Пылающий Север

Коваль Ярослав

И если после такого эпического провала государь решит отобрать у меня стяг и передарить его кому-нибудь другому, я, наверное, смогу его понять. С некоторым трудом. Пожалуй, не буду слишком удивлён, ибо политика малосовместима с понятиями справедливости и милосердия.

Ну ничего. Были бы все живы. Я ещё крепок, смогу заработать на семью, даже если останусь без гроша и без титула — второе, кстати, не обязательно повлечёт за собой первое, ведь накопления у нашей семьи имеются, и очень солидные. В крайнем случае, Аштия поможет снова устроиться.

Рассвет

разбудил меня пронизывающим холодом — и вздохом. Ощущение это за два с лишним десятилетия я успел забыть, но зато сейчас вспомнил единым махом, словно и не было прожитых лет, словно мне опять было двадцать с копейками, и я понятия не имел, как же мне так хитро извернуться, чтоб выжить.

Я поднялся, ошалело оглядываясь по сторонам. Сергей спал беспокойно, остальные — безмятежно, словно нам ничто не угрожало. Даже Ифшид, вроде как собиравшийся вполглаза присматривать за окружающим лесом, дрых от души, хоть железом прижигай. Может, почудилось, приснилось что-то? Нет, не почудилось. Действительно, дышит. И с каким напором… Будто в последний раз.

— Э-эй… Парни!

— Что такое? — Хусмин поднялся, схватился за меч, но пока толком не проснулся. Даже глаза почти закрыты.

— Разлом.

— Чё? Демоны, что ли?

— Встаём и идём. А то действительно будут тебе демоны. В лучшем виде… Да вставайте, в конце концов! Мужики! Парни! Ребята! Ё-моё… Вас же хоть голыми руками бери!

— Ну не такими уж и голыми, — гулко возразил Нуреш. — Да простят меня господа.

— Пользуйся последней возможностью нам тыкать. И не выпендривайся. Сумки вьючим на пластунов — и пошли.

— А позавтракать?

— Вчера завтракали. Слушайте, я тут самый опытный охотник. Будьте добры меня слушаться и не спорить! Я знаю, что говорю. Сейчас, когда «гармошка» только открылась, в переходах безопасно. Нужно этим пользоваться.

Продолжать спор никто не стал — быстро сложили вещи, нагрузили на сонных, а потому слегка заторможенных ящеров. Я тащил своего за узду, пытаясь представить, что будем делать, если верховые пресмыкающиеся не пролезут в разлом. Всякое ведь может случиться. Своего, например, хоть и жалко, но оставить в лесу можно — пластун, как и конь, в лесу не пропадёт, а зимой на крайний случай впадёт в спячку под снегом. Но тут ещё ящер Аштии и государя, а они, как можно понять, пожелают, чтоб я их вернул в целости и сохранности. Конечно, требовать не будут, но… Желательно.

Разлом я почувствовал безошибочно, а спустя несколько минут, когда нам всё-таки удалось пробраться через нагромождение валунов и животных протащить — увидел. Проход был узкий, надёжно перегороженный двумя чахлыми ёлочками. Их оказалось не так просто сломать, а когда сломали — пластуны долго артачились и косились на торчащие обломки. А может, ящеров настораживал запах, наплывающий из разлома? Всё возможно. Я его не чувствовал, но догадывался, что ощущений у животных, оказавшихся поблизости, должно быть море.

— Я иду первым. Ремо замыкает. Согласен?

— Не возражаю.

Мои спутники поглядывали на ущелье с напряжённым испугом, но послушно

шагали мне вслед и тащили за собой пластунов. Отметив это, я о них почти забыл — теперь следовало смотреть в оба. В любой момент из глубины ущелья на нас могла полезть какая-нибудь демоническая пакость. Пока было тихо.

Туман наползал из глубин «гармошки». Как же это было давно! А вот и нотки тления, тоже вполне узнаваемые. Ущелье стало глубже, ёлочки, даже самые хилые, стали исчезать, потом следом за ними пропала и трава. Остались только пышные моховые наросты, причудливые, словно рисунок художника-авангардиста. Скоро исчезнут и они. Скальные стены не сходились чересчур близко одна к другой, слава богу, и пластунов несложно было протащить за собой. Тишина душила и подминала под себя. Настораживает.

Знаком я показал, что нужно быть настороже. Здесь уже начиналась настоящая «гармошка», а не пустое её преддверие. Может быть, Ремо понял мой жест, может быть — нет. Собственно, ничего и не изменилось, все продолжали идти за мной, стараясь ступать как можно тише, хотя тут это не имело особого смысла. Демоны всё равно ориентируются на магическое чутьё, а не на слух.

Сергей осторожно подсунул мне свёрнутый листок. Я взглянул на него буквально мельком, одним глазом — и встал.

— Какого чёрта ты не показал мне это раньше?

— Прости, я думал, это понадобится только сейчас…

— Ну ёлки-палки… Да, нужно сейчас, а изучить следовало раньше!

— Что там такое? — осторожно спросил Ремо.

— Схема переходов. Ты ж, блин… — Я попытался, не теряя из виду ущелье со всеми его укромными уголками, рассмотреть схему. Да ведь и пространство пока ещё не просматривалось напролёт, потому что мешал туман и сумрачное утреннее предощущение восхода. Рассвет стоял на пороге, но пока его не переступил. Видно было плохо.

— Давай изучай. Я послежу, — предложил Ремо.

— Нет, оставайся там, где был. Следи за тылами. Сейчас, разберусь… Надо только припомнить… Ага. Ясно. Идём.

— Странное место, — пробормотал Ифшид. Ему явно было не по себе.

— Естественно. Очень странное. А теперь молча.

Проход стал ещё шире, ещё свободнее. И ещё опаснее. Само собой, теперь нас без труда могли обойти… Да что там обойти. В условиях «гармошки», где в складках стен очень любят прятаться всякие твари, не прижмёшься к скалам и не защитишь даже спину. Кстати говоря…

— Доставай свой соус, — предложил я. — Обмажемся, в самом деле. Вдруг поможет.

— А если наоборот, учуют?

— Они не чуют. Они ощущают нашу магию. Этому едва ли сможет помочь соус с моллюсками. А вот помешать… Уж не знаю. Давайте попробуем.

И мы начали небрежно обмазываться деликатесом, оставляя на одежде быстро сохнущие тёмно-серые полосы. Сперва пряный соус пах, потом я принюхался и перестал обращать на него внимание. Правда, заодно перестали восприниматься и другие запахи — влажного воздуха, смятой каблуком травы, мха, хвои и безветрия. Даже безветрие в лесу может быть ароматным. Но здесь сейчас услаждать обоняние было нечем.