Р-2
Шрифт:
Да еще приглашение от графини Меллен никак не приходило, и чем дальше, тем больше я ощущал себя запертым в клетке зверем. Быть может, ее сиятельство не заинтересуется Рудольфом Нуаре вовсе? И сколько мне еще играть эту роль? Седмицу? Месяц? Два? Не подточит ли время решимость действовать? Не упущу ли нужный момент? Ангелы небесные! Да мне просто опостылела эта омерзительная неопределенность!
Хотелось действовать, вот только без должных связей нечего было и рассчитывать отыскать в незнакомом городе труд «Размышления о нереальности нереального». Им обладал маркиз Альминц, но не имелось никакой возможности пустить в ход рекомендательное письмо архиепископа,
Впрочем, опасность случайного разоблачения была далеко не столь высока, как цена ошибки в разработанном мной ритуале, и я решился! Однажды утром собрался и покинул доходный дом через черный ход, чего себе давно уже не позволял. Пока шел до Рыцарского холма, беспрестанно высматривал возможную слежку, но нет – никто подозрительный на глаза не попадался. Точнее, подозрительных субъектов на улицах хватало с избытком, да только едва ли кому-то из них было хоть какое-то дело до спешившего по своим делам Рудольфа Нуаре.
Разве что на одном из оживленных перекрестков мой кошель заинтересовал не слишком ловкого карманника. Отделался от него коротким тычком под ребра. Прохожие и не поняли, с чего это вдруг согнулся и прислонился к стене дома растрепанный паренек. Даже его путавшийся у меня под ногами малолетний подельник сообразил, что пора улепетывать, лишь когда словил увесистого леща. Тогда драпанул так, что только пятки засверкали.
Рыцарский холм располагался на западе Старого города, неподалеку от ворот, через которые я прибыл в Рёгенмар. Каменистый пригорок был не слишком высоким, зато с отвесными склонами-обрывами, наверх вели два вырубленных в скале заезда. Вершина заросла деревьями и кустарником, с улицы резиденции маркиза видно не было.
Северная часть холма нависала над нешироким каналом с мутной темной водой, западную подпирали какие-то склады, а со стороны Старого города раскинулось пожарище.
Как видно, этот квартал выгорел дотла еще зимой, и теперь копошащиеся на пепелище рабочие разбирали завалы и ломали уцелевшие стены. Где-то уже расчистили землю для нового строительства, где-то продолжали засыпать старые подвалы. Подводы вывозили мусор и обломки закопченного кирпича.
Ближайшие к заезду на холм дома пострадали от огня не слишком сильно, но, судя по заколоченным дверям и пустым провалам окон, их обитатели от греха подальше перебрались на новое место. Я миновал закопченные строения и поднялся на небольшой пятачок, обнесенный высокой оградой. У ворот там дежурили два охранника в кирасах и шлемах, их оружейные пояса оттягивали безыскусные, зато весьма действенные в уличной рубке фальшионы. На меня громилы поглядели с нескрываемым подозрением и запустить на территорию отказались наотрез.
– Не велено! – коротко отрезал один из охранников. Другой сунул в рот свисток и выдал замысловатую трель.
Явившийся на условный сигнал слуга принял рекомендательное письмо и без всякой спешки отправился в обратный путь, а я так и остался на улице ожидать вердикта хозяина. Будто какой-то безродный бродяга, право слово… Меня даже передернуло.
Выстроен особняк маркиза был на противоположной стороне холма, из-за голых ветвей деревьев проглядывали лишь островерхая крыша и затейливые башенки. Я вдоволь налюбовался ими, прежде чем в сопровождении двух охранников явился наряженный в цветастую ливрею лакей.
– Его светлость готов принять вас, магистр, – официальным тоном объявил он и предложил следовать за ним. Хмурые парни пристроились сзади.
Я хоть и почувствовал себя на редкость неуютно, возмущаться заведенными маркизом порядками и не подумал. Пока шли к особняку, навстречу попалось еще несколько караульных с арбалетами, а один из охранников прогуливался, удерживая на поводках двух здоровенных волкодавов. На небольшой полянке с конной статуей неизвестного мне сеньора возился приводивший в порядок кусты садовник, а у высокого крыльца стояли еще четыре бойца. Эти были с мушкетами и алебардами.
– Вам придется оставить кинжал, – сразу предупредил начальник караула.
Я не стал противиться и снял с оружейного ремня ножны. Охранники озадаченно посмотрели на колдовской жезл, но забирать его не стали. Как не опустились и до личного досмотра посетителя. Все же подобное обращение с гостем выходило за рамки установленных в обществе приличий.
Сложенный из темного плитняка особняк оказался трехэтажным, но при этом не слишком большим. Он будто тянулся к небу, и во многом это впечатление создавалось изящными башенками и узенькими окошками первого и второго этажей. В дверях лакей передал меня с рук на руки напыщенному дворецкому, охранники тоже в дом проходить не стали, взамен них возникла новая парочка мордоворотов, судя по выправке – бывших военных или наемников. Такие вещи сразу бросаются в глаза.
А вот дежурившие перед личными покоями маркиза сеньоры обладали несравненно более субтильным сложением; несомненные колдуны. Сначала я уловил неестественную упорядоченность их эфирных тел, потом заметил и магические жезлы.
– Магистр вон Черен! – объявил дворецкий и посторонился, позволяя пройти внутрь.
Дверь осталась открытой, как видно, находиться наедине с гостем маркиз не пожелал. Меня, впрочем, это нисколько не смутило. Удивила обстановка.
Хозяин особняка принял меня в охотничьем зале, стены которого были увешаны трофеями, и от вида некоторых из них воистину захватывало дух. Медведями, турами и лосями меня было не удивить, но под потолком рядом с люстрами висело чучело огромной зубастой ящерицы, именуемой учеными людьми крокодилом, на простенке между окнами разместили голову легендарного северного тролля, а над камином и вовсе обнаружился череп единорога.
Редкость несусветная! Даже в здешних глухих лесах этих зверюг перебили еще во времена старой империи! Надо полагать, предки маркиза были не дураки поохотиться. Если это, конечно, были именно трофеи, а не покупные диковинки.
Сам хозяин особняка оказался болезненным, невысоким и худощавым, с копной рыжеватых волос и бледным, почти белым лицом, казавшимся треугольным из-за узкой челюсти. Смотрел на меня кузен великого герцога с надменным превосходством высокородного аристократа и даже не подумал подняться из кресла, лишь его пальцы нервно дрогнули и потеребили серебряную пуговицу на обшлаге камзола. На стоявшем рядом столике лежала пухлая книга, там же валялось небрежно вскрытое письмо архиепископа.
– Ваша светлость… – слегка поклонился я, сбрасывая оцепенение.
– Вы чего-то хотите от меня, магистр? – тонким, но при этом сильным голосом осведомился маркиз Альминц. – Добрый друг упомянул о некоем одолжении, и в знак уважения к нему я готов вас выслушать.
«Только не тратьте мое драгоценное время попусту», – пусть вслух и не сказал, но точно подумал хозяин особняка, потому я поспешил перейти к делу.
– Библиотека вашей светлости славится далеко за пределами великого герцогства, я прибыл в Рёгенмар в надежде ознакомиться с одной из находящихся в ней книг…