильной тяге придвинуться ближе.

– Год.

– Год. Двенадцать месяцев. Пятьдесят две недели. Триста шестьдесят пять дней. Довольно долго для кого-то твоего вида. – Его тон смягчился, став довольно ласковым. – Сколько ужасов ты пережила за это время?

Ее рот пересох. Она хотела рассказать ему. Возможно, он бы утешил ее.

Элин понимала, что поддержка ценится гораздо дороже секса.

Нельзя поддаваться.

– Я не хочу говорить об этом, – прохрипела она.

Он вздохнул и кивнул.

– Понимаю.

Тейн не собирался давить? Это еще больше удивляет. И поэтому Элин решила рассказать кое-что.– У нас был союзник в лагере на протяжении нескольких недель. Девушка. Гарпия. Ника Нежеланная. Помнишь ее? – она не стала дожидаться ответа. – Ника недолго пробыла там, прежде чем пришел другой клан и украл ее, но она хорошо ко мне относилась, и я слышала, что она была мила с тобой во время твоего короткого пребывания. Говорят, что Ника подавила огонь Кендры... почти буквально... когда принцесса заставила тебя обойти лагерь голым и...

– В чем заключались твои обязанности? – сурово перебил ее Посланник.

Ой-ой. Неужели она совершила роковую ошибку, рассказав об одном из его самых унизительных моментов.

– Я не видела это, – попыталась заверить его Элин. – Только слышала...

– Обязанности, – рявкнул Тейн.

Она сглотнула.

– Я убирала. И была развлечением, – добавила Элин с горечью.

– Объясни.

Ни за что. Даже упоминание этого проявления ее рабства было ошибкой."Ползи на четвереньках, собака. Теперь гавкай"."Собаки не пользуются туалетом. Писай здесь"."Никакой ванны на этой неделе. Собаки вылизывают себя".