Пышка с характером
Шрифт:
«Тьфу ты, как неловко получилось, – расстраивался Аркадий, торопливо хлебая приторный розоватый компот. – Как теперь разговаривать?»
Валентина Макаровна села и ласково сказала:
– Ничего, бывает. Ты воздух вдохни и постарайся не дышать.
Аркаша послушно вдохнул и затравленно посмотрел на нее: «Ну чего она молчит? Самому, что ли, в гости к ней напрашиваться на эти смотрины?»
Посмотрев на будущего зятя, выпучившего на нее глаза и медленно наливающегося нежным фиолетовым цветом, она великодушно произнесла:
– А что мы с тобой все на работе да на работе общаемся. Приходи-ка ты к нам в гости. Чайку попьем. – Валентина Макаровна многообещающе улыбнулась, кокетливо стрельнув глазами,
Остаток дня Аркадий таращился в монитор, приводя мысли в порядок. Но получалось плохо. Вернее, вообще не получалось. Почему она с ним заигрывала? То, что он пойдет на это чаепитие, не обсуждается. Само собой. Но она так странно закончила беседу в столовой, что теперь было не очень понятно, к кому именно он идет: к ней или к ее перезревшей дочке. С одной стороны, стать зятем собственного шефа – невероятная удача. Для начинающего мэнээса это не просто прыжок по служебной лестнице, а натуральное катапультирование, с приземлением в очень мягком и уютном кресле как минимум ее зама. С другой стороны, иметь в начальниках тещу, да еще такую, как Валентина Макаровна, значит, всю жизнь пресмыкаться и дома, и на работе. С третьей, еще неизвестно, что там за дочка. Матерям свойственно переоценивать положительные качества своих детей. Аркадий часто слышал, как его мамуля, болтая с подругами, описывала его как потрясающего красавца, косая сажень в плечах, рядом с которым она чувствует себя Дюймовочкой. Может, там, в четырех стенах, такое сидит, что и на улицу выпустить страшно. Эта мысль ввергла его в уныние. Правда, оставалась надежда, что начальница сама положила на него глаз и грядущее чаепитие не смотрины, а романтический вечер вдвоем.
Аркадий тоскливо вздохнул, покосившись на восседавшую в кресле Валентину Макаровну. Еще неизвестно, что хуже. Пылкая престарелая любовница, превосходящая его по возрасту раза в два, а по габаритам и вообще в три раза, это даже не беда, а катастрофа. Карьера карьерой, а становиться посмешищем для коллег Аркадий не хотел. В общем, лучше крокодилообразная, но молодая дочь, чем ее молодящаяся мамаша.
«В крайнем случае, уволюсь, – решил он. – Сначала надо посмотреть, кого мне собираются подсунуть».
К концу рабочей вахты нарисовалась еще одна проблема. Валентина Макаровна, периодически зыркавшая на предполагаемого зятя с хищной улыбкой на добром лице, никак не комментировала свое приглашение на чай. Самому возобновлять скользкую тему не хотелось, а назревавшая неопределенность угнетала. Время визита оставалось неизвестным, а ведь требовалось подготовиться. Вдруг она запланировала свою акцию на сегодня. При этой мысли бедного Аркашу прошиб холодный пот. Многократно заштопанные носки сегодня опять порвались на пятке. Даже если раздеваться до трусов не придется, что тоже не факт, ботинки заставят снять в любом случае. Если дойдет до интима, то… до полного интима не дойдет, поскольку партнерша умрет от смеха, глядя на его голубые в цветочек семейные трусы, сшитые мамой из огромного куска материи, купленной ею по случаю чуть ли не в молодости. Из этого ситчика шились занавески в кухню, халаты, передники, прихваточки, кофточки и, наконец, веселенькие трусишки, в которых он и ходил. «Парадный» набор, купленный пару лет назад заботливой мамой, так и продолжал лежать дома нераспакованным на одной из полок старого шкафа. Он состоял из носков, украшенных сдержанной прибалтийской биркой, намертво пришитой к товару голубоватой ниточкой, и комплекта белого нижнего белья. Майка просматривалась сквозь хрусткий полиэтилен достаточно четко, а вот трусы прятались где-то в глубине, не позволяя определить их размеры и смущая многообразием догадок по поводу фасона. Мама назвала их обычными трусиками, что только укрепило сомнения сына. То, что нормально для мамы, могло оказаться неприемлемым для него. Нет, конечно, никаких рюшек и бантов на них нет, но если это кальсоны или, что еще хуже, семейные панталоны… Рачительный Аркадий не открывал пакет, считая, что это замечательное белье никогда не понадобится и тогда его можно будет продать, не потеряв в стоимости ни копейки.
Аркадий вздрогнул от ворвавшегося ему в ухо свистящего шепота:
– Ну, так когда мы увидимся? – Начальница по-свойски подмигнула ему щедро накрашенным глазом. Дичь была загнана в угол и тихо ждала своей участи. Правильные отношения с зятем надо начинать строить заранее.
Слегка отодвинувшись, дичь просипела:
– Я сегодня никак не смогу. Я уже маме обещал сводить ее в театр.
Это было первое, что пришло ему в голову. В принципе, Валентина Макаровна на сегодня и не рассчитывала. Марусю тоже надо подготовить и придать ей товарный вид.
– Вот и славно, – заключила она. – Значит, завтра после работы и поедем.
Глава 25
Анна Иосифовна пребывала в состоянии крайней растерянности. Аркаша во всем привык полагаться на мамино мнение. И не спорить. Вот и сейчас он выжидательно смотрел на нее. А что она могла сказать? Та скудная и путаная информация, которую он ей тут озвучил, не позволяла сделать правильные выводы. То есть, конечно, позволяла, но их было слишком много, и все они были абсолютно разными.
– Так и что, ты даже не спросил, с кем тебе придется женихаться?
– Мама, как ты себе это представляешь? Ситуация была неподходящая!
– Ой, не морочь мне голову! Надо быть хитрее. Не понял – переспроси, не в лоб, а с умом…
– Как, мама? С кем из вас я стану спать в результате? Так, что ли?
– Таки не строй из себя голожопого младенца! – завопила мама. – Ты мог сказать, что почтешь за честь стать ее зятем и нарожать ей внуков, и посмотреть на реакцию. Если не обрадуется, значит, не в зятья тебя звали, а если обрадуется, то, значит, что дочку с рук сбывает.
– Мама, можно подумать, что все так просто! И внуков я родить не смогу при всем старании, это не мужское дело.
– Да-а, – гордо затрясла головой Анна Иосифовна, – это точно! Ваше мужское дело мы знаем! Помню-помню твоего отца. Вот она, кровь поганая, где вылезла! Быки-осеменители…
– Мама, перестань, – досадливо поморщился Аркадий, забыв про сыновнее почтение. – Не надо мне экскурсов в историю животноводства.
– Эта история животноводства, как ты изволил выразиться, – ехидно сообщила мама, – теснейшим образом связана с историей нашей семьи, а именно с твоими предками по отцовской линии.
– Мама, – напрягся он, – давай не отклоняться от сути проблемы. Что мне завтра делать?
– Что-что, – обиженно ответила мать, – импровизировать.
– Ну, подскажи хоть, – Аркаша примирительно ткнулся ей лбом в плечо. – Может, я правда женюсь.
В результате решили, что идти на работу надо однозначно в парадном наборе, а там – как карта ляжет. Костюм один, поэтому здесь обсуждать нечего. К чаю необходимо купить тортик. Мама сходила в булочную и через час принесла приплюснутый вафельно-сливочный кирпич с орехами.
– Вот, – гордо произнесла она, – самый дешевый из более-менее приличных. Идеальный вариант: крем не смажется и не испортится, поскольку его там нет. – Мама довольно рассмеялась. – Переворачивай сколько душе угодно, на внешний вид это не повлияет. Ты бы не догадался такой купить!
Вспомнив давку в метро, Аркадий согласился. В подобных условиях любой кондитерский шедевр изничтожат и превратят в блин.
– Теперь цветы. – Мама задумчиво посмотрела на потолок.
– Зачем цветы? – заупрямился Аркаша. – И так торт купили, хватит. Цветы – это уже излишество!