Пышка (сборник)
Шрифт:
Сотрудничество в «Литературной республике» дало возможность Мопассану познакомиться с группой молодых писателей – Леоном Энником, Ж. К. Гюисмансом, Анри Сеаром, Полем Алексисом, Октавом Мирбо. Сближение с молодыми последователями Золя, прозаиками по преимуществу, отвечало все более определявшемуся к концу 70-х годов переходу Мопассана от поэзии к прозе.
Шумный успех «Пышки» сопровождался приглашением Мопассана к сотрудничеству в газете «Голуа», где вскоре появился цикл его новелл-очерков «Воскресные прогулки парижского буржуа». В сентябре и октябре 1880 года Мопассан совершает путешествие по Корсике, впечатления которого отразились в ряде его очерков и новелл, а также в одной из глав романа «Жизнь». В 1881 году он путешествует по Алжиру, где происходили в то время восстания туземного населения
В 1881–1883 годах Мопассан особенно тесно сближается с Тургеневым, дает ему на просмотр свои новые произведения, состоит с ним вместе членом комитета по сооружению памятника Флоберу, навещает его, больного, в последние недели жизни.
Вполне разделяя мнение Флобера и Тургенева о том, что публике принадлежат лишь книги писателя, Мопассан всячески старался скрывать от назойливого любопытства газетчиков свою личную жизнь, возмущался сплетнями о себе, попадавшими в печать, запрещал опубликовывать свои портреты и переписку. Когда однажды некий журналист упомянул в печати в связи с именем Мопассана одно женское имя, дело чуть не кончилось дуэлью.
Женщины играли очень большую роль в жизни Мопассана, у него было множество романов и случайных связей, известны имена многих его возлюбленных, известно и то, что в 1883 году он серьезно подумывал о женитьбе, но дело расстроилось, и он остался холостяком. Подробнее об этой стороне его жизни можно узнать из книги его слуги Франсуа
Тассара «Воспоминания о Ги де Мопассане» (1911), изданной в русском переводе в 1915 году. Эта скромная, непритязательная и очень точная книга сдержанно приподнимает завесу над личной жизнью писателя, о которой ходило столько самых несусветных сплетен и легенд. Благородство этой книги особенно ясно по сравнению с «трудами» некоторых «биографов», любителей сенсации и скандалов, вроде, например, Пьера Бореля, предельно надругавшегося над памятью писателя в своей зловонной книжке «Мопассан и андрогина», изданной в пору оккупации Франции гитлеровцами в угодливом расчете на их пристрастие к эротической психопатологии.
Большой интерес представляет анализ общественно-политических связей Мопассана – вопрос совсем еще не изученный и нелегкий для изучения, потому что Мопассан старался всячески охранять независимость своих взглядов и высказываний. Отказываясь в 1876 году вступить в франкмасонскую ложу, Мопассан писал Катюлю Мендесу: «… я никогда не свяжу себя ни с какой политической партией, какова бы она ни была, ни с какой религией, сектой, школой; никогда не войду ни в одно общество, исповедующее какие-либо доктрины, не склонюсь ни перед какой догмой, ни перед какой выгодой, ни перед каким принципом – и все это единственно из-за того, чтобы сохранить за собою право на свободу отрицательных оценок».
«Независимая» позиция, о которой мечтал писатель, была, конечно, делом утопическим и, в сущности, отражала только его колебания, определявшиеся настроением момента. Все это хорошо видно в его очеркистике. Несмотря на явно отрицательное отношение к высшим классам, на вечную боязнь писателя оказаться «вопреки своей воле затронутым со всех сторон их убеждениями, их мыслями, их суевериями, их традициями, их предрассудками… их обычаями, их законами и их моралью, которые поражают лицемерием и подлостью», – мы постоянно видим, что Мопассан то борется с буржуазной идеологией, то поддается ее давлению, высказываясь, например, против равноправия женщин. Тем не менее, когда Тэн в 1881 году стал упрекать Мопассана за пристрастие к изображению общественных низов, пытаясь внушить ему мысль, что «чувство чести и ум всегда в большей или меньшей степени – тепличные растения», Мопассан решительно отвергнул эту «аристократическую доктрину», заявив, что «в низах общества неподдельно-благородные, честные чувства встречаются чаще, чем в верхах».
Мопассан не выражал сочувствия революционному движению и иной раз, совершенно в буржуазном духе, заявлял, что революции враждебны искусству. В очерке «Общественная опасность» он выступил, по сути дела, против революционно-демократического лагеря, который резко протестовал против постановки пьесы Коппе «Патер», дававшей тенденциозное и искаженное представление о Парижской коммуне. Однако в очерке «Война» Мопассан с большим уважением высказался о Жюле Валлесе, восхищаясь цельностью облика этого писателя-коммунара, и довольно неожиданно пришел, на свой лад, к признанию закономерности гражданской войны. Ход его рассуждений был таков, что если уж несчастное человечество не может избавиться от навязываемых ему войн, то «единственная война логична – гражданская: тут я по крайней мере знаю, за что сражаюсь».
Какие были у Мопассана отношения с революционным лагерем? Не случайно же гедистская газета начала в 1887 году перепечатывать его «Милого друга». Какие-то связи у Мопассана с гедистами должны были быть, но откуда они взялись? Через посредство Поля Алексиса? Или посредником между Мопассаном и гедистами был родственник Мопассана, муж его тетки, Шарль Корд'ом? Революционер 1848 года, последователь Бланки и член I Интернационала, Корд'ом в 1871 году, в дни Парижской коммуны, был главою заговора, подготовлявшего провозглашение Коммуны в Руане. Полиция успела раскрыть руанский заговор и арестовать его участников, но они были судимы не военным, а гражданским судом и благодаря этому отделались сравнительно легким приговором: Корд'ом получил два года тюрьмы, а после заключения эмигрировал в Бельгию. Мы не знаем, каковы были в точности его отношения с Мопассаном: французские буржуазные биографы не говорят об этом.
Регулярный труд, завещанный Флобером, стал в 80-х годах первейшим условием творчества Мопассана. Работая каждое утро с семи до двенадцати часов, Мопассан успевал в среднем написать шесть страниц, а по вечерам записывал свои дневные впечатления. Напряженной работой Мопассан доводил себя до хронического переутомления. Долгое время писатель давал себе единственный ежегодный отдых – участие в охотничьем сезоне, открывавшемся в сентябре. Он снова попадал в Нормандию, к своей многочисленной родне и знакомым. Впечатления от охоты отразились во многих его новеллах («Любовь», «Ржавчина», «Петух пропел», «Вальдшнеп» и др.).
Биографы высчитали, что за 1885 год Мопассан написал 1500 печатных страниц. Этого не удавалось достигнуть ни Бальзаку, ни Диккенсу, ни даже Дюма-отцу. Но тут сосчитаны только страницы художественной прозы и не приняты во внимание те «хроники» – очерки и фельетоны, – которые Мопассан еженедельно печатал в газетах.
Литературный успех Мопассана возрастал от одной книги к другой. В 1882 году он издал сборник новелл «Мадемуазель Фифи»; в 1883 году – сборник «Рассказы вальдшнепа» и роман «Жизнь», высоко оцененный И. С. Тургеневым и Львом Толстым и выдвинувший Мопассана в первый ряд современных французских писателей. В 1884 году выходят сборники «Лунный свет», «Сестры Рондоли», «Мисс Гаррнет» и книга «Под солнцем». В 1885 году изданы сборники «Иветта», «Сказки дня и ночи» и «Туан», а одновременно с ними – роман «Милый друг», принесший Мопассану мировую известность.
Прежде чем объединять свои новеллы в книгу, Мопассан печатал их в газетах, обыкновенно в «Жиль Блас» и в «Голуа». Первая из этих газет носила бульварно-обывательский характер, не имела определенного политического лица, кроме самой общей республиканской позиции, но платила высокие гонорары и сумела привлечь лучшие литературные силы; Мопассан печатался здесь под псевдонимом Мофриньёз – по имени легкомысленной и фривольной бальзаковской герцогини. Газета «Голуа» была органом монархистов, бонапартистов и ориентировалась на своего рода читательскую аристократию; здесь Мопассан печатался под своим именем, помещая новеллы более объемные и серьезные по тону. Сотрудничество в двух таких несхожих газетах отвечало стремлению писателя не примыкать ни к какому определенному литературно-политическому лагерю. Изредка Мопассан печатался в «Фигаро» и в «Эко де Пари». Имя его появлялось и в журналах, но первая публикация новеллы в журнале была у Мопассана делом редким. Еженедельные журналы обычно перепечатывали его новеллы – после их первой публикации в газете или даже после появления в сборнике. Особенно много таких перепечаток было в «Политических и литературных анналах», в «Эхо недели», в «Народной жизни», в «Воре», причем новеллы печатались иногда под измененным заглавием.