Пыльца счастья
Шрифт:
— Не знаю! — Помощница снова разрыдалась. — Я его никогда…ууу… не видела.
Гоэта поняла, терзать бедняжку дальше бесполезно, и решила поискать лаверику. Вдруг успеет с октограммой? Эллина осторожно ступала среди хаоса из бумаг и осколков. Взгляд поневоле обращался к кучке пепла. Какие бумаги сжег убийца? Отчего-то гоэта не сомневалась, улики уничтожал преступник. Хотя вдруг он застал господина Женда за столь пикантным занятием? Пора бы установить время смерти!
Эллина сосредоточилась, унимая биение сердца. Подумать только, как влияют другие люди на собственное поведение! Вот и с Ольером ли Брагоньером
Тепловая карта мира отозвалась быстро. Не растеряла навыков!
Гоэта присмотрелась. Разумеется, свечение трупа далеко от молочного. Аура потускнела. Лжет помощница, господину Женду размозжили голову не пару часов назад, иначе бы частички не светились синим. Предпоследняя стадия распада. Скоро аура выцветет до голубой и навсегда исчезнет, станет недоступной магам.
Эллина поводила головой, разыскивая подозрительные отметины. Нет, к счастью, демоны не замещены, убийца и жертва из одного мира. Людей потопталось много, это-то и удивило. Может, напрасно гоэта обвиняла свидетельницу во лжи? Вот тут женщина. Золотистая — сама Эллина. Рядом частички чуть поблекли — блондинка. Кучер тоже отменился, а вот кому принадлежат одна единственная фиолетовая искорка? Гоэта все внимательно осмотрела — часть чужой ауры сиротливо витала в воздухе и явно не принадлежала убийце. Он тоже синий, как и жертва. Мужчина — тут помощница не обманула. Черты расплывчаты, без высшего магического словесный портрет не нарисуешь.
Итак, врач скончался вчера или даже позавчера. По идее, мог. Господин Женд работал не каждый день, просмотренный мельком журнал зиял двумя пустыми страницами. Значит, два дня не было приема.
Эллина повертелась, задумалась: стоит ли ловить фиолетовую искорку? В итоге не стала. Вдруг испортит? Следователь за уничтожение улик спасибо не скажет. Вот синих частичек убийцы можно собрать и попробовать выяснить по октограмме Мерхуса, где сейчас преступник. Только бы лаверику ползучую отыскать! Воска у врача много, чистого, какой требовался для работы. Мел — тоже не проблема.
Гоэта довольно потерла руки, когда, откупорив очередную жестяную банку, закатившуюся за шкаф, в нос ударил знакомый запах. Блондинка смотрела на нее как на сумасшедшую. А, пускай!
Эллина колебалась ровно мгновение, затем опустилась на колени. Пятна на платье — мелочь по сравнению с правосудием. Отбросив перчатки: мешали, — гоэта расчистила кусочек пола для октограммы. Стараясь не обращать внимание на труп, она быстро схватила со стола мел и вывела на паркете ровный восьмиугольник. Затем пришло время воска. Женщина согрела его дыханием и соорудила примитивную свечу. Та вспыхнула и постепенно разгорелась. Эллина вывела плавящимся воском «розу ветров» внутри октограммы и водрузила свечу в центр рисунка.
Теперь лаверика. Нужно совсем немного.
Гоэта тщательно растерла ее между пальцами, наслаждаясь позабытым дурманящим ароматом. Эллина, как и супруг, скучала по работе, пусть, по мнению Брагоньера, любая женщина с радостью оставила столь сомнительную профессию.
Блондинка чихнула. Аллергия? Лаверика издавала сильный специфический аромат, который помогал войти в транс, вполне могла вызвать проблемы со здоровьем. Помощница погибшего врача наблюдала за действиями Эллины со смесью страха, недоверия и удивления. Она уже не плакала, только хлюпала носом. Тот покраснел и напоминал "нюхач" пьяницы.
Выкинув из головы молчаливую наблюдательницу, Эллина склонилась над октограммой, выдохнула в сложенные в ладони с травой: «Мне нужен убийца господина Женда» и сыпанула в огонь лаверику. Пламя погасло, листья зашипели, повалил дым — все, как положено.
Гоэта пару раз глубоко вздохнула, очищая сознание, и отрешилась от материального мира. Выпрямившись, Эллина шагнула в октограмму, полной грудью вобрала дурманящий аромат. Он наполнил все ее существо. Защипало глаза, запершило горло, но столь ли важно, когда другая реальность распахнула объятия?
Тепловая карта не изменилась, просто стала ярче, четче. Теперь гоэта видела вторую фиолетовую частичку, но трогать ее не стала: пусть судебные маги поработают. В конце концов, какой прок от Эллины? Она ни возраста, ни цвета глаз не определит.
Гоэта мысленно повторила просьбу, коснулась воска и позвала убийцу. Свободной рукой женщина сотворила призывное заклинание.
Теперь медленно опуститься на колени, расположить ладони на линиях октограммы и ждать.
Читая речитатив Мерхуса, Эллина думала об убийце, повторяла слова заклинания снова и снова, пока сознание не уплыло.
Тело качнуло.
Есть!
Встрепенувшись, Эллина переложила руки на «розу ветров», отдавшись на волю посторонних сил. Они указали на запад. Это направление. Как далеко? "Три" — прозвучал в голове бесполый голос. Убийца в трех милях на запад, совсем близко!
И тут гоэту грубо вырвали из тонкого мира. От резкого возвращения разболелась голова. Охая, Эллина терла виски и исподлобья смотрела на сержанта, по чьей милости заработала мигрень. Из транса нужно выходить постепенно, аккуратно. Сержант игнорировал гневные взгляды. Он развел в кабинете бурную деятельность, определил первый круг подозреваемых и велел всем посторонним покинуть помещение и обождать в приемной.
Потирая виски, Эллина злобно посматривала на сержанта. Так и подмывало сказать пару «ласковых» слов. Это не шутки, гоэта могла пострадать! Правила безопасности, как известно, написаны кровью, а уж правила магической безопасности — жизнями.
Разумеется, Эллина не собиралась никуда уходить. Если «господину-все-делаю-сам» не хочется поймать преступника, пусть зафиксирует в протоколе. То-то начальство порадуется, читая!
— Вам особое приглашение нужно, дамочка?
Сержант окончательно упал в глазах супруги Королевского прокурора. Когда подошел и грубо попытался выставить вон, и вовсе встал на одну ступеньку с отбросами общества. Извозчики воспитаннее.
— Уберите руки. — Эллина говорила спокойно.
Командир отряда стражи и ухом не повел, упрямо толкал вон из кабинета покойного. Пришлось прибегнуть к имени мужа.
Гоэта сунула грубияну под нос руку с кольцом и злорадно поинтересовалась:
— Видите?
Сержант нахмурился. Женщина, которую он принял за представительницу второго сословия, что подтверждало ее занятие — гоэта — оказалась дворянкой. Кольцо с печаткой, мещанки таких не носят. Значит, тот малый, который сообщил о преступлении, не извозчик, а кучер госпожи. Неприятная вышла история! Дамочка вздорная, может нажаловаться. Только вот дом ей все равно придется покинуть.